Дюжина и Ледяной лес

Глава 54

– У меня с Шестым ничего нет, – пробормотала она, не глядя на Пятака.

Тот фыркнул:

– Удивишься, но у меня тоже.

Отчаяние и боль в его голосе заставили Дюжину повернуться.

Внезапно Хрум вскочил Пятаку на плечо и быстро лизнул в щеку. Еще пару дней назад Дюжина сходила бы с ума от ревности, а сейчас только рассмеялась, наблюдая, как изумление Пятака сменяется блаженством.

– Он хочет, чтобы его погладили. Но учти: если начнешь, он с тебя не слезет.

– Ничего, переживу, – просиял Пятак. Минуту или две он задумчиво перебирал шелковистый мех. Дюжина терпеливо ждала. – Мы с Шестым по-прежнему друзья. Именно друзья, не более, – выдал он чуть погодя.

– Ясно, – протянула Дюжина. – Но согласись, хорошо, что между вами нет секретов.

Пятак повел плечами, но девочка уловила за будничным жестом сомнение.

– Наверное. Зато мне больше не нужно притворяться.

Дюжина кивнула, постепенно обретая под ногами твердую почву:

– Конечно. Будь собой. Никто за тебя этого не сделает.

В памяти всплыли слова отца и Силвер: «Подумай, каким человеком ты хочешь стать».

– Так или иначе, решать тебе, – медленно проговорила Дюжина. – Я свой выбор сделала.

В груди разливалось приятное тепло.

Еще не поздно…

Хрум прыгнул к ней на колени, мордочка лучилась счастьем.

– Ну, определились? – окликнул Шестой, подходя к ним. – С новым именем?

– Речь шла о другом, – буркнул Пятак. – Но тебе явно подойдет Большой Ух. Любитель подслушивать.

– А тебе – Злюка, вечно ты всем недоволен, – парировал Шестой.

– Вообще, я бы предпочел Волка, – с достоинством ответил Пятак и понурился, услышав заливистый смех Шестого.

– А т-ты, Дюжина? – спросила Семерка, устраиваясь рядом. – Есть идеи?

– Огненная Стихия, – вставил Пятак. – А чего? – обиделся он, наткнувшись на укоризненные взоры товарищей. – Пусть все знают, что с ней лучше не связываться.

– Может, Искра? – предложил Шестой. – Не так буквально.

Пятак закатил глаза.

– Ни то ни другое не годится, – засмеялась Дюжина.

– Знаю! – поразмыслив, воскликнула Семерка. – Феникс!

– Феникс? – скривился Пятак. – Это же магическое существо. Охотникам нельзя называться в их честь.

– Но ведь Дюжина владеет магией, – возразила Семерка. – По-моему, ей идеально подходит – укротительница огня, восставшая из пепла.

Повисло молчание. Дюжина ощутила прилив адреналина. Феникс. Необычное имя. Смелое. Имя, которое нужно заслужить и носить с честью. Она не запятнает его, как Виктория, назвавшаяся в честь победы, коей не достойна.

– Феникс. – Девочка смаковала слово, и оно пришлось ей по вкусу. – Ладно, я подумаю. – Она посмотрела на Семерку, и та улыбнулась в ответ.

– Так ты останешься на заимке? – с замиранием сердца спросил Шестой.

– Да. После наших приключений все очень изменилось. Надеюсь, мне удастся обрести здесь счастье.

Счастье. Давно она не произносила такого вслух.

Шестой расплылся в улыбке:

– Теперь все будет по-другому. – Пятак трепетал в предвкушении. – Давно мечтал познакомиться с горным кланом.

– И я, – подхватил Шестой. – Интересно, они и правда мастерят крылья вроде тех, что выставлены в доме совета?

– Правда, – мечтательно протянула Семерка, глядя в огонь. – И парят на них в поднебесье. Крылья вождя сотканы из оперения ледяных орлов.

– Да ну! – изумился Пятак. – Откуда знаешь?

Семерка пожала плечами:

– Видела во сне.

– Восторг! – Ликующий Пятак обернулся к Шестому. – Как думаешь, нас научат летать?

Дюжина наблюдала за Семеркой, гадая, что еще ей известно, однако спросить не отваживалась.

Семерка перехватила ее взгляд и грустно улыбнулась:

– П-поверь, лучше тебе не знать. Многое туманно. В общем… – Она помедлила. – Чему быть, того не миновать.

– Вроде лиса, который должен оставаться в норе? – встрепенулась Дюжина, вспомнив пророчество перед боем.

– Вроде того. – Семерка нахмурилась. – С лисом все произошло стремительно и отчетливо, как всегда бывает с важными посланиями. В остальном…

– Чему быть, того не миновать, – заключила Дюжина. Ею вдруг овладело любопытство. – А что случилось бы, вытащи гоблин меч из ножен?

Семерка вздрогнула, сжала губы, всем видом показывая, что не намерена отвечать.

Мгновение спустя она порылась в кармане и, к вящей радости Дюжины, достала оттуда лунный камень. При свете дня он выглядел совершенно заурядным, просто мутно-молочная сфера.

– Это тебе. – Семерка небрежно, словно краюху хлеба, протянула ей камень.

– Ты его нашла! – выдохнула Дюжина, касаясь знакомой гладкой поверхности.

– Я знала, куда он закатится, если мы одолеем гоблинов, – пояснила Семерка. – Забирай.

– Нет, – запротестовала Дюжина. – Он твой.

– Уже нет, – отрезала Семерка и, несмотря на возражения подруги, сунула камень ей в руку. – Только пообещай беречь его.

Дюжина открыла было рот, но осеклась под свирепым взглядом Семерки. Ее лицо исказил страх. Страх и предрешенность.

– Расскажи, – взмолилась Дюжина. – Что тебе известно?

Однако Семерка поднялась и зашагала прочь.

– Я же сказала, лучше тебе не знать, – бросила она на ходу. – Самое главное сейчас – обед, а он на противоположном конце лагеря.

Дюжина ухмыльнулась. Пятак и Шестой опрометью ринулись за Семеркой. Закончив возиться с частоколом, Пес припустил следом.

– Дюжина, ты с нами? – позвал Шестой. – Или тебя теперь величать Фениксом?

– Иду, – махнула она рукой.

Оставшись вдвоем с Хрумом, Дюжина обхватила колени руками и уставилась на огонь, чувствуя, как пламя откликается в сердце.

– Феникс, – задумчиво пробормотала она, примеряя новое имя. – Хрум, твое мнение?

Бельчонок расцвел и одобрительно задергал хвостом.

Губы Дюжины тронула улыбка.

– Тогда решено.

На душе сделалось тепло и спокойно. Она сидела не шелохнувшись, упиваясь вновь обретенным, завоеванным с таким трудом счастьем, и хотела, чтобы оно длилось вечно.

Дюжина размышляла о родных, о Силвер, о вероломстве Виктории, обо всех трудностях, которые преодолел маленький отряд. Впервые ей не было нужды задумываться о том, что скажут родители, одобрит ли Силвер. Каждой клеточкой тела она чувствовала, что поступает верно.

Над миром нависла угроза, темные силы готовились нанести удар, но посреди хаоса она обрела союзников и дом.

За это стоит сражаться.

Феникс поднялась, стряхнула пепел с колен и поспешила к друзьям.