Всё когда-нибудь заканчивается: терпение, нервы, патроны…

4

Свежий осенний воздух растрепал волосы Гермионы, и она плотнее запахнула куртку. В окрестностях Норы было значительно холоднее, чем в Лондоне, и всё же Гарри, Рон, Джинни и Джордж по-прежнему настаивали на том, чтобы сыграть двое на двое в квиддич на свежем воздухе. Они уговаривали её составить им компанию, и в другой ситуации Гермиона, возможно, согласилась бы, но сегодня её это не заинтересовало. К тому же, если бы она присоединилась, команды были бы неравными. Хотя, вряд ли её помощь была бы существенной.

Вместо этого Гермиона, как обычно, сидела на кромке поля, лишь краем глаза наблюдая за игрой. Её внимание было преимущественно сосредоточено на главе, которую она перечитывала уже третий раз за этот день.

Мимо неё просвистела метла, и Гермиона вскинула голову от неожиданности. Рон продолжал играть, как будто это не он только что чуть не вырубил её. Игра была в самом разгаре, бывшие игроки Гриффиндора наслаждались субботним днём. Джинни налетела на Джорджа, тот врезался в неё в ответ, но она успела бросить квоффл Гарри. Бывший ловец легко перекинул его через одну из стоек ворот, заработав им с Джинни очко. Рон застонал, а торжествующая Джинни сделала круг почёта и остановилась посреди игрового поля, чтобы дать Гарри пять.

— Видала пас?! — крикнула Джинни Гермионе.

— Отличный! — воскликнула она и вернулась к чтению.

Они играли ещё полчаса, пока Молли не позвала Джорджа и Джинни, чтобы помочь ей накрыть стол к ужину. Последние попытались было выторговать ещё несколько минут, но это не сработало. Несмотря на то, что все дети Уизли были взрослыми, испытывать терпение их матери было чревато серьёзными последствиями, и они сочли за благо немедленно закончить игру. Джинни волочила метлу по земле и ворчала себе под нос, пока шла на кухню.

— Мне повезло, что вы оба здесь, — сказал Рон, когда Джордж закрыл за собой заднюю дверь. — В противном случае меня, вероятно, тоже запрягли бы.

Гермиона рассеянно кивнула, всё ещё сосредоточившись на книге. — Кто-нибудь из вас читал это? — спросила она, когда они остались втроём.

Гарри и Рон переглянулись. — А конкретнее? — спросил Гарри.

Гермиона закрыла книгу и показала им обложку. — Мемуары Малфоя.

У Рона отвисла челюсть. Она и сама не понимала, зачем спросила: ответ был очевиден, а реакция Рона лишь подтвердила её предположение.

— Это то, что ты читала весь день? — недоверчиво спросил Рон. — Конечно, нет! С чего бы нам читать, о чём там думает Хорёк, тем более о войне?

Несмотря на извечное противостояние Рона и Драко по любому вопросу, их взаимные оскорбления были удивительно похожи.

— На самом деле это довольно интересно, — сказала Гермиона, пытаясь вовлечь их в разговор. — То, что мы победили в этой войне, не значит, что мы не можем понять что-то важное с точки зрения проигравших. Уинстон Черчилль сказал: «Историю пишут победители», и я считаю, что —

— Послушай, Гермиона, — сказал Гарри, явно не в настроении для длинной лекции. — Я не говорю, что нет ничего такого, что можно понять, рассматривая войну с их точки зрения, но мы говорим о Малфое. Ты же знаешь, что он просто перекручивает слова в свою пользу.

— В том-то и дело, — попыталась урезонить их Гермиона, отказываясь сворачивать разговор, пока они не выслушают её. — Он её не искажает. Там есть несколько эпизодов, когда он признаётся, что делал ужасные вещи, и в целом он вполне честен. Он солгал лишь однажды, когда утверждал, что не узнал тебя в тот день в Малфой-Мэноре, хотя мы все знаем, что это неправда. Многие изменили бы свое мнение о нём, если бы узнали об этом поступке! Разве это не доказывает, что он делает это не для того, чтобы выглядеть хорошим?

