Замок ледяной розы (дилогия)

(7.27)

За дверью — тёплая и немного печальная темнота, и я зажигаю на ладони синий огонёк, чтобы осмотреться. Как долго ждало меня это место? Почему так не хочется входить? Но я должна. Замок сам вложил мне в ладони ключ, сам доверил эту тайну. А значит, пришло время её узнать.

Осторожный шаг… Винтовая каменная лестница без перил, и я поднимаюсь по ней медленно, придерживая платье и стараясь не поскользнуться — потому что внизу темнота, и я понятия не имею, как долго там падать. Быть может, до самого сердца земли. Стены из старого пыльного камня — так и хочется провести по нему рукой и стряхнуть обрывки паутины.

На самой верхней площадке вижу низкий сводчатый дверной проём, загороженный выцветшим голубым пологом. Сдвигаю в сторону тяжёлую ткань и вхожу. Быть может, следовало дождаться Рона и не бросаться очертя голову в неизвестность, но это место тянет меня к себе сильнее, чем свет — мотылька. То, что враг на пороге и нам необходимо оружие — лишь оправдание. Я невыносимо сильно хочу узнать, и это единственная настоящая причина.

…Маленькая круглая комната, удивительная в своей обыденности. Несколько узких окошек. Через одно из них Роланд Победитель Чудовищ сделал последний шаг. Такое чувство, что здесь кто-то жил и это была всего-навсего чья-то спальня. Узкая кровать под стёганым покрывалом… оно розовое, с кружевом. Большой сундук, расписанный цветочным узором. Зеркало на стене — всё в старческих чёрных пятнах. Под ним на деревянном круглом столике ваза с букетом засохших роз. Везде седая пелена пыли.

Кажется, я знаю имя хозяйки этой комнаты. Это она — девушка из моих видений. Эллевин. Это её детские книги хранились в библиотеке Замка. Это она с высоты крепостных стен наблюдала за тем, как догорают ледяные розы и погибает последний снежный олень.

Ах, если бы камни могли говорить! Как бы я хотела узнать всю историю до конца. Что случилось дальше с Эллевин и человеком, пришедшим в её дом, чтобы нести смерть. Даже заколка в моей руке замолчала — никаких видений, когда они так нужны. Теперь это не больше, чем кусок металла, и я убираю её на случайно подвернувшуюся полку под какой-то картиной.

Никакого оружия не видно. Не знаю, чего я ожидала — быть может, волшебного меча или магического кристалла, сеющего разящие заклинания? Сундук тоже пуст, если не считать парочки белых платьев, рассыпающихся от времени. За окнами уже опускаются вечерние сумерки, и я подхожу к ним, чтобы успеть в уходящих лучах бледного света посмотреть, какой вид открывается из башни.

Тёмно-зелёные кроны деревьев сменяются вдали сизым и голым зимним лесом. Я вижу слева в глубине чащи чёрные зубья тех странных камней, где мы нашли оленят. На противоположном краю окоёма, по правую руку, ещё одно такое же кольцо. А вот и земляной вал, что появился прямо посреди леса на подступах к Замку, словно из ниоткуда. И если мысленно соединить линиями эти приметные ориентиры…

Моё сердце гулко и резко бьётся о грудную клетку. Втягиваю с шумом воздух. Я поняла! Поняла, наконец, для чего нужны эти камни и что это за вал. Это же так просто на самом деле! Можно было догадаться намного раньше. Хотя действительно, для этого следовало подняться на такую высоту. Скажу Рону — вот он удивится! И обрадуется, я думаю.

Что ж, судя по всему, больше здесь искать нечего. Что бы это ни было за таинственное оружие из легенды, тут его нет.

Я оборачиваюсь, чтобы уходить, и тут в самом центре комнаты каменный пол вспыхивает бликами белого света. Подхожу ближе — меня завораживает танец этих огней. И прямо на моих глазах происходит самое настоящее чудо — из пола прорастает изящный бутон розы на тонкой ножке. Тянется всё выше, дорастает почти до моих плеч. Он крупный, размером с мяч, и удивительно прозрачный, словно хрустальный. Протягиваю руки — и с мелодичным звоном лепестки раскрываются.

