Дневник, 1893–1909

Август

15 августа. Более шести недель пролежал в сильном припадке подагры. По счастью, успел перебраться в Царское Село, где превосходная погода, чистый воздух содействовали выздоровлению.

В Петербурге последнее деловое заседание (Финансового комитета) было 29 июня. Получены были дурные вести из Китая, и потому более говорили об этом, чем о подлежавшем обсуждению, правда, незначительном, деле.

Витте, принимавший большое участие в ходе нашей по отношению к Китаю политики, счел нужным как бы в свое оправдание сообщить присутствовавшим членам Финансового комитета следующее: после китайско-японской войны мы объявили Китаю, что, не имея никакого с ним соперничества, мы желаем жить с ним в полной дружбе и даже защищать его от других европейских держав. На эту тему были переговоры между Лобановым и Ли-Хун-Чаном сначала в Москве, а потом в Петербурге во время коронации, переговоры, окончившиеся договором, одним из условий коего была постройка нами дороги чрез Маньчжурию[625]. Вслед за тем Вильгельм, давно желавший захватить что-либо в Китае, приехал в Россию и в один прекрасный вечер, возвращаясь из Красного Села в Петергоф вдвоем в коляске, уговорил нашего императора разрешить ему, Вильгельму, занять Киау-Чау. Когда вслед за тем Николая Александровича [упрекали] в такой уступчивости, то он отвечал лишь, что не мог противостоять настойчивости Вильгельма.

Китайцы не замедлили обратиться к нам с просьбой защитить их от Вильгельма согласно нашему договору.

Муравьев отвечал им, что мы готовы это сделать, но что для этого нам надо занять пункт китайской территории и при этом указал на Порт-Артур. Китайцы отдали Порт-Артур, и во время занятия его нами китайский в Петербурге посланник спросил от имени своего правительства, надолго ли мы его занимаем. На это граф Муравьев ответил, что подобный вопрос обиден для русского императора, желающего помочь Китаю.

Тем временем у Государя было совещание, на котором лишь Витте и управляющий морским министерством Тыртов остались при мнении, что занимать Порт-Артур не следует, все же остальные члены и прежде всего Муравьев отстаивали эту меру, зная, что она нравится юному царю. Царь, однако, согласился с Витте, но чрез неделю изменил свое решение, и Порт-Артур был взят.

Встретив около этого времени великого князя Алексея Александровича и зная, что он приверженец этого захвата, я (Половцов) спросил великого князя, какие его в этом случае побуждения. Он отвечал мне так: «Я разделяю мнение Петра Великого, который говорил, что государство, имеющее лишь сухопутные военные силы, похоже на человека, имеющего лишь одну руку, а что только при существовании армии и флота государство уподобляется человеку, две руки имеющему, а без незамерзаемого флота, то есть без Порт-Артура, Россия флота иметь не может». Comparaison nest pas raison[626]!

В этом заседании комитета обсуждалось одно лишь дело, а именно: Витте предлагал отчислять из выкупных платежей пять миллионов рублей в средства Крестьянского банка.

Я требовал представления счета того, что эти выкупные платежи представляют избытка над суммами, уплаченными дворянству за отчужденные от него при освобождении крестьян земли. Витте отвечал мне, что, по распоряжению Бунге, счета выкупных платежей слиты с общим податным счетом.

Я возражал, что при выкупе земли в пользу крестьян правительство явилось посредником между помещиками и крестьянами, получив за это посредничество комиссию, которой и могло располагать, но не больше. Витте утверждал, что я ошибаюсь, что от этого посредничества правительство понесло лишь несколько сотен миллионов. Отвергая справедливость этого заявления, я настаивал на том, что в случае, если я ошибаюсь, то предлагаемое Витте пятимиллионное отчисление уже будет просто выдачей из общих средств казначейства, и в таком случае дело никак не подлежит рассмотрению Финансового комитета, а должно быть передано в Департамент экономии Государственного совета.

Несмотря на сопротивление Витте, так и было поступлено.

Заболев приступом подагры, переезжаю в Царское Село, где и остаюсь в мучительном лежачем положении шесть недель.

За это время меня посещают кой-какие не покинувшие Петербурга знакомые, как, например, Михаил Петрович Боткин, представляющий из себя любопытный и симпатичный тип. Принадлежа к богатой купеческой фамилии, он с ранней молодости посвятил себя искусству, живя в Италии, где и собрал первостепенную коллекцию художественных предметов, преимущественно эпохи Возрождения. Женившись и поселясь в Петербурге, он принял деятельное участие во всякого рода общественных и благотворительных учреждениях; участие это не запятнано никакими побуждениями личными, тщеславия, самолюбия и т. п. Он принимает живое участие в делах нашего Рисовального училища и на этот раз, возвратясь из Парижа, где он принимал участие в жюри на Всемирной выставке[627], сообщает много интересного.

По делам рисовального нашего училища приезжает Ковалевский, новый товарищ министра финансов, a de facto[628], пожалуй, и совсем министр по делам промышленности и торговли. Человек очень хитрый, пронырливый, в прежнее время отчаянный социалист, просидевший два года в крепости за укрывательство какого-то преступника, теперь низко кланяется всяким великим князьям и княгиням, добиваясь служебного улучшения своего быта.

