Голубая кровь (трёхтомник)

Приятельницы Иларии снова дружно захихикали.

Это было уже прямое оскорбление принцессе Изабелле, но её терпение оставалось огромным, и потому она так же упорно молчала, как сёстры и Астра, игнорируя выпады Иларии.

Илария уже готовилась к новой речи, но её произнести она не успела.

— Фу, что за противный голос! Как будто крыса верещит…кому он принадлежит? — спросила просыпающаяся Нейман, лениво открывая глаза, словно разбуженная кошка, и, увидев Иларию, окинула её взглядом проголодавшейся и опасной пантеры. — Мне кажется, что кто-то, нарушая правила этикета, вмешался в разговор без приглашения.

Нейман окончательно проснулась, протянула руку и поправила терианский стилет на своём поясе, а затем обвела предостерегающим взглядом Иларию и её «свиту». Некоторые из подруг Хауц почли за благо исчезнуть, зная, что Нейман не станет церемониться и сможет постоять за себя, в случае чего не побрезгует отплатить Иларии её же монетой насмешек.

— О, да это, кажется, всего лишь простолюдинка Илария! — Нейман произнесла это, выразительно состроив презрительную гримасу отвращения, словно увидев пресмыкающееся. Затем Нейман обратилась к сёстрам: — Как вы можете разговаривать с человеком такого низкого происхождения! — брезгливо изрекла Нейман с наигранным высокомерием. — Ладно, я могу ещё понять Ноэми, Марию и Астру, но ты, Изабелла! Как ты, принцесса Изабелла, графиня де Эриндо и будущая королева Альдеруса, могла спуститься до того, что ведёшь беседу с этим существом, стоящим на много ниже тебя? Да после этого тебя осудят все наши родственники и знакомые. Наверное, пришёл конец света, если потомки королей стали так неразборчивы в выборе собеседников. Какой скандал! Что скажет мама! Что подумают в высшем обществе, если узнают, что мы общаемся с дочерью рабыни.

Нейман говорила серьёзно и возмущённо, с оттенком надменности и презрения, но всем было ясно, что она попросту злит Иларию, которая всегда доходила чуть ли не до белого каления, если кто-то говорил о её низком происхождении. И то, что другие считали нормальным, что они дети фермеров или лавочников, Илария воспринимала как оскорбление судьбы и никак не могла смириться с тем, что её родители далеко не благородных кровей. Многие искренне удивлялись столь огромному честолюбию этой девушки и её амбициям, ради которых она была готова на всё. Ведь если отец Иларии являлся простолюдином, то её мать — бывшей рабыней.

— Илария, ты, кажется, говорила что-то о рабах и принцессе Изабелле? — переспросила Нейман с самым серьёзным и вместе с тем наивным видом. — Как жаль, что я прослушала, о чём вы говорили. Но, постойте, я попробую угадать. Что может быть общего между рабами и Изабеллой? — Нейман возвела ненадолго глаза к потолку. — М-м-м… Ах, да, вспомнила! Совсем недавно было объявлено, что с принцессой Изабеллой на Альдерус отправится свита служанок, состоящих из самых воспитанных, умных, трудолюбивых и красивых девушек Аулента. Это отличный шанс выбраться с Теры и хорошо устроиться на другой планете. Уже сейчас к нам приходят многие желающие сопровождать принцессу на Альдерус. Неужели и ты, Илария, решила избрать судьбу своей матери и последовать в качестве рабыни за принцессой Изабеллой на Альдерус? Надо признать, что ты сделала удачный выбор, ведь при дворе Альдеруса можно сделать блестящую карьеру, даже если ты будешь всего лишь рабыней. Стоит только прилежно потрудиться лет двадцать и верно служить своей госпоже, но это ты, наверное, умеешь, ведь твоя мама имеет богатый опыт послушания и трудолюбия, и, конечно же, поделилась им с тобой. Поверь, Илария, ты будешь истинной дочерью своей матери, я это уже сейчас вижу. Я завидую твоему уму, и никак не могу понять, почему мне это самой не пришло в голову? Наверное, потому, что я больше времени провожу верхом на коне или в обществе рабов, чем за умными размышлениями. Кстати, а ты, Изабелла, уже дала согласие взять Иларию с собой? Ну да, конечно, ведь у тебя доброе сердце и много денег, почему бы тебе не взять ещё одну служанку? Выполнив этим нижайшую просьбу Иларии, которая за это доброе дело будет до конца жизни благословлять будущую королеву Альдеруса.

