Вторая модель

III

Повертев в руках ящичек видеопередатчика, Эрик Райнхарт внимательно оглядел игрушку со всех сторон.

– Значит, при обстреле он уцелел, – неохотно признал Диксон. – Должно быть, спрыгнул с повозки за миг до попадания.

Райнхарт согласно кивнул.

– Именно. Уцелел. Ушел от вас – и уже дважды.

Отодвинув прочь игрушечный видеопередатчик, он резко подался вперед, к человеку, беспокойно переминавшемуся с ноги на ногу напротив его стола.

– Еще раз, как вас зовут?

– Эллиот. Ричард Эллиот.

– А вашего сына зовут?..

– Стивен.

– И произошло все сегодня вечером?

– Около восьми часов.

– Продолжайте.

– Стивен пришел домой и повел себя крайне странно. Принес свой межзвездный видеопередатчик. Вот этот самый, – пояснил Эллиот, кивнув в сторону ящичка, лежащего на столе перед Райнхартом. – Нервничал. Взвинчен был очень. Я спросил, что с ним стряслось, а он довольно долго не мог ничего объяснить. Здорово волновался. И наконец показал мне видеопередатчик…

Осекшись, Эллиот глубоко, с дрожью втянул носом воздух.

– Внутри кто-то вдумчиво покопался и многое изменил, – продолжал он, – я сразу заметил. Я, понимаете ли, инженер-электромеханик. тот передатчик как-то раз открывал, чтоб вставить новую батарейку, и как он выглядел изнутри, представляю себе прекрасно. Как бы вам объяснить, комиссар… – Эллиот ненадолго умолк, собираясь с мыслями. – Словом, переделали его капитально. Куча проводов разведена по-другому, совершенно по-новому. Реле тоже подключены иначе. Кое-какие схемки исчезли, зато появились новые, на скорую руку сляпанные из старых. А после я обнаружил то самое, что и заставило меня позвонить в Госбезопасность. Видеопередатчик… он действительно заработал.

– Заработал?

– Понимаете, он изначально был всего лишь игрушкой. С дальностью действия не больше двух-трех городских кварталов – чтобы ребятишки могли перезваниваться прямо из собственных спален. Нечто вроде портативного видеофона. Так вот, комиссар, я испытал передатчик, нажав кнопку вызова и заговорив в микрофон. И… и связался с одним из наших линейных кораблей. С линкором, находившимся за Проксимой Центавра в восьми световых годах от нас. В радиусе действия настоящей межзвездной видеосвязи. Тогда-то я и позвонил в Госбезопасность. Сразу же.

Какое-то время Райнхарт молчал. Наконец он постучал ногтем по ящичку.

– Итак, вы вышли на связь с линейным кораблем… при помощи этой игрушки?

– Совершенно верно.

– А настоящие видеопередатчики какой величины?

– Примерно с сейф в двадцать тонн весом, – подсказал Диксон.

– Об этом и речь, – раздраженно отмахнувшись, проворчал Райнхарт. – Хорошо, Эллиот. Благодарю за переданные нам сведения. Можете быть свободны.

Полицейские Госбезопасности вывели Эллиота из кабинета. Райнхарт с Диксоном переглянулись.

– Плохо дело, – жестко сказал комиссар. – Он обладает неким экстраординарным даром, даром технического свойства. Возможно, проделать такую работу способен разве что гений. Вспомните, Диксон, из какой он прибыл эпохи. Первые годы двадцатого века, еще до начала великих войн. То был уникальный период. Эпоха расцвета всего и вся, особенно талантов. Времена невероятно быстрого развития, времена первопроходцев и первооткрывателей. Эдисон. Пастер. Бербанк. Братья Райт. Изобретения. Механизмы. Людям этих времен свойственно сверхъестественное чутье во всем, что касалось машин. Нечто вроде интуитивного понимания техники, которого мы лишены.

