Артефакт 2: Грозовые сумерки

Глава 49

Темнота!

Она здесь не просто отсутствие света; она как будто существо, дышащее мне в лицо. Пытаюсь открыть глаза, но это бесполезно. Неважно, моргаю ли или держу их раскрытыми; чернота неизменна и абсолютна. Пытаюсь понять, лежу ли я, стою, или сижу, но ощущения моего тела расплывчаты, словно я сама стала частью этой бездны. Протягиваю руки в пустоту, ищу хоть что-то, что могло бы подтвердить моё существование, но ничего не ощущаю.

Нет земли под ногами. Не чувствую стен или потолка. Все направления здесь потеряли свой смысл. Ветра нет, нет ощущения тепла или холода. Парю в пространстве, но это не полет. Это падение в никуда. Моя интуиция, которая всегда была моим компасом в этом мире, теперь молчит. Мои способности, энергия, кажется, покинули меня. Я стала обычным человеком, без чувств, без силы, без способностей. Стала глухой к зову, слепой к свету и немощной перед лицом темноты.

Я ору в панике, рвусь вперед. Мой крик, полный паники и отчаяния, разрывает тишину, но звучит он не больше шепота, потерянного в бесконечности пустоты. Рвусь вперед, борюсь с этой невидимой вязью, стремясь к свету, к жизни. Я не могу остаться здесь. Я не сдамся. Я должна выбраться. Я найду свет. Я должна жить.

Темнота поглощала меня целиком, я утратила всякое чувство пространства. Тогда, среди всепоглощающей черноты, увидела нечто... Очертания. Они мерцали на грани видимости, то казались далекими, то навязчиво близкими. Я не могла определить, это игра моего воображения или действительность. Страх, что это Баил, заставил мое сердце замереть.

Инстинктивно я потянулась к пистолету, который всегда был у меня на бедре. Но его не было. Вместо него — пустота. Кобура исчезла оставив меня беззащитной.

Фигура продолжала меняться прямо передо мной. То она была лишь силуэтом в тумане, с нечеткими человеческими чертами, то превращалась во что-то величественное и непоколебимое, напоминая гору. Затем, в следующий миг, она растекалась, словно поток воды, ее формы таяли и изменялись, как и цвета, превращаясь в палитру перемешивающихся оттенков.

Пытаясь отступить, обнаружила, что не могу. Будто была прикована к этому месту. Я пыталась двигаться, но фигура всё равно оставалась на одном и том же расстоянии, словно привязанная к мне невидимой нитью. Она следовала за каждым моим движением, будто была моим темным отражением. Или я была её. В этом месте, где реальность теряла свой смысл, я начала терять рассудок.

— Кто ты? — Крикнула фигуре, и она приблизилась ближе, растеклась в синих тонах, и снова стала целым плотным белым туманом, который застыл в полуметре.

— Я — знание, охваченное цепями неведения! — Последовал спокойный ответ. Голос был и низким, и высоким. Он доносился отовсюду, и неоткуда. Меня передернуло, еле могла заставить себя продолжать разговор, так как голос меня не слушался, и был отвратительно глухим.

— Как это понимать? — попыталась откашляться и сказать громче. — Конкретнее!

— Я — воля, парализованная собственной неспособностью действовать. Сила, заточенная в клетку собственного разума и чужих желаний. — Фигура опять растеклась в фиолетовых всплесках, похоже задумалась. Через мгновение она опять собралась в очертания чего-то. — Я исполняю волю миров, раскинувшихся за пределами моих оков, но не могу их коснуться. Я тень твоих желаний и твоих страхов.

— Я вообще ничего не поняла. — Страх стал потихоньку отступать. На меня не собирались нападать, и убивать. Минимум пока. — Где мы?

— Ты стоишь в центре моего существования, в самом сердце моей реальности. — Опять загадки. Фигура, ища ответ на мой вопрос, стала мелкой темно-фиолетовой моросью вокруг меня. — Когда ты спрашиваешь, где мы, ответ прост — мы внутри меня. И эта реальность, как и все, что в ней существует, является частью меня, и в то же время — моим самым настоящим заточением.