На этот раз приезжает говорить о составленном им и вносимом в Государственный совет проекте художественно-промышленного образования, который с первых его слов представляется мне составленным в чиновнически-народном направлении, то есть с полным обеспечением неуспеха.

Ковалевский рассказывает, что на него возложен наем судов для отсылки войск в Китай, и по обыкновению, всякому чиновнику свойственному, погоревав о трудностях своего положения, между прочим иллюстрирует эти трудности хорошим анекдотом. На днях датская (рожденная Шарурская) принцесса Вольдемар телеграммами, к Государю обращенными, просила уступить ей поставку перевозочных судов, потому что такая поставка могла бы доставить ей миллиона два барыша. Эти телеграммы Государь переслал министру финансов, и от них приходилось серьезно защищаться.

Великий князь Владимир Александрович, сосед по даче, заходит неоднократно, сохраняя, несмотря на интриги окружающей его дряни (Бенкендроф, Хитрово, Ушаков и т. п.), старое ко мне расположение. Очень опустился, осунулся; под влиянием нравственно жалкой супруги своей занят пустяками.

Равнодушие к серьезному все усиливается, а сколько он обещал, будучи юношей, когда тридцать четыре года тому назад мне поручено было готовить его к сенатским заседаниям.

Вернувшийся из заграничного (для лечения жены) путешествия, Победоносцев, критикуя и осуждая то, что вокруг нас делается (и чему он один из главных виновников), метко характеризует Николая II:

«Он имеет природный ум, проницательность, схватывает то, что слышит, но схватывает значение факта лишь изолированного, без отношения к остальному, без связи с совокупностью других фактов, событий, течений, явлений. На этом мелком, одиночном факте или взгляде он и останавливается. Это результат воспитания кадетского офицера да, пожалуй, горничных, окружавших его мать. Широкого, общего, выработанного обменом мысли, спором, прениями для него не существует, что доказывается тем, что недавно он сказал одному из своих приближенных: „Зачем вы постоянно спорите? Я всегда во всем со всеми соглашаюсь, а потом делаю по-своему“ (sic!).

Говоря об участии императора Вильгельма в китайской войне, он сказал: „А у нас нет конституций и парламента, и я буду посылать столько войск, сколько мне вздумается“».

Разговаривая с Победоносцевым, я спрашиваю его, считает ли он возможным женитьбу наследника Михаила Александровича на его двоюродной сестре Елене Владимировне, чего добивается ее мать. Победоносцев, пожимая плечами, сказал, что, разумеется, если на то будет высочайшее приказание, так это сделается, хотя в народе это произвело бы гибельное впечатление.

13[629] августа. Приезжает ко мне Витте и рассказывает, что он подал Государю пространную записку, излагая опасность дальнейшего ведения бесцельной войны с Китаем. Независимо от значительных денежных затрат не только в настоящем, но и обязательно в будущем, Витте доказывал, что, создав затруднения на Дальнем Востоке, мы ослабим свое положение в Европе, где при всяком осложнении будем поставлены в необходимость быть уступчивее. В самых пределах России могут тогда возникнуть столкновения с нашими окраинами: Польшей, Финляндией, Балтийским краем, Кавказом, где возбудили много неудовольствия и даже вражды своим управлением. Надо вспомнить, какими последствиями сопровождались две последние восточные войны 1855 и 1881 годов[630]. Дело доходило и может легко снова дойти до внутренних в России беспорядков. Предвидеть конца всему этому невозможно, почему Витте и настаивал на необходимости выйти из Пекина и, по возможности, возвратиться к прежним существовавшим между Россией и Китаем отношениям.

Последствием этой записки был созыв совещания. Приглашены были: Куропаткин, Ламздорф и Витте. Несмотря на сильную оппозицию Куропаткина, который желал бы военными успехами на долгое время терроризировать Китай, Государь согласился с Витте и решил вызвать русские войска из Пекина, о чем и должно последовать на днях правительственное сообщение.

Так как Государь уезжает на три недели на охоту в Беловежскую пущу и Спалу, причем его сопровождает Куропаткин, сторонник войны, то Витте приехал в Царское Село к великому князю Владимиру Александровичу, сопровождающему Государя на охоту, рассказать ему весь этот инцидент и просить его оказать возможную поддержку к приведению в исполнение принятого Государем решения.

15 августа заходит Победоносцев и рассказывает, что был у Государя и, с своей стороны, уговаривал его по возможности скорее положить предел китайскому конфликту.

Государь, слушая его, отвечал только: «Не беспокойтесь, Константин Петрович». Потом Победоносцев стал ему говорить о слухе, будто великая княгиня Мария Павловна делает все возможное, чтобы привлечь великого князя Михаила Александровича к женитьбе на Елене Владимировне.

«Да ведь это нельзя по закону», — сказал Государь. «Да для Марии Павловны никакие законы не писаны», — сказал Победоносцев.

«Впрочем, он уезжает в Данию», — закончил Государь.

1901