Охотница. Игра на жизнь. Книга четвёртая

Ник резко поднимается и идёт в соседнюю комнату, затем слышится шум воды, а я остаюсь наедине со своими тревогами. Что я могу в такой ситуации? Я точно не рискну собой, отправляясь в это путешествие в одиночку, вновь подвергая всех риску, но в то же время и клятву я не могу нарушить. Внутренний голос настойчиво шептал о том, что вампир справится, что они придумают что-то вместе, однако точно так же я догадывалась, чего ему может стоить очередной план. Этот самурай настолько дорожит жизнями близких, что готов снова погибнуть, но разве в том есть его вина? Мы все здесь одинаковые…

─ Извини, что сорвался.

Когда он возвращается, я не сразу выныриваю из болота своих тягостных мыслей, но как бы там ни было, мне вовсе не хочется, чтобы едва обретя друг друга вновь, мы начинали со ссор, потому стараюсь не выдать свои истинные эмоции.

─ Нет, ты и не должен мириться с моим упрямством. ─ В моих глазах только искренность, но в душе смятение, и мой вампир прекрасно может раскусить свою жену.

─ Ты точно лисица, ─ хмыкает он, а потом просто подхватывает на руки и уносит в ванную, где ещё ненадолго мы позволяем себе забыть обо всём на свете.

Думать о том, что будет дальше, мы явно пока не собираемся.

* * *

Позже, когда удаётся позавтракать, не отвлекаясь друг на друга, мы выходим из спальни, возвращаясь в реальный мир, где поджидают никуда не исчезнувшие трудности. Одна из них лежит прямо в гостиной, пачкая кровью мраморные полы, скрежещет зубами, и в целом выглядит так, словно его пропустили через огромный шредер. Никогда не видела Кристиана в таком состоянии, но он почему-то выглядит донельзя счастливым, пока Нелл суетится вокруг, не представляя, с чего начать исцеление своего непутёвого муженька.

─ Что случилось?

─ Эти двое решили выяснить, наконец, отношения, ─ поясняет она. ─ Я даже не поняла, в какой момент они успели, а потом просто нашла его таким.

─ Ты живой? ─ интересуется Ник, с сомнением разглядывая друга.

─ Это вы его ещё не видели, ─ хрипит Залесский. У него разорван бок, да и по всему телу жуткие раны, однако это счастье в синих глазах, обращённых к девушке, невозможно скрыть.

Нелька даже злиться на него не может – просто смотрит, как на глупого, но любимого ребёнка.

─ Объясни причину своей радости, будь любезен, а то мне начинает казаться, что голову тебе повредили.

─ Не-а, ─ улыбается Высший окровавленным ртом. ─ К тому же, ты знаешь, что я безнадёжный глупец, особенно с момента, как мы с тобой встретились.

Девушка досадливо качает головой, наверняка размышляя, какие боги свели их вместе, а потом всё-таки подставляет своё запястье, позволяя вампиру исцелиться.

Нам приходиться отойти – этот процесс слишком интимный, да и взгляды Кристиана становятся такими, что невольно хочется вернуться с Ником обратно в спальню…

─ Разве они могут причинить друг другу вред? ─ любопытствую вполголоса.

─ Оказывается, могут, ─ хмыкает входящая в зал Верховная, кивая мне. ─ Тело-то чужое, а силы не те, что прежде. Рада видеть тебя, девочка.

─ Я тоже скучала.

Мы крепко обнимаемся, и я не скрываю радости от встречи. А ещё ловлю взгляд своего вампира, и мне кажется, думаем мы об одном. По крайней мере, Ник точно размышляет о том, как покромсать Смерть если не на маленькие кусочки, то хотя бы просто разобраться с ним по-мужски, и я разделяю это желание. Только обсудить это вслух не получается, потому что вышеупомянутый появляется в дверях – тоже весьма потрёпанный и местами даже дымящийся.

─ Утречка, ─ здоровается хмурый, немного обугленный бог, и его настроение сегодня не такое радужное, как обычно.

─ Как прошла ночь? ─ Вампир не может скрыть издёвки в голосе, но и его оппонент не отстаёт.

─ Не так хорошо, как твоя, но тоже было жарко. ─ Он подмигивает мне, и я готова наброситься на наглеца. ─ Не рычи, маленькая, а то я сейчас штанишки обмочу.

И всё-таки он та ещё заноза…

─ Судя по твоему виду, ты был в Аду, ─ замечает Ник. ─ Не расскажешь, что происходит?

─ Не Ад, но близко, ─ отзывается Смерть, разваливаясь на стуле, и только тогда из его позы уходит всё напряжение. ─ Заточили маменьку в ловушку, заодно подготовив для братца приманку, а потом я рванул в Инрем. Интересные дела там творятся.

