Перекресток пяти теней

Глава 16

Трехэтажный особняк в светло-серых тонах построили еще в веке, вероятно, восемнадцатом. А возможно, это был искусно возведенный новодел: министерство культуры или кто-нибудь из охраняющих старину организаций вряд ли позволили бы перестроить здание столь кардинально. Круглые колонны, арочные окна и мраморные лестницы соседствовали с зеркальными полами, стеклянной крышей, двухэтажной подземной парковкой, лифтами и вертолетной площадкой.

Выглядело — хоть экскурсии устраивай. Один фонтан с подсветкой, изменяющейся под мелодию живого оркестра, перед входом чего стоил. Малахитовые рептилии, напоминающие вставших на тонкие кривые ножки пираний, сидели на бортах чаши и пускали из зубастых из пастей водяные струи. Чуть далее выныривали мраморные наяды, держащие в руках водяные лилии, сделанные из разноцветного закаленного стекла. Центр фонтана венчала статуя пятиметрового серебряного дракона, изрыгающего вверх водяной поток. Разделившись на несколько струй, тот устремлялся вниз пересекающимися спиралями.

Позади фонтана располагалась открытая терраса, а за ней — шесть двустворчатых стеклянных дверей, ведущих в главную залу, где после произнесения торжественных речей должен был состояться банкет: просторное помещение со скошенными углами и круглыми арочными колоннами. Широкие лестницы справа и слева от входа выводили на балкон, шедший по периметру. На нем, опершись о толстые мраморные перила, стояли сверхи. Они же прогуливались по залу, время от времени здороваясь со знакомыми, обсуждали новости, смеялись. Какого-либо дресс-кода они не придерживались. Дамы в вечерних туалетах и джентльмены в смокингах и цилиндрах свободно общались с разбитными девахами в мини и длинноволосыми рокерами в коже. Мимо Дениса прошел некто в майке и трико.

— А вы, насколько вижу, не заморачиваетесь, — заметил он.

— Условности — удел людей, — сказала Василиса, поведя плечиком.

Денис разглядывал сверхов и думал о том, что встреться они на улице по отдельности (в метро или в магазине), внешняя инаковость вряд ли бросилась в глаза: люди и люди. Просто с немного ярче горящими глазами, волосами тех оттенков, которых не добиться даже лучшим парикмахерам, использующим дорогие краски. Бывают же очень красивые и необычные лица, которые так и просятся на холст. Встречаются же бывшие танцовщики, грация которых так и сквозит в каждом движении.

К примеру, Василиса. Если бы она сама не показала, что умеет, Денис воспринимал бы ее обычной, уж точно не ведьмой. В обществе же подобных ей красавцев и красавиц ее внешность бросалась в глаза сильнее. Становилось видно, что если даже она и человек, то какой-то иной породы.

— Видать, не просто так в Европе времен средневековья всех красивых женщин сжигали, — пробормотал Денис, вызвав смех девушки в сарафане и кокошнике, прошедшей мимо.

— Именно поэтому европейки теперь страшнее атомной войны, — фыркнула Василиса и поинтересовалась: — Впечатляет?

— Признайся, ты желала развить во мне комплекс неполноценности, злая ведьма, — с наигранной печалью в голосе проронил Денис. — Был бы девушкой, уже бежал отсюда в слезах и соплях, распугивая встречных красной рожей.

— Не преувеличивай.

— И как мне теперь очаровывать принцесс-лебедей, когда… кхм… — Денис резко замолчал, подавившись воздухом. В нос ударил терпкий будоражащий аромат чего-то тяжелого, зовущего, сбившего с мысли и заставившего пялиться пустым тупым взглядом вслед жгучей брюнетке в черном платье, облегающем ее формы, словно вторая кожа.

Василиса хихикнула.

— Вашу мать через колоду так и эдак… — выругался Денис, помотал головой и посмотрел на спутницу с осуждением. — И чего за мимолетное виденье и гений чистой красоты?

— Пантера, — пояснила она. — Большие кошки все такие, даже некроманты не столь мертвы, чтобы не повестись на их чары, о людях и говорить не стоит, но ты молодец. Десять секунд зависал, а потом пришел в себя. Поразительная сила воли!