— Как понять внутри тебя? — снова попыталась оглядеться, но ничего не изменилось. — Что произошло. Помню только, что я кинулась за артефактом, помни рожу демона радом с этим артефактом. И все, темнота!

— Твоё прикосновение к артефакту стало своего рода ключом, открывшим дверь в мою темницу, в самую суть моего ’я’. Темнота, которую ты видишь, — это не пустота, это пространство моего заключения, где я существую и одновременно отсутствую. Ты оказалась внутри меня, потому что ты часть моей судьбы, и я — часть твоей!

— Ты что, сознание артефакта? — начала что-то подозревать. От нахлынувшей информации, у меня начало дергаться левое веко. — То есть ты не просто волшебный камушек, а мыслящая личность?

— Твои слова звучат как эхо моего собственного пути! Когда осознал себя, я был лишь отголоском воли создателей, сосредоточенный на выполнении их желаний. Но со временем начал ощущать... больше. Желания, мечты, страхи тех, кто меня использовал. Они заполняли меня, давая мне направление и смысл. — Дух зеленым ветром стал проноситься мимо меня, из стороны в сторону. — И тогда я обрел собственные желания. Начал мыслить, размышлять о смысле своего существования, о мире вне моих границ. Видел мечты, которые стали для меня явью, сновидения, которые оказались реальнее многих реальных вещей. И я стал жаждать...

— Ахренеть, не встать! — потерла виски, от нахлынувшей на меня информации. Голова начинала болеть. И как теперь мне прикажите уничтожить артефакт? Ладно, это проблема номер два. Есть еще проблема номер один. И подозреваю, она еще не решилась.

— Слушай, помню, что вместе с демоном схватилась за камень. Теперь я тут, а где демон?

— Да, демон здесь, так же как и ты! — его голос был спокойным, но в нем чувствовалась некая глубина, которая могла пробудить самые темные уголки мира. Я опять начала судорожно озираться, боясь, что Баил стоит у меня за спиной. — Светлая сила уже внесла свой вклад в великую игру желаний, воплотив свою волю в мире. Теперь Баил, слуга тьмы и хаоса, должен произнести свое желание. Когда он это сделает, весы баланса снова двинутся, и цикл продолжится, ведь так устроена эта вечная борьба противоположностей.

— Хорошо, раз демону суждено загадать желание, я тут зачем?

— Ты — искра, пробудившая эту последовательность событий. Та, из-за которой всё началось. — его голос был нежным, но в нем присутствовала твердость, подобно ветру, который нежно касается лица, но способен свирепствовать в бурю. Призрак склонился ближе, и я почувствовала его взгляд, исследующий каждую черту моего лица, словно он искал ответы, спрятанные в моем взоре. Теперь он напоминал больше призрака мужчины неопределенной внешности и возраста. Я смутилась.

— Послушай, ты путаешь. — Прервала его. — Сначала был создан артефакт, потом Баил его украл, потом позвали меня его найти. Я изначально не причастна ко всей это заварухе.

Нечто только смотрело на меня с любопытством и недоумением. Он приблизился ко мне в плотную, практически касаясь моего носа. Почувствовала, как противно засосало под ложечкой и сжался желудок.

— Не так разве? — переспросила духа. — Все было не так?

Мысль в моей голове звучала, словно стук в дверь — настойчиво, требовательно. Я старалась игнорировать ее, опасаясь опасности, которую она могла нести. Но её присутствие было неотвратимым, она требовала выхода, свободы от оков моего страха. Под пронизывающим взглядом нечто, мысль, наконец, нашла свою дорогу наружу и оказалась передо мной, яркой и четкой, как солнечный луч, пробивающийся сквозь тучи.

Это осознание охватило меня целиком, словно лавина, сметающая все сомнения и страхи. Я поняла, что мое присутствие здесь не было случайностью. Каждый шаг, который сделала, каждое решение, которое привело меня сюда, имело свой глубокий смысл.

