Антикварная книга от А до Я, или пособие для коллекционеров и антикваров, а также для всех любителей старинных книг

«Пражская легенда»

«Синес Хулин: Ейне фун ди гешихтен» («Пражская легенда»), поэма Моисея Бродерзона, изданная в Москве издательством «Шомир» в апреле 1917 года. «Шомир» – это, собственно, даже не издательство, а кружок еврейской художественной эстетики, существовавший параллельно с основанным в 1916 году Московским отделением Еврейского общества поощрения художеств, председателем которых (и кружка, и филиала общества) был выдающийся деятель еврейского просвещения Яков Каган-Шабшай; он же финансировал в значительной мере их деятельность, а также покупал их произведения в мыслях о будущем Музее еврейского искусства; он же предоставил «Шомиру» помещение своего бюро в Гусятниковом переулке (Мясницкая).

В «Шомир» входили в том числе художники М. Шагал, П. Хентова, Э. Лисицкий, скульптор И. Чайков, поэт М. Бродерзон, теоретики искусства Я. Тугендхольд и А. Эфрос, другие представители еврейской молодежи. Программа кружка «Шомир» состояла в возрождении еврейского искусства, исток которого, как они декларировали, – «прорастающие друг другом европейский модернизм и народная художественная традиция». В плане книгоиздания они не хотели заниматься тем, чем занимались их коллеги в Петрограде – выпуском открыток, и не желали брать на себя массовой просветительской работы, как будет вскоре в Культур-Лиге. «Шомир», напротив, решил зайти с другой стороны – со стороны «высокого искусства», и анонсировал серию библиофильских изданий. «Программным», эталонным изданием стало самое первое – «Сихат хулин» (то есть «Праздная беседа») – средневековая пражская легенда, положенная на стихи М. Бродерзоном. Издание было призвано наглядно продемонстрировать то, как должна выглядеть настоящая книга Народа Книги. И это удалось: ввиду отсутствия декоративного шрифта, который бы удовлетворял замыслу, текст был написан сойфером (то есть еврейским писцом), а иллюстрации – декоративный заглавный лист, богатые орнаментальные рамки, обнимающие текст, концовка – были нарисованы Элиэзером Лисицким. Существует мнение, что книга была литографирована, но это не так – по своей технике это цинкография (то есть воспроизведение штрихового рисунка посредством цинкового клише; вот почему на книге указано «клише и печать – Ю. Вельман»). Особенно интересно внешнее оформление – книга была исполнена в виде традиционного еврейского свитка, то есть весь текст был отпечатан на одной стороне листа, листы поочередно склеены, скручены в свиток (длиною чуть более четырех метров); затем свиток укладывался в деревянный ковчежец из двух половин, скрепленных шнуром, и влагался в парчовый чехол; на ковчежце имеется рисунок, нанесенный в технике выжигания. Это издание было осуществлено на средства Каган-Шабшая и ему же посвящено, а его экземпляр – в ковчежце, подаренный Каган-Шабшаю самим Лисицким, – лежит в витрине Музея книги РГБ.

Принято считать, что тираж этой книги составил 20 экземпляров в виде свитков, которые были все раскрашены художником и пронумерованы, а также 110 – в тетрадях со специально отпечатанной обложкой; экземпляр в тетрадях не раскрашивался – иллюминован там только заглавный лист. Но печатался весь тираж одновременно, всегда текст размещен на одной стороне листа, и лишь фальцовка и приведение экземпляров к надлежащему окончательному виду производились двумя путями: для особых экземпляров листы склеивались поочередно в свиток, а обычные экземпляры получались посредством фальцовки листов попарно текстом наружу (как до сих пор делается при изготовлении японских ксилографических книг), а затем такие двойные листы сшивались в тетрадь. Иногда в литературе вопроса встречается высокопарное «переплетено в виде кодекса», но в сущности – это обычное скрепление на прокол у корешка. Бумага для всех экземпляров употреблена одна и та же – белая не слишком плотная лощеная бумага хорошего качества.

Судя по тому, что «Пражская легенда» в ковчеге действительно представляет собой исключительную редкость, а экземпляров в тетрадях только у нас было как минимум три и несколько проходили неподалеку, то складывается впечатление, что численность той части тиража, которая издана в виде тетради, сильно превышает указанное число 110. Как минимум раз в пять. Собственно, многие из таких экземпляров и имеют заглавный лист без всякой раскраски, что подтверждает нашу мысль о том, что простых экземпляров «Пражской легенды» было отпечатано сильно больше, нежели декларированные 110.

Отдельно нужно сказать о некоторой особенности антикварного рынка в случае с «Пражской легендой». Столь сильное различие, когда экземпляр в свитке стоил много десятков тысяч долларов и все равно был ненаходим, а обычный экземпляр трудно было продать за пять тысяч, хотя бумага их не отличалась при издании, быстро спровоцировало традиционную реакцию антикварного рынка: время от времени появляются экземпляры книги в свитке, полностью раскрашенные «поклонниками творчества» Лисицкого, но поскольку ковчег сделать заново затруднительно, то при этом говорится, что «к сожалению, экземпляр без ковчега». Как правило, это мастерски переделанный экземпляр обычной части тиража, только уже разделенный на листы, отпрессованный, заново склеенный, раскрашенный. Вроде как основа подлинная, но на выходе – искусный фальсификат.