Передо мной пышная ледяная роза диаметром с целый обхват. Трепетная, живая и пронзительно-прекрасная. Можно бесконечно долго смотреть на то, как переливаются хрупкие прожилки в глубине лепестков.

А потом всё новые и новые бутоны вспарывают камни пола, и вот уже передо мной их семь. Как будто сам Замок… зацвёл.

Пару секунд эта странная мысль удивлённо перекатывается у меня в голове из угла в угол, а потом вспыхивает фейерверком, заполняя сознание.

Замок зацвёл! Он живой. Я всегда это знала, но только сейчас поняла окончательно, что это значит.

Замок ледяной розы растёт, цветёт и увядает, если о нём перестают заботиться. Он думает и чувствует, он творит волшебство по своему желанию. Он сам выбирает себе хозяина и прогоняет неугодных людей. Тёплый, добрый и чудесный — он действительно, на самом деле, абсолютно точно живой. И только что я видела его цветы.

Мне кажется, я знаю, откуда взялось на нашей земле это невероятное чудо. Те же люди, что отыскали когда-то вход в подземный мир, нашли там и странные камни, что, отзываясь на мысль человека, могли изменять форму. Урглы, которых мне показывал Олав во время нашего путешествия. Их вынесли на поверхность, посадили здесь, под чужим небом, напоили собственной магией и стали растить, придавая ту форму, которую желали. И вот в конце концов получилась эта красота.

Ледяные розы качнулись на тонких прозрачных стеблях, будто подтверждая мою правоту. В сердцевине венчиков вспыхнули белые искры, нежный свет рассеял полумрак комнаты.

Я подняла глаза и наконец рассмотрела то, что поначалу приняла за картину. Но только это была не картина.

Это гобелен. Тот самый фамильный гобелен Винтерстоунов, который Роланд приказал изготовить вскоре после победы Великого Завоевания. Его считали пропавшим, а он, оказывается, просто-напросто висел всё это время здесь, в запертой башне Замка ледяной розы. И теперь я знаю, какими именно деталями отличается оригинал от бледной копии, которую видела когда-то. Нет, вовсе не тем, что Замок ледяной розы на оригинале не чёрного, а белого цвета — такой, каким он и был на самом деле в момент, когда происходили те трагические события. Только очевидец мог знать об этом. И не тем, что у эллери на картинке не было в руках никакого щита с эмблемой розы в круге. Роза — всего лишь символ, и всегда им была.

Медленно подхожу ближе. Под гобеленом в стену примерно на уровне груди вделана узкая деревянная полка. На ней несколько предметов — заколка, которую я положила туда сама только что, небрежно и на ощупь. Несколько плотно исписанных листов пожелтевшей от времени бумаги, согнутые пополам. И длинная прядь светлых волос, перевязанная синей лентой.

То, что изображено на гобелене, со всей очевидностью даёт мне понять, что таинственное оружие, которое мы искали, — не меч, не кинжал, и не любой другой предмет, изготовленный рукой человека, чтобы убивать другого человека.

Есть только одно, самое смертельное оружие, от которого нет защиты.

Истина.

Протягиваю руку и касаюсь фигуры, вытканной на гобелене рядом с Роландом Победителем Чудовищ. И это вовсе не страшный монстр, обнаживший клыки в кровожадном оскале. Это девушка с длинными светлыми волосами в белом платье.

Прикосновение заставляет окружающий мир раствориться, уплыть в потоке времени. Меня несёт с этим обратным потоком туда, к истокам, и я не сопротивляюсь, закрываю глаза.

…- Госпожа Эллевин, вы должны уйти со стены!

Я оборачиваюсь и отрицательно качаю головой. Прости, старый друг!

— Ты сделал то, что я просила?