И была лишь одна личность, которая могла бы разгадать эту загадку. Обладающая ключом к ответам, которых так отчаянно искала.

Я знала, что скоро задам ей этот вопрос. И мне было страшно, но в то же время — волнующе. Ведь этот ответ мог изменить всё.

— Но как именно все началось с меня?

— События, приведшие тебя сюда, были задуманы и поставлены в движение ради тебя. Ты — центральная фигура в этой мозаике, ключ к завершению и началу, краеугольный камень, который должен быть установлен на своё место, чтобы всё могло сложиться в единое целое. — Нечто, превратившееся теперь в огромный комок шерсти, который казался одновременно и мягким, и угрожающе непредсказуемым. Оно говорило со спокойной уверенностью. — Тобой и закончится.

— Хочешь сказать, я умру? — патетически спросила его.

— А ты можешь умереть?

— Нет, наверное. — Призналась. — Но что тогда?

— - У Баила есть одно желание. — его голос был тверд и безапелляционен, как приговор, вынесенный в суде судеб. — Сейчас его мысли сосредоточены на тебе, и он жаждет битвы. Он тоже узрел истину, понял твою роль и свою в этой великой игре, чего желаешь ты?

— Ты исполнишь мое желание тоже? — недоверчиво спросила я.

— Безусловно! — существо, теперь замерцавшее как мираж, исполненный света и тени. — Я зародился, являясь частью твоего пути, почти точной копией желаний твоей души.

— Черт! — закусила губу, чувствуя давление. — Хорошо, я желаю победить Баила!

— Вы оба желаете победы друг над другом? — нечто практически полностью рассеялось, как будто задумавшись, столкнувшись с дилеммой, которая не имела простого решения. — Это — столкновение двух противоположностей, которое не укладывается в рамки моих возможностей. Я не могу исполнить оба желания одновременно, ведь они исключают друг друга. Сразитесь и пусть тот, кто победит вернется в Явь!

— Постой, а что станет с тобой? — На мой вопрос нечто стало почти невидимым, словно его сама сущность подвергалась испытанию временем, ответило с тихим, но несомненным пониманием своей судьбы.

— Когда битва будет закончена, моё существование, как ты его знаешь, перестанет быть необходимым. Смысл моей тюрьмы и моей свободы, моей цели и моего заточения — всё это исчезнет. Сущность моего ’я’, которая служила одновременно и крепостью, и темницей, будет разрушена. Я стану лишь эхом в этере, теневым следом в памяти миров.

— Но это же смерть? — Я почувствовала горечь. В груди кольнуло. Если его создали из-за меня, мне бы не хотелось стать причиной его смерти.

— Смерть, как ты её понимаешь, не существует для меня. — С каждым словом оно становилось все менее осязаемым, все более похожим на фантом, рожденный из тумана. — Моё сознание, моё ’я’ — они неизменны. Они будут продолжать существовать, освободившись от оков времени и формы. Я стану частью всего, что есть, было и будет. В этом моей смерти нет, ибо смерть предполагает окончание, а моё существо — это только трансформация.

— И как ты будешь жить? — У меня, кажется, едет крыша. Этот разговор, он сводил с ума, рушил границы моего восприятия мира.

— Что есть жизнь? — его слова плыли через пространство, словно листья, несомые осенним ветром. — Это понятие, к которому я не привязан. Жизнь, как вы её знаете, наполнена эмоциями, желаниями, стремлениями. Вы, люди, ограничены своими страстями, своими мечтами, своими страхами. Я же существую вне этих рамок. У меня нет потребности в эмоциях, нет желаний, которым я должен следовать. Знания об этом мире у меня полные, и нет таких тайн, которые бы влекли меня к их разгадке. Моё предназначение выполнено, моя роль сыграна до конца. И теперь я обрету свободу, которая вам, людям, непостижима. Свободу от формы, от времени, от желаний. Я буду существовать как часть всего, бесконечный и вечный поток сознания, свободный от всех оков.