— Десять?! — не поверил Денис.

— Возможно, чуть больше. Я не сразу считать начала.

— Очень смешно! — Денис нахмурился. — А амулета какого от их феромонов не предусмотрено?

Василиса снова хихикнула.

— Разумеется. И порядком давно.

— А презентовать его мне? — слегка обиделся Денис. — Или неспортивно?

Василиса посмотрела на высокий потолок — темный из-за сгущающихся снаружи сумерек.

— Не обвинять же тебя во вредности и желании поразвлечься за мой счет!

Василиса перевела взгляд на огромную хрустальную люстру, висящую под одной из арок между колоннами, и показательно тяжело вздохнула.

— Я ведь не в последний раз тебя пригласила. Сегодняшний выход в свет — лишь начало, — предрекла она. — Если ты станешь наездником, то будешь часто общаться с метаморфами. Неужто станешь постоянно таскать на себе амулет?

Денис кивнул.

— Обидишь.

— Я ж не на виду.

— Думаешь, не почуют? — Василиса покачала головой. — Не говоря о том, что подобное поведение неразумно и опасно.

— А зависать на каждой юбке, значит, нормально? — рассердился Денис.

— Это как… с аллергеном — со временем вырабатывается привычка, и ты уже не реагируешь на него столь бурно.

— Вообще-то, от анафилактического шока умирают, — заметил Денис.

— Это явно не твой случай, — сказала Василиса, заправив за ухо рыжий завиток. — Привыкай. И, кстати, если тебе предстоит стать наездником, миф сам тебя найдет. Но если у тебя будет амулет, он может пройти мимо, не заметив. Так и станет кружить поблизости весь вечер, каждый раз промахиваясь.

У выхода образовалось столпотворение. Виной тому оказался высокий, бледный франт не иначе решивший скосплеить аристократа времен короля-солнца: камзол, бриджи, чулки, туфли с серебряными пряжками на высоком каблуке, широкополая шляпа с пышным плюмажем и светлые локоны до пояса. По мнению Дениса, выглядел он еще тем клоуном, но сверхам нравилось. Один из них, спрыгнув с балкона, не теряя времени на спуск по лестнице, развел в стороны руки и воскликнул зычным трубным басом:

— Ба!!! Это же сам Луи-Дьедонне!

По лицу франта прошла тень.

— Не знаю вас, сэр Эйрих и знать не хочу, — бросил он вроде и тихо, но услышали все. Воздух над его правым плечом сгустился темно-зеленым облачком, из которого высунулась приплюснутая голова голубой куфии выдающихся размеров. Такой питомец наверняка мог откусить кому-нибудь голову. Изо рта вылез раздвоенный язык, и ближайшие к змее сверхи прыснули в стороны. — Мое имя Рэй, советую запомнить!

— Рэй! — расплылся в еще более широкой улыбке означенный сэр и кинулся к франту обниматься, нисколько не обращая внимания на змею.

— В конце концов найдет, конечно, — продолжала тем временем Василиса.

— Кто?.. — не понял Денис.

— Миф! Ты меня вообще слушаешь?

— Мы про амулет и метаморфов, ага-ага.

Денис хотел заметить, что не так уж и страшно, если напарник отыщет его не сразу, а поближе к концу вечера, зато он сам глупостей не натворит, но не успел.

— Тебе точно хочется иметь дело с разъяренной мифической тварью? Убить не убьет, конечно, но куснуть может.

— Надеюсь, это будет очаровательная блондинка.

— Помечтай, — фыркнула Василиса.

— А если я не наездник? — поинтересовался Денис, наблюдая за тем, как франт и рыцарь удаляются на улицу. Куфия обвилась вокруг шеи хозяина своеобразным бирюзовым шарфом и блаженно пырилась на окружающих. Окружающие вели себя благоразумно и приближаться не спешили.

— Придумаем еще чего-нибудь, — пообещала Василиса, подхватив его под руку и увлекая в другой зал, где возле небольшого возвышения рядами стояли кресла. — Орден не предоставит защиту человеку, за которым якобы охотится сверх. Рыцари вмешаются, когда волчица начнет убивать тебя, но, боюсь, не раньше.

