Дюжина и Ледяной лес

Глава 49

Подобно дротикам, три спрайта устремились вниз. К вящему ужасу Дюжины, Уголек и Волдырь подхватили зловещую сеть. С крыльев посыпались ослепительные всполохи, когда спрайты коснулись колдовских нитей и взмыли вверх. Огромная по сравнению с ними сеть яростно сопротивлялась, опутывала крошечные тела, ломала крылья, но огненные шары все равно сыпались на нее градом.

– Во имя Эмбера, что они затеяли? – недоумевал Пятак.

– Похоже, спасают нас, – мрачно откликнулась Дюжина, не в силах оторвать глаз от битвы, развернувшейся у них над головами.

Разъяренный Моргрен посылал в запутавшихся спрайтов одно заклятие за другим, но вопреки его стараниям сеть стремительно расползалась.

– НАСТУПАЕМ! – не растерялся Иней. Услышав приказ, Охотники потянулись за ножами.

Скорчив свирепые физиономии, гоблины, охранявшие склад, приготовились обороняться.

– Ничего не выйдет! – крикнул Шестой. – Без Пса их не одолеть.

Охотники хлынули к складу, увлекая маленький отряд за собою.

– Попытка не пытка, – парировала Дюжина, целясь единственным топором в ближайшую шеренгу.

Внезапно на пути у нее вырос Фитиль с перекошенным от ярости лицом.

– Что ты творишь? – взвизгнул он, потрясая крохотными кулачками. – Почему не используешь свою силу?

– Я… Какую силу? – растерялась Дюжина. Тем временем Охотники рассредоточились по плацу, зазвенела сталь.

Уголек и Волдырь выпустили по последнему, самому мощному залпу и фиолетовой вспышкой растворились вместе с сетью. Моргрен рвал и метал.

Фитиль едва держался в воздухе и непременно рухнул бы вниз, не выстави Дюжина затянутую в перчатку ладонь. На мгновение его огонек погас, без привычного ореола Фитиль казался невероятно хрупким и уязвимым, с тонкими, как паутинка, крыльями и почти прозрачной кожей.

– Они… они… – Слова застревали у Дюжины в горле.

– Погибли, – еле слышно проговорил Фитиль. – Воссоединились с Великим огнем.

– Соболезную, – выдавила Дюжина.

Фитиль вспорхнул с ее руки, ореол тускло замерцал, зубы вытянулись в клыки.

– Соболезнования не восполнят утрату, – процедил он. – Мы обещали служить тебе и сдержали слово.

Дюжина не успела спросить, к чему он клонит, как спрайт, описав дугу, подлетел к ее уху.

– Довольно играться с топорами, – зашипел он. – Дерись.

Дюжина невольно дернулась, когда Фитиль опустился ей на плечо и прижал пылающую ладонь к щеке. Боль нахлынула стремительно, но отстраниться девочка не могла, застыв, точно кролик перед удавом. Неукротимое, алчное пламя разливалось между ними. А в эпицентре проступило запертое окно, случайно обнаруженное ею в Поа.

Только на сей раз оно виделось отчетливо и отворить его не составляло ни малейшего труда. Неужели спрайту известно то, что неведомо ей самой?

«Довольно прятаться от себя самой», – прозвучало в голове.

Дюжина не сомневалась, что мысль принадлежит не ей, а спрайту.

Как сквозь вату доносился совершенно преобразившийся голос Морока, верещавшего об опасности.

– Пора! – шепнул Фитиль.

Вскинув глаза, девочка увидела, как Моргрен отделился от армии гоблинов и принялся творить очередное чудовищное заклинание. Дьявольский огонь разгорался в его руках.

Дюжина закусила губу. В Поа ею руководила слепая ярость. Но теперь все изменилось: теперь от нее зависели дорогие сердцу люди. Возможно, их еще удастся спасти. Главное, все сделать правильно. Нужно сосредоточиться, как тогда, в ущелье, иначе велик риск испепелить всех подряд.

Сначала она подумала о Фиалке с ее украденным смехом. Затем о родителях и всех друзьях в Поа; о Семерке, такой изможденной и бледной после перенесенных мучений; обо всем, через что они прошли, чтобы попытаться вернуть ее. Потом ей представился Скальп, самодовольная ухмылка Моргрена, с какой он кромсал свои жертвы…

– Достаточно! – скомандовал Фитиль, не отнимая ладони. – Более чем достаточно!

Внутри ее разгорался огонь. Он струился по венам, все быстрее и быстрее, распалял прочие чувства, проникал в каждую клеточку. Кончики пальцев болезненно запульсировали. Повинуясь инстинкту, Дюжина сорвала перчатку и вскинула руку. Таинственное окно наконец распахнулось.

И вспыхнуло пламя.