Негасимое пламя

И, леший побери, это был не самый приятный разговор в его жизни. Страшномордый, битый жизнью бывший контролёр отлично умел одним взглядом вынимать из собеседника душу. Вроде ничего особенного тогда не спросил – имя, звание, доволен ли службой, чего бы хотел в дальнейшем – а чувство было, как после допроса. Пойми теперь, что думать по этому поводу.

– Ясно, – Ерёменко выпрямился в кресле. – Ну, на группы нас разделили, теперь вот за личный состав взялись. Меняется всё…

Ага, вот оно что. Исправили недосмотр – будут выгонять. Витьку-то зачем позвали, интересно? Предупредить, чтобы впредь не тащил с улицы в отдел всякую шантрапу?.. Ерёменко взял из лотка две тонкие непрозрачные папки и по очереди коснулся сердито мерцающих печатей. Верховский взял ту, что предназначалась ему. Сверху лежал приказ, украшенный горделивыми эмблемами Управы и магбезопасности. Солидный столбик подписей в самом низу листа – от самого Ерёменко до какой-то бонзы из Магсовета. Верховский поискал взглядом слово «уволить»; не нашёл, зато обнаружил «с учётом заслуг», «представить ко внеочередному повышению в звании» и «лейтенант». Ещё раз изучил документ. Фамилия – его, подвоха никакого не видно. Это-то и плохо. Если не видно – значит, подвох там на редкость хитрый.

– Во дела! – обрадованно воскликнул Витька, изучавший свою порцию документов. – Меня – и сразу в капитаны? Ну, Димка, спасибо!

Он привстал и потянулся через стол, чтобы пожать Ерёменко руку. Верховский нехотя повторил манёвр. Дима смущённо улыбался, принимая незаслуженные благодарности. По ходатайству какого-то там майора управские шишки чесаться не станут; это кто-то повыше подсуетился. Из какого интереса, вот бы что знать…

– Будут ещё людей набирать, – поделился Ерёменко, наблюдая, как подчинённые подписывают бумаги, – внутри группы отдельные отряды организуют. Человек по пять-семь, смотря как подбор пойдёт…

– И под это дело нас, старичков, повышают, – подхватил Витька. – Понятно тогда. Вот заживём-то! Сколько можно на всю Москву одной вдесятером пахать?

– Точно, – Дима потянулся за его документами и слегка поморщился. Подлечить-то его подлечили, но нет-нет да напоминает о себе прошлогодняя история. – К нам часть контроля переведут. В группу предотвращения.

Витька красноречиво поморщился.

– Проку от них! Бумажки писать мы и сами умеем.

– Там не все бумажки пишут, – возразил Ерёменко. – Ну, в оперативники оттуда пока никого не берут. Будем сами…

Он замолк, внимательно проверяя подписи на приказах. Витька, беспросветно счастливый, так и лучился служебным рвением. Иногда кажется, что он конструктивно не способен испытывать к людям неприязнь; удивительное качество для человека, каждый день копающегося в отходах жизнедеятельности сообщества.

– Да, всё в порядке, – заключил наконец Ерёменко, откладывая бумаги. – Вить, как насчёт возглавить отряд?

Щукин от такого предложения опешил. Если б Верховский хуже знал приятеля, решил бы, что напоказ – до того нелепую состроил гримасу. Вряд ли согласится. Он хорош на своём месте, в начальство не рвётся, служит верой-правдой… Или что – решится попробовать? Возьмётся командовать? Полудюжиной бойцов и Верховским в их числе?

– Не, Дим, не моё это, – вздохнул Витька. – Я уж лучше… Ну, не буду, в общем. Мне и так хорошо.

– Ясно, – снова сказал Ерёменко.

Он задумался на пару мгновений – неужто размышлял, не предложить ли Верховскому? Нет, не стал; прохладно улыбнулся подчинённым и пожелал спокойного дежурства. Ну конечно, он же не идиот – доверять человеку с сомнительной биографией, который вдобавок работает-то тут без году неделю… А на кой чёрт тогда было выдавать вне очереди офицерское звание? Чтобы было на кого повесить всех собак, если вдруг запахнет жареным?

