Происхождение христианства из гностицизма

Личное знакомство Павла с «историческим» Иисусом

Не может быть никакой речи о том, чтобы известное место 2 Кор. 5, 16 могло что-либо дать для разрешения указанного вопроса. Слова «Потому отныне мы никого не знаем по плоти, если же и знали христа по плоти, то теперь не знаем» доказывают, по мнению Эвальда (Ewald), Гильгенфельда (Hilgenfeld), Бейшлага (Beyschlag), Иог. Вейса и друг., личное знакомство Павла с евангельским Иисусом. Но это не верно уже по одному тому, что значение этих слов крайне неясное, и их наиболее вероятный, скорее всего отвечающий контексту смысл заключается, как на это указал Баур, в том, что иудейско-плотское представление о мессии отвергается Павлом в интересах чисто духовного понимания Христа. Не познание плотского человека во Христе, не плотское познание Христа ведет к чуду внутреннего обновления, а только духовное познание его сущности, сознание, что Христос по своей сущности есть дух и что на этом зиждется возможность гносиса или интеллектуального созерцания, мистического соединения в акте любви с Христом, другими словами, возможность искупления. «Христос по плоти», с которого начинается акт каждой unió mystica, составляет только религиозно-историческую предпосылку или психологическое условие познания истинного, т. е. духовного Христа, как непосредственного спасительного начала. При лицезрении «Христа по плоти» познание, которое само по себе представляется «плотским», превращается для облагодетельствованного в действительное духовное познание, «Христос по плоти» превращается в «христа по духу» и познание первого рода опускается до уровня второстепенного посредствующего члена, как бы подготовительной, воспитательной стадии покоящегося на познании (гносисе) искупления (ср. 1 Кор. 2, 10 и сл.; 8, 1 и сл.; 2 Кор. 3). С грамматической точки зрения выражение «по плоти» безусловно относится только к деятельности познания

Но если даже допустить, что это выражение относится также и к христу, то при этом, во всяком случае, не приходится думать об «историческом» Иисусе евангелий. Напротив, благодаря духовному познанию христа или познанию Христа как духа Павел чувствует себя вознесенным на такую высоту абсолютной духовности, что он уже не знает никого, «кто по плоти», и все люди представляются ему только членами и составными частями того царства духа, в котором они с Христом едины. Если же Дрешер (Drescher) и Вейс пускают в ход все рычаги современной психологии, чтобы доказать, опираясь на Деяния, что во время осуждения христа Павел находился в Иерусалиме и потому видел Иисуса своими физическими глазами, то они исходят из того, что как раз нужно было сперва доказать, а именно из существования исторического Иисуса и достоверности евангельской «истории». К тому же и самое место Деяний, на которое они ссылаются, не выдерживает исторической критики. Ибо относящиеся к Савлу части повествования о Стефане (Деяния 7, 58 до 8, 3) «по-видимому, пристегнуты впоследствии или вплетены в основу, которая первоначально их не содержала». Сообщение о том, что апостол присутствовал при преследовании Стефана, принадлежит к миру легенд. Вместе с тем отпадает и утверждение, будто Павел, лично знал спасителя и будто 2 Кор., 5, 16 относится к историческому Иисусу. «Предположение, что апостол находился пол впечатлением земного Иисуса, должно быть признано в высшей степени невероятным уже по одному тому, что он нигде, даже в 2 Кор. 5, 16, не ссылается на это; напротив, в 1 Кор. 9, 1 и 15, 8 он почти умышленно основывает свою характеристику Христа и свой апостолат на воздействии воскресшего и вознесенного христа. Если бы Павел вошел в предполагаемое соприкосновение с Иисусом во время его пребывания в Иерусалиме или в последние дни преследования и при умерщвлении его, то ведь в посланиях апостола должны были бы существовать указания на это. Его полемика против иудаистов была бы вероятно в этом случае также не вполне лишена ссылок на то, что он лично пережил и слыхал». После соображений, высказанных Рейценштейном по поводу 2 Кор. 5, 16 всевозможные (к сожалению, до сих пор еще возникающие) попытки использовать это место в подтверждение личного знакомства Павла с Иисусом, должны быть окончательно ликвидированы. Он решительно отвергает точку зрения Вейса и лишает ее того филологического базиса, на который теологи обычно с такой охотой опираются.

Чтобы доказать личное знакомство Павла с Иисусом, скорее, чем на 2 Кор. 5, 16, можно было бы сослаться на 1 Кор. 9, 1. Здесь сказано: «Не видел ли я Иисуса Христа, господа нашего?» Однако, по общему смыслу эти слова относятся вовсе не к земному, а только к «вознесенному» Христу, который, якобы, призвал Павла, на пути в Дамаск, к апостольскому служению. Поэтому совершенно неправы те, кто утверждает, вместе с Гаусратом, что партия «христовых» в Коринфе (1 Кор. 1, 12) состояла из таких людей, которые лично знали христа, относились с пренебрежением к Павлу и оспаривали его апостольское достоинство, потому что он не знал, дескать, Иисуса «во плоти». Для такого толкования указанное место Послания к коринфянам не дает решительно никаких оснований и ничем не доказано, что те, которые согласно 1 Кор. 9, 1 сл., не хотят признать Павла апостолом, принадлежат именно к числу «христовых». Кто такие были эти «христовы» и чем они отличались от приверженцев Петра и Аполлоса, этого мы не знаем и при существующем положении вещей никогда не узнаем. Если во время осуждения Христа Павел действительно находился в Иерусалиме, то абсолютно не понятно, почему он не видел своими физическими глазами «Иисуса во плоти». Если же, как это вытекает из 1 Кор. 9, 1, упрек в том, что он фактически не видел Иисуса и лицезрел господа только «в духе» или в качестве видения, справедлив, то в указанное время он не мог быть в Иерусалиме и, Следовательно, его нельзя считать в упомянутом здесь смысле свидетелем историчности Иисуса.