Евангельские мифы

I.

Если рождение бога, как мы убедились, имеет одинаковые черты в народной мифологии, как Европы, так и Индии, то миф об искушении бога имеет специфически восточный отпечаток. До появления христизма сходного мифа в эллинистической религии не существовало. Миф об искушении является, однако, в конце концов, вариантом мифа о рождении, и мы обнаружим истинный его смысл именно при помощи некоторых эллинских мифов, о которых мы еще не говорили. Нет более поучительного образца для изучения мифотворческого процесса, чем миф об искушении.

В своей христианской модификации миф об искушении имеет много общего с частью мифа об искушении Будды. Еще больше сходство христианского мифа с мифом об искушении Заратуштры. Относительно этих обоих мифов Дармштетер[52] утверждает, что они являются двумя, независимыми друг от друга, отпрысками мифа об искушении Шарамы Паннсом в Ригведе. Так как первая часть буддийской легенды является натуралистическим мифом, в котором солнечный бог подвергается в начале своего пути нападению духов бури, то вполне резонно было бы предположить, что этот или другой индостанский вариант мог послужить основой для мифа об искушении, а уже впоследствии на этой фантастической основе в процессе постепенного усложнения и мудрствования вырос рассматриваемый нами христианский миф.