– Дела, да? – протянул Витька, прикрыв за собой дверь кабинета. – Опять, что ли… Ну, будет?

Верховский неопределённо дёрнул плечом.

– Леший его знает. Вроде не с чего.

Щукин нахмурился, мозгуя. У самой двери обиталища опергруппы остановился и решительно заявил:

– Не будет уже. Люди ж не дураки – опять в это всё…

Верховский не стал возражать. Приятель прав: люди не дураки – люди в большинстве своём дремучие идиоты, недалеко ушедшие от пещерных пращуров. Какая-то умная голова в Магсовете это осознала и всерьёз взялась за отдел обеспечения безопасности. Очухались от минувшего безвременья или готовятся к новому?

– Собирайте манатки и по машинам, – зевнул диспетчер им навстречу. – Туляки чего-то всполошились, говорят, помощь нужна. Остальные уже попёрлись.

– Чего это у них там? – пасмурно поинтересовался Щукин. Он не спешил ни возвращаться за стол, ни мчаться к служебному автобусу – соображал.

– А леший его знает, что-то стряслось, – легкомысленно отмахнулся Боря. – Вам парни вводную дадут по дороге… Если сами получат, в смысле.

Витька послал приятелю встревоженный взгляд и торопливо засобирался. Верховский ограничился тем, что запихнул в рюкзак походную аптечку и нацепил оставшуюся с надзорских времён защитную цепочку. Артефактов специального назначения ему не положено, табельное при себе, а должным образом зачарованные патроны им выдадут, как только разберутся, что ж там такое случилось. Может, и не выдадут вовсе; опергруппа посидит полчасика в машинах и благополучно расползётся обратно по своим рутинным делам. Витька, судя по выражению лица, очень на это надеялся.

Не сбылось. Они едва успели загрузиться в микроавтобус, как прилетела тревога по классу «нежить», а пятью минутами позже – указание выдвигаться как можно скорее. Верховский вместе со всеми завозился с табельным пистолетом, заталкивая в магазин патроны со стандартными артефактными пулями – «на упыря», как говорили в отделе. Выдали и по пяток серебряных, с замысловатой гравировкой – для тварей посерьёзнее. Так себе игрушки. Ещё с семёркой в удостоверении Верховский не слишком на них полагался, а теперь и подавно предпочитал огнестрелу магию. Против нежити однозначно надёжнее, а с живыми можно не бояться, что ненароком кого-нибудь убьёшь. Служебная присяга-то позволяет, да вот совесть – не особо.

– Что там за хрень хоть творится, а? – спросил интеллектуал Вилков, щурясь на несущиеся мимо окон перелески, перечёркнутые серой полосой отбойника. – С мертвечиной, что ли, балуются? Кладбище разворошили?

– Дебил ты, Тоха, – лениво процедил его сосед Харитонов. – Сказано тебе было – тревога по классу «нежить»! По мертвякам другое выдают, – он красноречиво похлопал по кобуре.

– А что тогда?

– Леший знает, – Харитонов сверился с последней присланной ориентировкой и сердито поскрёб в затылке. – Нежить из леса попёрла, минусов по округе распугала, беспределит. Надо пресечь.

– И ради этого нас из Москвы туда гонят? Почему не надзор тогда?

– Надзору туда нельзя, – отозвался вдруг Щукин. – Там же… ну… объект. Согласовывать надо.