– Вы хотите сказать…

– Я хочу сказать, что появление в нашей эпохе подобного пришельца из прошлого скверно само по себе, хоть в военное время, хоть в мирное. Он слишком не похож на нас, совершенно иначе мыслит и чувствует. Обладает способностями, которых у нас нет. Этот талант к починке… выбивает нас из колеи, порождает неразбериху, причем во время войны. Теперь я начинаю понимать, отчего аналитическим ЭСМ не по силам его просчитать. Мы просто не в состоянии понять подобного человека. По словам Уинслоу, он искал работу, любую работу. Утверждал, будто может делать все что угодно, починить любую неисправную вещь. Понимаете, что это значит?

– Нет, – признался Диксон. – Что же это значит?

– Кто-то из нас способен починить хоть что-нибудь? Нет. Ни одному из нас это не по зубам. В наше время каждый – узкий специалист. У каждого своя роль, собственная работа. Я разбираюсь в своем деле, а вы – в своем. Путь эволюции ведет нас к все более и более узкой специализации. Человеческий социум как экосистема вынуждает к ней адаптироваться. Постоянные усложнения всего вокруг лишают нас возможности разобраться в чем-либо, кроме собственного круга задач. Выполнить работу сидящего за соседним столом я уже не смогу – слишком уж много знаний накопилось в каждой области деятельности, и самих областей тоже не перечесть.

А этот человек не таков. Он может починить все что угодно и сделать все что угодно. И помогают ему в этом не знания, не наука как упорядоченный набор фактов, знаний у него – ноль! Тут дело не в знаниях, не в голове. Работает он интуитивно – то есть сила его не в голове, а в руках. Мастер на все руки… руки! Он не механик, не инженер – художник! Художник, творящий руками… и рассекающий наши жизни, как нож масло!

– А вторая проблема? – спросил Диксон.

– Вторая проблема – в том, что этот человек, этот непредсказуемый человек, скрылся в горах Элбертайн, и теперь его черт знает сколько времени придется искать. Он крайне хитер, причем на собственный, особый манер, будто какой-то зверь. Похоже, поймать его будет непросто.

Отослав Диксона, Райнхарт на минуту задумался, сгреб со стола стопку донесений и отправился с ними в зал аналитических ЭСМ. Зал ЭСМ оказался закрыт, окружен плотным кольцом вооруженной полиции Госбезопасности. Перед кольцом полицейских, в гневе тряся пышной черной бородой, уперев в бока кулачищи, стоял донельзя возмущенный Петр Шериков.

– Что происходит?! – обрушился он на подошедшего Райнхарта. – Почему меня не пускают взглянуть на прогнозы?

– Прошу прощения, – сказал Райнхарт, знаком велев полицейским расступиться. – Идемте со мной. Я вам все объясню.

Перед ним двери отворили, и оба вошли в зал. За их спинами двери немедля захлопнулись, а путь к ним вновь преградило кольцо полицейских.

– Что побудило вас покинуть лабораторию? – спросил Райнхарт.

Шериков пожал плечами.

– Причин тому несколько. Во-первых, мне нужно увидеться с вами. Звонил по видеосвязи, но мне ответили, что вас нет на месте. Тогда я подумал: должно быть, случилось нечто из ряда вон выходящее. Что происходит?

– Минуту терпения, и вы все узнаете, – ответил Райнхарт и подозвал Каплана. – Вот порция новых данных. Загрузите немедленно. Посмотрим, сумеют ли машины прибавить их к общей картине.

– Разумеется, комиссар.

Приняв у Райнхарта пленки, Каплан положил их на ленту загрузочного конвейера. Машины загудели, ожили.

– Вскоре выясним, – пробормотал Райнхарт вполголоса.

Шериков в нетерпении взглянул на него.

– Что выясним? Посвятите уж и меня! Что тут творится?

– Дело плохо. Вот уже двадцать четыре часа машины не выдают никаких прогнозов. Никаких. Никаких вообще.

На лице Шерикова отразилось откровенное недоверие.

– Но это же невозможно. Какое-то соотношение сил существует всегда.

– Да, соотношение сил существует, однако машины не способны подсчитать шансы.

– Что им препятствует?

– Появление переменного фактора, с которым машинам не справиться. Оттого они и прогноз построить не могут.

– Так почему бы им не отвергнуть его? – с хитрецой предложил Шериков. – Игнорировать, да и дело с концом.