— Да. Но вы…

— Поздно. Я не уйду. Просто не могу его оставить — в нём тепло моих ладоней, мои слёзы и мои улыбки, я видела его рождение и, если такова судьба, увижу смерть.

Мои длинные светлые волосы треплет ветер, подол белого платья развевается, как флаг. Неужели придётся сдаться, чтобы прекратить этот кровавый кошмар?

— Госпожа Эллевин, я заклинаю вас памятью ваших родителей! Уходите вместе со всеми!

— Не могу. Я — часть Замка, а он — часть меня. Все необходимые приготовления я завершила. Оставила запись в дневнике — ночью мне было видение о девушке, которая когда-нибудь, после долгих веков запустения, снова вдохнёт жизнь в это место. Я должна была сказать ей самое важное. О шелкопрядах и печати. Так что теперь моя совесть чиста, и я готова со спокойной душой встретить предопределённое… Главное, что ты выполнил мою просьбу и проводил сестру.

— Они с няней только что ушли подземным ходом. Отправляйтесь тоже, послушайте старика!

— Торнвуд, я никогда не спрашивала… сколько на самом деле тебе лет?

Поворачиваюсь и вижу снова родное лицо старого друга и учителя. Оно ничуть не изменилось с тех пор, как он качал меня на коленях после смерти родителей, учил первым буквам и первым заклинаниям.

— Много.

Морщинки-лучики вокруг мудрых печальных глаз…

— И почему мне кажется, что под «много» ты подразумеваешь действительно много? Когда-то давно ты появился на пороге этого Замка — усталый путник, идущий куда глаза глядят. Бродяга и философ. Родители дали тебе кров и пищу, и никогда не спрашивали, кто ты и откуда. Прошу, открой мне свою тайну! У меня предчувствие, что я всё равно никому не успею рассказать.

Молчание. Тяжёлый вздох.

— Всё так и есть — я всего лишь бродяга и философ, который всю жизнь глотал пыль бесконечных дорог и нигде не мог найти себе места. Пока не нашёл этот Замок и не влюбился в него. Что же до моей тайны… Магия есть не только у женщин-эллери, вопреки распространённому заблуждению. Мужчины нашего народа тоже ею обладают. Только она проявляется по-другому — без огней, стихийных всплесков, ярких эффектов и других украшений, которые так любите вы, нежные создания. Каждый из нас использует свою магию по-своему — кто-то копит и передаёт детям, кто-то расходует для одного бурного всплеска… я же решил пустить весь свой магический запас на достижение одной-единственной цели — продлить жизнь себе и своей жене, которую мне тоже посчастливилось встретить именно здесь, когда я уже свыкся с мыслью о том, что одиночество — моя судьба.

— Миссис Торнвуд тоже, как ты, не стареет?! Но она ведь даже не эллери!

— Нет, не эллери. В том-то и дело, что она обычный человек — я взял её из маленькой деревни к востоку от Замка ледяной розы. Но моего запаса магии хватит с лихвой на нас обоих. Ещё одна капелька магии для отвода глаз — и никто даже не подумает задаваться вопросом, что с нами что-то не так. Да и кто обращает внимание на маленьких людей… только такие великодушные люди с огромным сердцем, как вы, Элли. Зато какие пирожки научилась печь моя жена за эту долгую, долгую жизнь! И пусть у нас никогда не будет детей — мы довольствуемся той любовью, что дарим друг другу. И вам, нашим дорогим девочкам. Поэтому я ещё раз заклинаю — уходите вместе с сестрой!

Я качаю головой и снова смотрю со стены вниз — туда, где в яростной битве сплетаются тела людей и монстров. Эти огромные мохнатые звери, внушающие смертельный ужас врагам, — всего лишь наши защитники, созданные магией Замка. Ласковые как котята с теми, кого Замок считает другом. Но пусть они лишь бездушные порождения магии — мне больно каждый раз, когда их пронзает жестокая сталь.

— Есть ведь другая причина, верно, Элли? Из-за которой вы не хотите уходить.