Верховский навострил было уши в надежде, что Вилков переспросит про объект, но тот лишь глубокомысленно промычал: «Поня-я-ятно» – и замолк. То ли решил, что это не его ума дело, то ли был осведомлён значительно лучше новоиспечённого лейтенанта. Уже даже злиться почти не хочется. Должность не подразумевает – вот и не задавай вопросов, делай, что велено…

Их привезли в полевой штаб, развёрнутый наспех посреди обширного пустыря. Пейзажи вокруг были весьма условно тронуты цивилизацией: давно позабывшие о культиваторе луговины пересекала одна-единственная грунтовка, напрочь раскисшая по случаю поздней оттепели; грязно-зелёные штабные палатки казались на фоне этой упаднической идиллии несуразным чужеродным вкраплением. Капитан, заместивший Ерёменко в полевых вылазках, наскоро построил свой бравый отряд – вернее, пока ещё группу – и, увязая в подтаявшем снегу, отправился к местным выяснять обстановку. Верховский праздно оглядел окрестности, оценивая условия. Лесополоса – а может, и полноценный массив, чёрт его разберёт – тянется вдоль горизонта, сколько хватает глаз; до первых деревьев, лысых и чёрных, с километр по прямой через покрытое клёклым снегом поле. Низкое серое небо готовится чихнуть дождём. Всё тихо. Сбрендившая нежить либо ещё сюда не добралась, либо окопалась где-то в другом месте.

Капитан показался из палатки в компании – Верховский не сразу поверил глазам – начальника московской магбезопасности собственной персоной. Терехова сопровождали трое в штатском; к ведьме не ходи, бывшие коллеги из контроля. Ну и что же кабинетные задницы собираются здесь предпринять? Выписать парочку административных штрафов местным надзорщикам?

– Приветствую, – пристально щуря глаза, Терехов прошёлся вдоль строя вытянувшихся в струнку безопасников, остановился напротив стоявшего первым Щукина и рявкнул: – Категории!

Посыпались ответы. Сослуживцы, дождавшись своей очереди, отрывисто гавкали цифры, которые, вообще-то, Терехову полагалось знать. Верховский вслушался: девятая, восьмая, седьмая… Шестая – только у Витьки и у него самого. Ну и кто тут шантрапа?

– Задача! – объявил Терехов, выслушав подчинённых. Контролёры переглядывались и посмеивались за его спиной. – Прочесать квадрат двадцать три – десять, особое внимание уделять населённым пунктам. С гражданскими в контакт не вступать, при подозрительном поведении – взять под стражу, подвергшихся воздействию – эвакуировать в штаб к медикам для обследования. При встрече с нежитью экземпляры под охраной надзора по возможности сохранять, не внесённые в реестры – уничтожать на месте. К лесному массиву, – он указал в сторону чернеющей вдали гряды, – не приближаться ни под каким предлогом. Нарушители будут объясняться лично со мной!

Он для острастки ещё разок обвёл подчинённых пламенным взглядом. Верховский украдкой покосился на далёкий лес. Что там такое? Витька ведь знает; надо его порасспросить…

Капитан деловито принялся делить группу на патрули, выдавать ориентиры по топографической карте и зачитывать краткую лекцию об эндемичных видах нежити. Верховский, с надзорских времён примерно помнивший, какая дрянь здесь обитает, слушал вполуха и наблюдал. Терехов со своими подручными отчалил к штабной палатке, переговорил у входа с кем-то хорошо откормленным и направился прямиком к лесу. Вслед за ним потянулись проворные молодчики в камуфляже без опознавательных знаков – надо думать, местный магконтроль. Прогуляться бы той же тропкой… Кого это глава столичной магбезопасности вознамерился изловить собственноручно? Коллекционный экземпляр упыря?

Попадавшиеся по пути посёлки казались заброшенными. Для дачников ещё рановато, а немногочисленные аборигены, чуя неладное, заперлись в домах. Вот и молодцы, пусть сидят… На такие обитаемые домики старались накидывать простенькие сигнальные чары; ничего сверхъестественного – обыкновенная вопилка, настроенная на всякую неживую погань. Верховский до автоматизма навострился такие делать ещё на надзорской службе, а тут ни с того ни с сего что-то засбоило. Чары упрямились, неохотно свивались в правильный узор, а иной раз и вовсе рассеивались по собственной прихоти, не успев толком обрести форму. Напоминает… Верховский покосился на невесёлого Витьку, но при всех спрашивать не стал. Небось, старожилы и так в курсе; задавать вопросы – только зря выставлять себя идиотом.