Дюжина и Ледяной лес

Глава 30

Проныра вскоре возвратился с извивающейся лозой-удавкой в руках.

– В прежние времена их было днем с огнем не найти, – пропыхтел он, пока Дюжина распутывала обвившуюся вокруг его талии плеть. – А теперь только успевай уворачиваться.

– А удавка и впрямь поможет? – усомнился Шестой.

Пока Проныра отсутствовал, они с Дюжиной, кряхтя и отдуваясь, стащили Пятака с Вьюги. Теперь он, связанный, сидел на расстеленной шкуре и шипел на всякого, кто пытался приблизиться.

– Надеюсь. – Проныра извлек из кармана миску и стал обрывать яростно сопротивляющиеся стебельки. – Ее листья обладают уникальными целебными свойствами. Если соблюдать рецептуру, из них получится отменное противоядие. – Мокси выудил из другого кармана янтарную ступку и принялся размалывать листья, попутно добавляя в пасту то окопник, то пару капель благовоний.

Выходит, мокси еще и целители? Дюжина зачарованно смотрела на его сгорбленную фигуру. Почему Охотники не удосужились узнать об этих созданиях больше?

– Боюсь, мне понадобится ваша помощь, – вздохнул Проныра, косясь на зловещий оскал Пятака.

Дюжина с Шестым заломили раненому руки. Тот отбрыкивался, извивался, словно угорь, на губах выступила пена. Исхитрившись, он что есть мочи боднул Дюжину в бок. Вскрикнув от неожиданности и боли, девочка рухнула в снег.

– Довольно! – рявкнул Пес, пригвоздив Пятака могучей лапой к земле. – Это для твоего же блага. Цела? – Вопрос предназначался Дюжине, которая, согнувшись в три погибели, хватала ртом воздух.

Проглотив ругательство, она мрачно кивнула и, ощущая, как когти Хрума впиваются ей в плечо, вновь навалилась на озверевшего Пятака.

– Приступай. Только побыстрее, – бросила она Проныре.

Пятак яростно сопротивлялся, но против троих товарищей у него не было шансов.

С благодарной улыбкой мокси подался вперед, изобразил кашицей замысловатый узор на ране и, воздев руки, совершил ими стремительные, плавные, завораживающие своей сложностью движения.

Дюжина и Шестой наблюдали за ним как зачарованные.

– Это и есть магия? – воскликнула девочка, едва Проныра отступил назад.

Хрум вторил ей восторженным писком.

Проныра энергично закивал головой.

– Если подействует, то очень быстро, – добавил он, накладывая свежую повязку на рану. – Скоро увидим.

– Спасибо, – поблагодарил Шестой. В его глазах светилась надежда.

Измотанный противостоянием, Пятак сомкнул веки. Проныра неотступно следил за ним, пока разводил костер.

– Твой приятель точно выведет нас на след гоблинов? – спросила Дюжина, поднося ладони ближе к огню. Ей не давала покоя мысль, что каждая секунда промедления отдаляет их от Семерки.

– Он не приятель, – протянул мокси, устраиваясь рядом с девочкой, – а исконное древо, один из родоначальников леса. Дуб-Патриарх. Мои предки посадили его много веков назад. За это он изредка оказывает нашему народу благодеяния.

Вспомнив кошмарные физиономии на стволах, Дюжина содрогнулась. Полностью солидарный с ней Хрум потерся о ее щеку.

Проныра виновато развел руками:

– С ним никогда не угадаешь. Очень своенравный. А недобрые перемены в лесу едва ли сделали его уступчивее. Как хорошо здесь было раньше, безопасно!

Дюжина невольно прыснула и ткнула пальцем в паутину:

– Безопасно, говоришь?

– Для тех, кому достанет мудрости постичь лесные законы, вполне. – Суровый тон Проныры отбил у девочки всякое желание смеяться.

– Что же изменилось? – тихо, чтобы не потревожить Пятака, осведомился Пес.

– Лес издавна служил полем боя добра и зла. Однако после Сумеречной, как вы ее называете, войны между светом и тьмой воцарилось равновесие. А теперь оно нарушено.

Дюжина леденела от его слов, как от холода. Пес сдавленно заскулил.

– Он просыпается! – крикнул Шестой.

Пятак шевельнулся, застонал.

Проныра коснулся миниатюрной ладошкой его лба.

– Лихорадка отступает, – торжественно возвестил он. – Повязку пока оставим, но уверен, скоро ваш друг поправится. – Мокси с довольным видом опустился на корточки.

Дюжина, Шестой и Пес столпились вокруг раненого и, затаив дыхание, следили, как тот медленно открывает глаза. Пятак обвел троицу мутным взглядом, но через мгновение его взор прояснился.

– Чего пялитесь? – недоумевающе прохрипел он. – У меня что, чирей на носу?

С радостным воплем Шестой порывисто сгреб друга в охапку. У Дюжины точно камень с души свалился. Хотелось смеяться и плакать от облегчения. Хрум вертелся волчком и возбужденно махал хвостиком.

Наконец Шестой разжал объятия, и Дюжина легонько ткнула Пятака в плечо:

– Приятно видеть тебя в добром здравии. Действительно приятно. – Ее голос предательски дрогнул. – Ну и напугал ты нас.

К Пятаку постепенно возвращался прежний облик: исчезла чернота белков, пепельно-серая кожа приобрела обычный цвет.