Рон рукавом стёр пот со лба. — Хорош, Гермиона, — сказал он. — Ты знаешь, что он за тип. Малфой не настолько глубок. Он просто испугался. Может, нам ещё и орденом Мерлина с ним поделиться, потому что он смог сделать что-то не совсем ужасное на этот раз?

Гермиона покачала головой. — Ты не понимаешь. Что-то в нём изменилось.

Рон усмехнулся и толкнул Гарри локтем в бок. — Да, у него больше нет двух закадычных друзей, которыми он мог бы всё время командовать.

Гермиона закатила глаза. Честно говоря, она любила Гарри и Рона больше жизни, и они всегда будут её самыми близкими друзьями, но как же утомляло то, что они даже не пытались смотреть на вещи с другой точки зрения.

— Послушайте, — сказала она более твёрдым тоном, как бы намекая. — Теперь что-то в нём действительно изменилось. Я не знаю, что произошло в поместье Малфоев за последние несколько лет, но могу сказать, что он… Ну, я не знаю, как это точно выразить, но он был довольно мил со мной.

Рон и Гарри растерянно переглянулись.

— Погоди, — сказал Рон, обдумывая её слова. — Что значит мил? Ты что, виделась с ним или что?

Гермиона пожала плечами. — Не то чтобы это тебя касалось, но мы встречались несколько раз.

Растерянность на их лицах сменилась шоком. Они остолбенели, узнав, что Гермиона вообще разговаривала с Драко, не говоря уже о том, что делала это неоднократно.

— Гермиона, я знаю, что его и его семью помиловали и всё такое, но тем не менее, они были Пожирателями Смерти, — попытался объяснить Гарри.

— Были? — перебил его Рон. — Да я почти уверен, что была бы возможность — его папаша более чем охотно вернул бы своего любимого Лорда прямиком из ада.

— Мы говорим о Малфое, а не о его отце, — прошипела Гермиона, чьё раздражение становилось очевидным. На мгновение она подумала, не назвать ли его по имени, как привыкла за последние несколько дней, но решила, что это только окончательно всё усложнит.

— У меня в голове не укладывается, что ты общалась с Малфоем, — вмешался Гарри, пока двое его друзей не рассорились окончательно. — Я знаю, что мы с Роном заняты работой, но я не думал, что тебе так отчаянно нужна компания! В смысле, у тебя же ещё есть Живоглот, разве нет?

Гермиона бросила на Гарри острый взгляд. Она была в шаге от того, чтобы устроить ему взбучку за эту, казалось бы, невинную шутку, когда Молли позвала их к столу. Гермиона прижала книгу Малфоя к груди и ворвалась на кухню. Джинни согласилась поменяться с ней местами, чтобы той не пришлось сидеть рядом с Роном или Гарри. Лучше было бы закончить этот разговор, пока они не поссорились окончательно. Гермиона должна была догадаться, что всё пойдёт именно так. Конечно, Гарри и Рон не читали книгу Драко и не собирались этого делать! Иногда они такие предвзятые!

Но, в конце концов, их мнение едва ли имело значение. Просто тот факт, что они были слишком ограниченными, чтобы попытаться увидеть, как изменился Драко, не означал, что это должно было повлиять на её решения. Гермиона ни в коем случае не считала, что Драко вдруг стал идеальным — конечно, ему всё ещё удавалось раздражать её время от времени, — но в целом ей нравилось его общество. И если две другие одолженные им книги понравятся ей так же, как и первая, или хотя бы наполовину, то в понедельник у них обязательно будет ещё один отличный обед.

~*~*~

Драко застегнул последнюю пуговицу на воротнике своей новой парадной мантии. Был субботний вечер, а это означало, что он должен переодеться к ужину с родителями. Он никогда до конца не понимал, почему его мать настаивала на такой нелепой традиции — как будто на этих ужинах присутствовал ещё кто-то помимо их троих, — но, с другой стороны, «традиция» могла бы с таким же успехом быть мантрой семьи Малфоев.