Это был уже камень в огород Иларии, которая больше всех на свете ненавидела Изабеллу де Эриндо. А назвать её рабыней Изабеллы, всё равно, что вымазать Иларию грязью.

— Замолчи! — в ярости прошипела Илария на Нейман.

Но та и не думала униматься. Илария любила бить лежачих, и Нейман сейчас решила проделать то же самое с ней самой. Она единственная из сестёр Эриндо позволяла себе подобное, но только если дело касалось Иларии Хауц.

— Что такое? — с непонимающим видом Нейман взирала на побелевшую от злости противницу. — Илария, ты, кажется, готова расплакаться? И в чём причина твоих слёз? Я случайно тебя не обидела?

Нейман, состроив соболезнующую гримасу, вопросительно и с наигранным состраданием окинула Иларию взглядом, в котором не было и тени злорадства или издевательства. И это ещё больше раздражало и сердило Хауц.

— О, кажется, я понимаю причину твоей внезапной грусти, — сказала Нейман, вновь опередив Иларию, готовую было разразиться не то угрозами, не то ответными насмешками. — Ты слишком бедна для того, чтобы стать служанкой Изабеллы. О, вы только посмотрите, ведь на Иларии ужасное платье и нет никаких драгоценностей. Да что там украшения, ей же и вуаль купить не на что, бедняжка совсем почернела от солнца! Надо признать, что у наших рабынь и то более дорогие наряды, не говоря уже о золотых украшениях. Одна шпилька в волосах моей Нэринэ стоит больше, чем все наряды Иларии вместе взятые. Не удивительно, что ты, Илария, захотела стать рабыней Изабеллы, ведь ты так бедна. Но не расстраивайся, я понимаю, как тебе тяжело и потому подарю тебе что-нибудь дорогое на память. Как ты смотришь на золотое ожерелье с бриллиантами, Илария? Я купила его для одной из своих собак, но оно ей немного мало. Зато тебе как раз подойдёт, и ты будешь выглядеть шикарно!

Илария почувствовала, что теперь сама становится жертвой и объектом насмешек и издевательств со стороны Нейман. Она хотела ответить чем-нибудь оскорбительным, и урезонить проснувшуюся и не в меру разговорившуюся Эриндо. Однако та, говоря без умолку, с достоинством и довольно серьёзно, не давала даже слова вставить и путала своей нескончаемой, циничной, и весьма бессмысленной и оскорбительной болтовнёй все мысли Хауц. Нейман говорила всё громче и многие были привлечены этой сценой, довольно невыгодной для Иларии. Вокруг начали раздаваться смешки и перешёптывание свидетелей этой сцены, подтягивались любопытные.

Мария, Изабелла, Ноэми и Астра прятали улыбки, глядя на Иларию, еле сдерживающую ярость, и на невозмутимую, спокойную и ни на минуту не замолкавшую Нейман. Несмотря на это, ни одна из Эриндо даже не подозревала, на что способна Илария Хауц. Последняя уже давно поняла, что ей не сделать карьеру в Ауленте, пока есть белее умный и талантливый физик и химик — Ноэми. Она стала камнем преткновения на дороге Иларии Хауц к карьере, богатству, всеобщему уважению и славе. Илария втайне уже давно хотела убрать Ноэми со своего пути, как единственную конкурентку. И сейчас, слушая Нейман и дрожа от бессильной ярости и ненависти, Илария решила осуществить свой план на деле. Вражда между Иларией Хауц и Эриндо переросла уже давно в нечто большее, чем просто взаимная неприязнь, только об этом никто не знал.

Илария решила ретироваться с поля боя, но так, чтобы последнее слово осталось за ней. Она знала, что обычно Нейман молчит и игнорирует её присутствие, но если Нейман решила заговорить, то это надолго и чем это кончится, неизвестно.

— А теперь, если ты не против, Илария, то я прочту тебе лекцию о поведении в светском обществе, она тебе пригодится, — произнесла Нейман. — Ты знакома с этикетом Альдеруса?

— У меня дела, а перерыв уже подходит к концу. Если вы желаете со мной поговорить, то я жду вас после лекций. А сейчас мне нужно переговорить с более серьёзными людьми и о более важных делах, а с вами можно лишь воду в ступе толочь.