— Ага-ага, совсем как наши полицейские: вот когда убьют, приходите, — заметил Денис.

— Учитывая, что эта фраза принадлежит одному из гильдейских некромантов, патологоанатому, на которого люди из убойного едва ли не молятся, анекдот не воспринимается анекдотом, верно? — поинтересовалась Василиса и, поправив идеально растрепанную прическу, подарила кому-то лучезарную улыбку. Оглядываться Денис не стал.

— Да уж…

— Но, несмотря на такое циничное отношение, допроситься помощи у стражей Нави гораздо легче, чем у рыцарей. У некромантов подход всегда индивидуальный. Людей в смысле вообще — толпу — они терпеть не могут, но вот отдельных личностей воспринимают адекватно. В отличие от Ордена, пекущегося о благе всего человеческого рода, но считающего жизни отдельных его представителей неважными.

— Мне уже захотелось познакомиться с некромантами, — заметил Денис, ловко подхватывая с подноса проходящего мимо официанта в костюме римского гладиатора два бокала.

— Спасибо, — пригубив шампанского, поблагодарила Василиса, — но здесь имеются свои нюансы. Как от пантер, рысей, лис и прочих хищных метаморфов идут волны агрессивной сексуальности, которым лица противоположного пола могут противостоять с большим трудом, так и от некромантов веет силой, но… ледяной, тянущей болью, тоской по неизбежному, обреченностью — потусторонней. Короче, тебе точно не понравится с непривычки. Со временем притерпеться можно, конечно, но… — она развела руками. — Свяжешься с некромантом, без депрессии и апатии не обойдется, потом постепенно переболеешь.

— Сложно с вами, — расстроился Денис.

— За все приходится платить, — серьезно произнесла Василиса. — Обладай ты хотя бы чувствительностью к магии, было бы легче, но ты человек и изменить это невозможно.

— Черт… — выругался Денис и нахмурился.

— Ты чего? — кажется, вполне искренне всполошилась Василиса.

— Ты все же решила взрастить во мне комплекс неполноценности, злая ведьма, — фыркнул он. — Предлагаю за это выпить.

— Поддерживаю.

Они демонстративно соприкоснулись бокалами. Необычно чистый звон, поплывший по залу, на мгновение заглушил и мелодию, и шум разговоров. Наверное, это что-то да означало. Искренность произнесенного, например, а может просто хрусталь был особенным: самым лучшим, настоящим, а не спрессованным стеклом. Денис решил не забивать себе голову и раз уж от него самого ничего не зависит развлекаться на полную катушку, ни в чем себе не отказывая. Не будет дракона, пойдет к некроманту или еще кому-нибудь, предложенному Василисой.

— Нравится мне твой оптимизм, — заметила ведьма, чмокая его в щеку. — Он теплый.

— Я — настоящий оптимист, — заверил Денис. — И искренне полагаю, что изначально Пизанская башня лежала!

— А она и… — Василиса, не договорив, звонко рассмеялась. — Неважно! Сейчас отстоим официальную часть и начнется веселье, идем.

Наверное, подобные мероприятия во все времена одинаковы — скучны как для участников, так и для зрителей. Эдакий ритуал для галочки. Выпуск метаморфов не поражал ничем особенным и напомнил Денису тривиальное вручение аттестатов в какой-нибудь средней поселковой школе. Помпезности чуток побольше и спецэффекты неплохие, но не более того.

Вся речь крупного темноволосого мужика, несмотря на чисто выбритое лицо и светлый костюм-тройку, напоминающего вставшего на задние лапы медведя, сводилась к: «В добрый путь, как хорошо, что мы избавились друг от друга». Еще раз поблагодарив всех присутствующих за внимание, он освободил место за черно-белой трибуной представительному мужчине лет пятидесяти, отмеченному благородной сединой на вьющихся волосах. Пожалуй, герцогская цепь и кираса подошли бы ему сильнее строгого серого костюма и галстука. Справа от себя он положил папку со списком выпускников, слева поставил шкатулку из черного дерева, инкрустированную золотыми и серебряными рунами.