Он вошёл в парадную столовую. Люциус и Нарцисса сидели на противоположных концах стола, оба в своих лучших одеждах. Драко сдержал усмешку, когда занял своё место в середине, так, что между ним и его родителями оставалось несколько свободных стульев. Ещё одна нелепая традиция. Какой смысл сидеть так далеко друг от друга? Не будет ли проще, если они соберутся на одном конце стола? Его отец мог остаться во главе, если это так чертовски важно, а Драко и его мать могли сидеть по обе стороны от него. Разве не так поступила бы нормальная семья?

Но нет. Такова была традиция. Так было всегда. И, следовательно, именно так поступали Малфои.

Подали первое блюдо, и Драко молча ковырялся в салате, пока родители обсуждали события дня. Он навострил уши, услышав, как мать упомянула, что встретилась со старым другом за ланчем в Косой аллее, но биение его сердца успокоилось, когда тот вспомнил, что сегодня суббота, и вряд ли кто-то мог видеть, чем он совсем недавно занимался в обеденное время.

Драко предпочёл бы, чтобы именно он обедал сегодня в Косой аллее, но, по крайней мере, его суббота оказалась не такой скучной, как ожидалось. Утро прошло обычным порядком, но сразу после завтрака он вернулся в свою комнату, где в запертом ящике стола лежал пергамент с вопросами Гермионы. Родители почти никогда не заходили в его крыло, но на всякий случай стоило всё-таки держать такие важные бумаги в надёжном месте.

Оставшись один в безопасности своей комнаты, Драко достал чистый пергамент и зачаровал Самопишущее перо. Он расхаживал по комнате, диктуя ответы на вопросы, потоку которых, казалось, не будет конца. Было легко говорить без умолку, не беспокоясь о времени и не боясь, что оно съест единственный час, который он мог провести с ней. И конечно же, она не будет возражать против его пространных ответов. Гермиона легко справится с несколькими футами пергамента, если смогла прочитать его книгу меньше, чем за день.

Закончив с ответами и тщательно проверив то, что записало перо, Драко направился в библиотеку, назад в далёкий уголок своего детства. Прошло больше десяти лет с тех пор, как он читал «Опасные приключения Бартимуса Храброго» или единственную книгу из серии «Ужасные упыри и Воинственные ведьмы», но после разговора с Гермионой его охватила необычайная ностальгия, и Драко не терпелось снова погрузиться в истории, которые приносили ему столько радости, когда он был ребёнком.

Он провёл почти весь день, перечитывая страницы, которые так увлекали его в детстве, и хотя они всё ещё нравились ему, какая-то часть наивного волнения исчезла. Может быть, война сделала его слишком циничным, но теперь Драко видел эти истории такими, какими они были на самом деле — примитивными детскими рассказами. Упыри и ведьмы уже не были такими пугающими — не после того, как ему пришлось столкнуться лицом к лицу с настоящим монстром; и предполагаемая храбрость Бартимуса не шла ни в какое сравнение с настоящей храбростью других ведьм и волшебников его возраста.

Стук в окно отвлёк Драко от его мыслей и вернул обратно в парадную столовую.

— Интересно, что бы это могло быть, — сказала Нарцисса с понимающей улыбкой, поднимаясь со своего места.

Драко уронил голову на руки и застонал. Они точно знали, что это. То же самое произошло за ужином накануне.

Нарцисса открыла окно. На подоконник приземлилась маленькая сова и гордо бросила письмо, которое держала в клюве. Нарцисса коротко кивнула, прежде чем та расправила крылья и улетела в ночное небо.

— От кого это? — спросил Люциус, когда его жена вернулась к столу и начала читать.

— От семьи Фоули, — довольно улыбаясь, объявила Нарцисса. — Их дочь Хелена недавно достигла совершеннолетия.