Пятак вытаращил глаза, недоумение сменилось тревогой.

– О чем ты толкуешь? – Он затравленно огляделся. Открывшаяся картина повергла его в панику. – Мы вообще где?

– Ты что-нибудь помнишь? – вкрадчиво поинтересовался Пес.

Закусив губу, Пятак попробовал сесть, но, заметив Проныру, чуть не свалился в обморок. Мокси тем временем извлек из очередного кармана заварочный чайник и принялся набивать его снегом и ароматными травами.

– Во имя Эмбера, это еще кто? – шепнул Пятак.

Шестой расплылся в улыбке:

– Проныра. Мокси, которого мы спасли от паука-живоглота. Собственно, он тебя и вылечил.

– Кто-кто? Спасли от кого? – Пятак осекся и тряхнул головой. – Ты, случайно, не бредишь?

Улыбка Шестого погасла.

– Ты помнишь, что случилось после нападения скалопендр? – аккуратно прощупывала почву Дюжина.

– Скалопендры… – пробормотал Пятак и, поразмыслив, кивнул. – Да, помню. Они убили Громилу, – упавшим голосом добавил он.

Дюжина и Шестой украдкой обменялись встревоженными взглядами.

– А еще? – выпытывал Пес.

– Дальше все как в тумане. – Пятак сосредоточенно почесал бровь. – Помню, как Дюжина советовала мне успокоиться: мол, это просто царапина, – упрекнул он, зыркнув в ее сторону. – Ты соврала!

Девочка покаянно вздохнула:

– Не хотела тебя пугать.

– Как мило! – окрысился Пятак. – А теперь кто-нибудь объяснит, где мы находимся?

Шестой завел рассказ. Брови Пятака поползли вверх. Он никак не мог поверить, что они в Ледяном лесу, что без его участия разбили живоглота с Игрексом в пух и прах. Шестой не упомянул ни о покушении на него Пятака, ни о том, чей образ принял Игрекс, за что Дюжина была ему бесконечно признательна. Пятак слушал с нарастающей тревогой, но речи Шестого прервал Проныра, принесший чай.

– Имбирь с медом, – возвестил он, окинув раненого одобрительным взглядом. – Я добавил щепотку убаюкивающего корня, он освежит тебе память.

– Спасибо. – Пятак робко взял протянутую чашку. – И спасибо, что вылечил меня.

Проныра потупился:

– Я лишь отплатил вашим товарищам за доброту. Они спасли мне жизнь.

Пятак принялся за чай. С каждым глотком к нему возвращались силы, на щеках заиграл румянец. Вскоре отряд засобирался в дорогу. Правда, взгромоздить Пятака на Вьюгу удалось с трудом, но главное, они снова тронулись в путь, едва поспевая за мокси.

– Что это за Дуб-Патриарх? – спросил Пятак, с опаской косясь по сторонам.

– Не что, а кто, – поспешно исправил Проныра. Он замедлил шаг, задумчиво потер подбородок и лишь тогда повернулся к спутникам. – Исконные древа насчитывают множество веков, а Дуб-Патриарх немного… хм… сварливый, – шепнул он, затравленно озираясь. – Он необычайно могуществен, но нетерпелив. Заклинаю, ради вашего же блага, не вздумайте его оскорбить.

– Оскорбить дерево? – фыркнул Пятак. – Больно надо!

Проныра вздрогнул:

– Такие речи до добра не доведут. Мы ведь почти у цели. Вопросы задавайте вежливо. Если Патриарх откажет, не настаивайте, уходите. – Он поочередно всматривался в спутников. – Поняли?

Одолеваемая любопытством пополам со страхом, Дюжина кивнула. Остальные поспешили последовать ее примеру.

Окружающий лес постепенно менялся. Стволы становились все толще, кроны – все выше, и с каждой минутой клаустрофобия девочки усиливалась. Чем дальше, тем гуще и зловещей делалась чаща. Хрум поначалу обвился вокруг ее шеи, но, поразмыслив, юркнул за шиворот. Наконец Дюжина сообразила вынуть лунный камень. Его серебристый свет немного успокоил ее, зато Пятак при виде уродливых физиономий завопил как резаный.

– Тсс! – шикнул Шестой. – Их ты тоже не помнишь?

Пятак испуганно замотал головой.

Проныра как зачарованный уставился на лунный камень, в его мерцании золотистые глаза мокси отливали изумрудом.

– Давненько здешние края не видывали столь дивного образчика.

– Он не мой. Одолжила на время, – срывающимся голосом пояснила Дюжина. Атмосфера накалялась, возникло тягостное ощущение, будто за ними следят. Хотелось сжаться в комок и раствориться в воздухе. Пес постепенно замедлил бег. – Чувствуешь? – шепнула девочка.

– Само собой, – глухо отозвался он. – Нехорошее место, хуже прежних.

– Исконная роща совсем близко, – шепотом предупредил Проныра. – Но чужаку в нее не попасть. Идите строго за мной, никуда не сворачивайте и не останавливайтесь.

Рекруты обреченно переглянулись. Но выбора нет, иначе им не отыскать Семерку.

Пес не отставал от Проныры ни на шаг, тщательно ступая по его следам. Хрум сжался в комочек на груди Дюжины и трясся от страха. Будто заранее предчувствуя беду.