Антикварная книга от А до Я, или пособие для коллекционеров и антикваров, а также для всех любителей старинных книг

Иудаика

Говоря об иудаике, то есть книгах на иврите и идише, нужно сразу ограничить эту область применительно к российской антикварной торговле. Дело в том, что книг на иврите, которые были бы ценны для собирателей, прежде всего инкунабулов и палеотипов, в России практически нет, за исключением разве что государственных собраний. Сверх того, полностью отсутствует в России и спрос на книги на иврите. То есть, говоря определенно, антикварного рынка старопечатных книг на иврите внутри России не существует. Это выглядит какой-то насмешкой в контексте того, что именно в России живет и работает один из лучших в мире специалистов по еврейским инкунабулам – профессор Семен Якерсон.

Есть огромное число богослужебных книг XVIII, а особенно XIX века на иврите, но они, во-первых, обычно в удручающей сохранности, а во-вторых, совершенно не имеют коммерческого интереса. Если попытаться их продать, то сделать это в принципе невозможно. И даже продукция первой в Российской империи еврейской типографии Боруха Ромма, которая работала с 1790‐х годов в Гродно, а затем переехала в Вильно, не вызывает энтузиазма у коллекционеров.

Собственно же «иудаикой» в антикварной торговле традиционно называются не просто все еврейские книги вообще, а книги, которые отличны даже языком, поскольку они напечатаны не на иврите, а на идише. Именно идиш – основной язык европейского еврейства до Холокоста – получил новое развитие после революции 1917 года, когда евреи, как и прочие нацменьшинства, обрели свободу и даже привилегии – государство рабочих и крестьян поначалу крайне трепетно заботилось о национальных языках и о развитии национального образования, книгопечатания, искусства… Именно это тяжелое в экономическом плане время, на рубеже 1910–1920‐х годов, оказалось животворным для творчества целой плеяды блестящих писателей и художников, прежде всего связанных с Лигой еврейской культуры (Культур-Лиге, или Культур-Лигой). Благодаря их участию и возник феномен иудаики в русском книжном искусстве, столь ценимый коллекционерами.

Лига была основана в январе 1918 года в Киеве для пропаганды идиша как основного языка восточноевропейских евреев (в противовес сионизму, который настаивал на иврите). Идиш оказался в начале XX века новым направлением развития еврейской культуры – еврейским модернизмом, если сказать применительно к культуре XX века. Культур-Лига же стала «еврейским наркомпросом» и имела в своем составе массу секций по основным направлениям деятельности: секции образования (дошкольная, школьная, взрослая), театра, музыки, литературы, пластических искусств, издательская секция и так далее, вплоть до открытого в 1920 году музея. Художественная секция Культур-Лиги начала работу в июле 1918 года.

В 1918–1920 годах, в эпоху Гражданской войны, было открыто более ста отделений Культур-Лиги на Украине; а с установлением советской власти организация 17 декабря 1920 года была объявлена подчиненной новой власти – началась усиленная коммунизация, закончившаяся в 1924 году присоединением оставшейся части в Наркомпросу. Но поскольку Культур-Лига, с одной стороны, приняла новую власть (несогласные члены руководства уехали в 1921 году в Варшаву), а с другой стороны, сама новая власть поначалу заботилась о нацменьшинствах, то еврейское просвещение пошло даже восточнее: по всей стране были организованы отделения Культур-Лиги (при этом административно центр был «назначен» в Москве), а в 1921 году в Москве была организована и художественная секция (в нее вошли и знаменитые впоследствии еврейские живописцы). Впрочем, в 1924 году, как мы сказали, еврейскому культуртрегерству партия положила конец, и нужно было принудительно ассимилироваться с великим русским народом. Не удалось выжить и той части организации, которая переехала в 1921 году в Варшаву, – несмотря на некоторое развитие, она в 1925 году там завершила свой путь. Дольше всех просуществовал издательский отдел – после ликвидации Культур-Лиги он был зарегистрирован как самостоятельное «кооперативное издательство», расцвел в годы НЭПа и был окончательно ликвидирован в 1930 году, на волне «великого перелома».

