Ягуша. Тьма на ладони

- Разве такими вещами шутят? – светло улыбнулась я.

- Ура!!! – громкий ликующий вопль мелкого драконыша чуть не оставил нас с хранителем без слуха. Парнишка подскочил и начал восторженно прыгать на многострадальном диване.

Мы с пушком со своего места тоже подскочили, но больше от неожиданности. Фокс кубарем скатился с моего плеча и со смачным ругательством влепёхался в ближайший стеллаж, забитый книгами. Парочка увесистых томиков угрожающе покачнулись со своих мест, но слава всем богам – на этом страдания летящего горностая завершились.

Подумалось - это очень хорошо, что кроме меня «его пушистость» никто больше не слышит, а то ребенку такие выражения могут и психологическую травму нанести.

- Ой! – парнишка виновато посмотрел на нас и состроил трогательные бровки домиком. – Простите!

Спешно подскочив к сидящему на полу враскоряк хранителю, он взял его на руки и очень деликатно погладил по всей длине золотисто-белой шубки. Горностай одобрительно крякнул и зажмурился. Юный дракон счастливо улыбнулся.

- Ничего страшного. Фокс – тот комок меха, что ты сейчас прижимаешь к себе, в последнее время частенько такое проделывает, - эх, судя по выражению глаз хранителя, поплачусь я еще за эти необдуманные слова, - Кстати, а как твое имя?

- Меня зовут Теодоро ван Норн. Я - троюродный племянник лорда Таира, - между делом поклонился мне дракончик, с упоением начесывая округлые ушки Фоксика, - Живу тут больше года. С тех пор, как …- рука его чуть дрогнула, а из груди вырвался горестный вздох, - …ушли за грань мои родители. Сначала мама…Потом отец. Прямо у меня на глазах. Потом дядя забрал меня сюда... Вам ведь, скорее всего, известно, что по традиции драконы, не имеющие семей, должны жить в основном родовом гнезде. Вот и живу. Только…мне тут очень одиноко. Других детей нет. Взрослым не до меня.

Что-то мелькнуло в яркой зелени его глаз, когда он продолжил:

- Драконам сложно привязаться к кому-либо другому, кроме родителей, истинной пары и потомства. Мой ближний круг пуст. Там стужа воет и царит вечный мрак. Леди Ирриса очень хорошая и добрая, но все же – не мать. Да и никогда не стремилась стать ею – таковы наши инстинкты. Своих родных детей мы боготворим, но чтобы принять в сердце чужого, как своего…Такого нет. Хотя я бесконечно благодарен ей и за те крохи тепла и заботы, что она подарила мне. Мне было так страшно видеть ее угасающий взгляд…Совсем, как…

- Лада, - жалостливо протянул Фокс, - А давай его себе возьмем? Мы ведь тоже в этом чужом мире совсем одни…

Ну, прямо-таки дитё, которое уговаривает маму котеночка с улицы приютить. Только у нас тут судьба-баловница покуражилась и слегка перепутала роли – зверек выпрашивает ребенка.

- Фокс, что значит «возьмем»? Он вообще-то дракон…в перспективе, - вяло отбрыкивалась я, уже празднуя поражение в душе. Парнишку было нестерпимо жалко не только хранителю.

Сколько помню себя, я всегда за всех обиженных жизнью детишек переживала страшно. Как же хочется, чтобы все они были счастливы, радостны, здоровы и любимы! Чтобы свет и тепло жили в из маленьких сердцах, чтобы горе обходило стороной.

Так что насчет «взять к себе» - не обещаю, но подарить мальчугану свою заботу, дружбу и тепло – это, пожалуйста!

- Послушай, Теодоро, хватит уже киснуть! Мы с Фоксом тоже совсем-совсем одни на Берегоре – и ничего! Хочешь - станем друзьями?

Его глаза сверкнули радостью.

- Хочу! Очень хочу ле…Лада! И Фокс! - как мало надо иногда ребенку для счастья, - А вы…ты расскажешь мне, как дядя Таир смог уговорить тебя приехать?

- Конечно! - с радостной улыбкой я снова потрепала мальца по густой шевелюре, - Только сначала приведи себя в порядок, а то скоро прием. И леди Иррисе покажись на глаза – наверняка она беспокоится о тебе.

Оживленно закивав, парнишка вихрем припустил к выходу.

- Какой же он все-таки тощий, - в тон моим собственным мыслям протянул хранитель, - Откармливать и откармливать...

***