– Не выйдет: фактор-то существует, вне всяких сомнений. Существует, а следовательно, влияет на общий, итоговый баланс наряду с прочим материалом. Отвергнуть его – значит фальсифицировать результат. Игнорировать заведомо истинные данные машины не в состоянии.

Шериков задумчиво запустил пятерню в черную бороду.

– Любопытно… Какого же рода фактор мог оказаться не по зубам нашим аналитическим ЭСМ? Я полагал, они способны переварить любые данные относительно современной реальности.

– Так и есть. Однако этот фактор не имеет с современной реальностью ничего общего, в том и беда. В Исто-Изе, возвращая из прошлого хронопузырь, перестарались и слишком быстро сдернули его с траектории. В результате пузырь прибыл к нам с грузом – с пришельцем из начала двадцатого века. С человеком из прошлого.

– Так-так. Человек, живший двести лет назад… – Огромного роста поляк сдвинул брови. – С радикально иным мировоззрением. Без каких-либо связей с нашим, нынешним обществом. Совершенно не укладывающийся в его рамки. Что и приводит аналитические ЭСМ в замешательство…

– В замешательство? – усмехнулся Райнхарт. – Да уж, пожалуй! Как бы там ни было, с данными об этом человеке они не могут сделать ровным счетом ничего. Вот такой перед нами… непредсказуемый человеческий фактор. Нет по нему статистики – нет и прогнозов, а это вышибает из фазы все остальное. Мы ведь всецело зависим от постоянной демонстрации соотношения сил. Вся подготовка к войне завязана на ней.

– Не было гвоздя… Помните эту старинную песенку? «Не было гвоздя – подкова пропала, не было подковы – лошадь захромала, лошадь захромала – командир убит, конница разбита…»

– Именно. Появление единственного фактора, единственного человека вроде этого, переворачивает все вверх дном. Казалось бы, одному человеку вывести из равновесия целое общество не по силам, но, очевидно, это не так.

– Что вы предпринимаете касательно этого человека?

– Ищем. Вся полиция Госбезопасности на ноги поднята.

– И каковы результаты?

– Минувшей ночью он скрылся в горах Элбертайн, и найти его будет непросто. Следует полагать, на воле он проведет еще сорок восемь часов как минимум. Раньше нам уничтожение этого горного района не организовать. А тем временем…

– Готово, комиссар, – перебил Райнхарта Каплан. – Новый прогноз готов!

Действительно, аналитические ЭСМ закончили учет новых данных. Райнхарт с Шериковым поспешили занять места у смотровых окон.

Долго ждать им не пришлось. Не прошло и минуты, как машины выдали результат.

При виде цифр Шериков ахнул. 99 к 2. В пользу Терры.

– Это же просто чудесно! Теперь мы…

Однако цифры тут же исчезли, а их место заняли новые. 97 к 4. В пользу центавриан. Шериков растерянно, негодующе застонал.

– Подождите, – посоветовал ему Райнхарт. – По-моему, это ненадолго.

И вправду, этот прогноз тоже немедля исчез. Цифры замелькали с бешеной скоростью, сменяясь другими в доли секунды. Наконец машины умолкли.

Вновь ничего. Никаких прогнозов. Никакого соотношения сил. Смотровые окна были пусты.

– Вот видите? – проворчал Райнхарт. – Та же самая чертовщина!

Шериков призадумался.

– Райнхарт, вы, как и все англосаксы, импульсивны сверх меры. Берите пример с нас, славян. Через двое суток этот человек будет найден и уничтожен. Вы сами только что так сказали. Тем временем мы все трудимся день и ночь, готовясь к войне. Военно-космический флот ждет возле Проксимы, занимает позиции для атаки на центавриан. Военные заводы и фабрики работают на полном ходу. К дате начала военных действий у нас будет полномасштабная армия вторжения, готовая к отправке в далекий путь, к центаврианским колониям. Все население Терры мобилизовано. Восемь дочерних планет заваливают нас сырьем. Все это продолжается круглые сутки, пусть даже без прогнозов аналитических ЭСМ. Пришелец из прошлого, вне всяких сомнений, умрет задолго до начала атаки, и машины снова выдадут результат.