Злившаяся Илария повернулась, чтобы уйти.

— О, Илария, куда же ты? — бросила Нейман вслед Иларии. — Я же ещё не успела поздравить тебя с твоим зачислением в состав служанок, оправляющихся с принцессой Изабеллой на Альдерус.

Однако Илария с максимальной скоростью удалялась от Нейман, чувствуя, что сегодня та разнесёт её своей болтовнёй в пух и прах на глазах её приспешниц. А унижения больше терпеть она не могла. Как только Илария покинула поле боя бегством, все вздохнули свободно.

— Нейман, ты не могла проснуться пораньше? — Ноэми не выглядела счастливой.

— Зачем? — задала вопрос Нейман. — Я, наконец, хотела спокойно подремать, но тут заявляется Илария и начинает свои бесконечные дебаты, при чём, говорит слишком громко. Неужели вы не могли сказать ей, чтобы она разговаривала тише?

— Нейман, — грустно улыбнулась Астра, — ты же ведь прекрасно знаешь, что Илария боится только тебя…

— Я тут ни при чём, она сама напросилась и спровоцировала это конфликт, — поспешила возразить Нейман и расставить всё на свои места.

— …она терзает своими оскорблениями всех, — продолжала Астра, — но никогда не связывается с тобой, так как ты знаешь её слабые стороны и можешь дать отпор. Сегодня ты назвала её рабыней, да ещё Изабеллы, а это уязвимое место Иларии, и она получила двойное оскорбление. Ведь она не считает невольников за людей, и назвать её рабыней, да ещё упомянуть о её матери, это значит дать ей пощёчину при всех. Подумать только, Илария почти ненавидит свою маму за её прошлое. Какая жестокость! И хотя я обычно стараюсь игнорировать речи Иларии, но сегодня, если бы она ещё минут пять продолжала разглагольствовать в том же духе, то я, наверное, действительно ударила бы её.

— Не смей никогда поднимать руку на Иларию, — серьёзно предостерегла Нейман. — Она способна отомстить за обиду.

— Кто? Илария? — хмыкнула Астра. — Да она только грозить умеет, и оскорблять, но никогда не посмеет поднять руку на кого-либо из знати, а тем более на вас. Илария пакостлива, как кот, и труслива, как заяц.

— Она — нет, но… — Нейман не закончила фразу и умолкла, словно вспомнив что-то зловещее.

— Что «но»? — насторожилась Ноэми. — Нейман, что с тобой? Ты что-то не договариваешь.

— Нет, ничего, — ответила та, отрицательно покачав головой, будто отгоняя навязчивое воспоминание.

— Нейман, ты не способна скрывать от нас что-либо. Скажи в чём дело. Я требую! — повелительно и настойчиво заявила Изабелла.

Нейман с минуту молчала, раздумывая, стоит ли обо всём рассказывать сёстрам, а затем, понизив голос, произнесла:

— Один раз я вышла из себя и припёрла Иларию к стенке стилетом. Она выглядела перепуганной и бледной, как привидение, несмотря на свой загар. Я думала, что теперь отбила у неё охоту связываться с нами и говорить гадости, но ошиблась. Через два дня, после этого, когда я ехала в одиночестве по лесу, на меня неожиданно напали люди в масках. Я погибла бы сразу, если бы мой Измаил заранее не почуял засаду и не шарахнулся в сторону. Он выкинул меня из седла прежде, чем до меня дотронулись стилеты нападавших, и этим спас мне жизнь. Те двое были вооружены только стилетами, но и у меня имелось оружие и, возможно, я бы сама смогла отбиться без труда, но в засаде сидел третий с копьём. Его вовремя обнаружил мой верный Измаил, иначе бы я получила копьё в спину. Измаил истоптал его до полусмерти и только случайно не пустил в ход и свои зубы, а затем кинулся на тех двоих, что дрались со мной, хоть я ему и не приказывала. Эти двое сумели скрыться, крикнув напоследок, что ещё расправятся со мной. Я не стала их преследовать, так как их смерть была мне ни к чему. Утихомирив разбушевавшегося Измаила, я подошла к третьему. Сняв с него маску, я узнала в нём брата Иларии, и мне всё стало ясно. Свидетелей нашей стычки с Иларией не было, а значит, только она сама могла задумать отомстить мне.