Издательство «Культур-Лига» с самого начала преследовало те же цели, что и сама Лига – просвещение евреев и упрочение языка идиш как основного языка еврейской общины. То есть издавались преимущественно учебники, учебные пособия и хрестоматии, детская литература, изредка проза и поэзия. Средний тираж изданий в середине 1920‐х годов составлял порядка пяти тысяч экземпляров, хотя учебники обычно печатались и в большем количестве, а «изящные издания» – в сильно меньшем. Несмотря на скудную полиграфическую базу и заметные, особенно поначалу, проблемы с бумагой, к своей издательской деятельности общество сумело прилечь как авторов, так и художников. Что касается последних, то единственной областью среди продукции Культур-Лиги, где им можно было реализоваться, стали детские книжки. И, как можно видеть по экземплярам этих изданий, традиция здесь всегда давала свободу творчеству, порой даже перераставшему в художественный эксперимент. Этот синтез и был причиной того, что невзрачные для простака детские книжки были со временем признаны шедеврами книгоиздания первых пореволюционных лет и именно художественная часть оказалась наиболее знаменитой, и именно в связи с еврейскими художниками имя Культур-Лиги остается известным до сих пор.

Культур-Лига – вечный памятник книге, рожденной в эфемерном микромире творчества еврейской свободы, который затем был безжалостно уничтожен. Недаром этот феноменальный этап развития национального искусства называют временем еврейского Возрождения.

Что же это за книги? Это издания, иллюстрированные выдающимися еврейскими художниками ХX века, входившими в художественную секцию Культур-Лиги – Марком Шагалом, Элиэзером Лисицким, Иосифом Чайковым, Натаном Альтманом, Иссахар-Бер Рыбаком… Поскольку, как мы сказали, расцвет Культур-Лиги (до большевиков) был связан с большими экономическими трудностями, внешне книжечки эти непрезентабельны, крайне просты по полиграфическому исполнению, и почти всегда они отпечатаны в один цвет, даже обложка. Для воспроизведения рисунков использовался наиболее простой и доступный способ – цинкографское клише. Лисицкий оформил своими рисунками целую серию книг небольшого формата – «Детский сад». Отдельно надо сказать о книжке «Ингл-Цингл-Хват» («Озорной мальчишка; сказка в стихах Мани Лейба». Иллюстрации Э. Лисицкого. Киев: Еврейское народное издательство, 1919). В четвертую долю листа (25 × 20 см), также не цветную внутри (12 страниц текста, иллюстрированного штриховыми рисунками), но с прекрасной цветной обложкой. Марк Шагал оформил несколько детских книг, а в начале 1920‐х выполнил типовую обложку журналу «Штром» («Поток», 1922–1924), исполнил цветную обложку книги стихов Д. Гофтейна «Тройер» («Скорбь», 1922) – красивую, но сравнительно частую на фоне аналогичных изданий (сверхзадачей остается найти хорошо сбереженный экземпляр, потому что отвратительная бумага эпохи сделала эту книгу находимой только в виде руины).

Таких книг – оформленных выдающимися еврейскими художниками – найдется не так мало, и, в сущности, собрать их хотя и трудно, но возможно; нужно лишь уметь ждать. Кроме того, ввиду неграмотности основной части населения в языке идиш, а также отсутствия у многих на компьютерах такого шрифта, этим книгам трудно бывает добраться до цивилизованной торговли, ведь без знания языка книгу чаще всего и не описать, и не назвать. То есть антикварной торговле книгами на идише препятствует «языковой барьер». Впрочем, в остальном мире с этим научились справляться… Однако когда, помнится, мой коллега покупал «Козочку», то никакого идиша не знал ни он, ни владельцы, – несколько десятилетий перед тем она хранилась в семье именно как «Козочка» Лисицкого.

Несмотря на широту темы, настоящих шедевров в данной области – лишь два. Они настолько же редкие, насколько и дорогие. Это «Пражская легенда» и упомянутая «Козочка»; обе иллюстрированы Элиэзером Лисицким.