─ Что-то изменилось?

─ Скажем так… после вашего вмешательства в прошлом многие Высшие, погибшие на войне, вернулись к жизни без моей помощи, и теперь планируют противостоять жрецам, не представляя, каких дел могут наворотить. Времени у нас в обрез, поэтому если вы готовы, придётся выдвигаться уже сегодня. Что скажешь?

Я не могу скрыть беспокойства, снова глядя Нику в глаза, но он смотрит упрямо, не щадя меня, и теперь я точно знаю, что бесполезно уговаривать его принять хотя бы часть моей помощи.

─ Тогда нужно собрать всех и решить, кто пойдёт, ─ произносит он, первым покидая комнату, но я знаю, что вампир попросту сбегает от меня, и не могу его винить.

─ Что, гром в Раю? ─ не может удержаться от комментария Смерть, которого я предпочитаю игнорировать – иначе сорвусь.

К тому моменту, когда особняк наполняется народом, начиная казаться крошечным от присутствия охотников, вампиров и всех остальных, у Повелителя уже имеется своя стратегия, и мужчины, собравшиеся в большой гостиной, обсуждают план. Только сейчас, когда я слышу эти малопонятные слова и военные термины, до меня с опозданием доходит, что они на самом деле могут не вернуться. Осознание собственной беспомощности давит на плечи так сильно, что становится трудно дышать, и если бы не схватившая меня за руку Верховная, я бы наверняка не удержалась на ногах.

Я ведь не слабая, не размазня, так почему сейчас, видя, как все они собираются на самую настоящую войну, просто стою и ничего не могу сделать, чтобы помочь? Неужели так же чувствовали себя женщины, провожая мужей и сыновей на поле боя? Из века в век, вынужденные просто ждать их возвращения, молясь, чтобы выжили? Всё повторяется с такой ужасающей закономерностью, что невольно задумываешься о том, а получится ли вообще что-то изменить? Есть ли хоть один шанс, что в этот раз всё будет по-другому?..

Я отрешённо смотрю, как Камилла ожесточённо спорит с Алеаром, не собираясь оставаться здесь, так же, как и мать Ника не желает сидеть в стороне, и я завидую их решимости. Эти женщины могут позволить себе упрямство, которое просто нельзя принять за блажь в такой ситуации, правда, ни охотнице, ни вампирше так и не удаётся переубедить своих благоверных.

─ Вы будете нужнее здесь, ─ успокаивающе шепчет Повелитель, удерживая руку с уже призванным кинжалом, чтобы тот не оказался у его горла. ─ Присмотри за нашей дочерью, птичка. Побудь с ней.

Кажется, только этот аргумент и действует на разъярённую блондинку, и она нехотя отзывает оружие.

─ Обнимешь старика? ─ обращается ко мне вампир, а я нерешительно замираю, но колеблюсь вовсе не из-за того, что не могу преодолеть эту пропасть между нами, а потому что если обниму, это может стать последним, прежде чем я навсегда попрощаюсь с тем, кого так и не удалось узнать, как следует.

Но в итоге всё-таки делаю шаг, оказываясь в крепких руках отца.

─ Пожалуйста, вернитесь, ─ прошу тихо, едва разлепляя губы, но он слышит. ─ И желательно живыми.

─ Сделаем всё возможное, ─ обещает вампир, обхватывая моё лицо горячими ладонями. ─ И, кстати, я не говорил, как горжусь тобой, дочь? Нет? Какое упущение… ─ качает головой, и в уголках глаз виднеются морщинки. ─ Я горжусь тобой так сильно, что сам не могу поверить, насколько ты у меня невероятная выросла. И я горд, что у тебя такая огромная, замечательная семья и друзья, кто всегда будет на твоей стороне. А ещё есть тот, кто любит тебя всем сердцем. ─ Он смотрит на Ника, который тут же оказывается рядом, и Алеар оставляет нас вдвоём, больше ничего не добавляя.

Моему вампиру не удаётся закрыться от меня, и все его эмоции сейчас ударяют по мне с силой, почти затапливая, однако упрямый самурай быстро берёт себя в руки, не позволяя мне зачерпнуть слишком много и задохнуться.

─ Я вернусь, слышишь? Не смей пострадать, пока меня нет, и позаботься о ней, как следует. ─ Ладони ложатся на живот, и я не могу скрыть удивления.

─ Ты знаешь?

─ Я всегда знал, что первой у меня родится дочь, ─ даже улыбается он.

─ Первой? Сколько же ты хочешь детей?

─ Столько, сколько ты сможешь мне подарить, ─ заявляет совершенно серьёзно. ─ Но мы будем стараться, чтобы Яну было, кого учить в своей школе, и он не расслаблялся.

Хм, сказать сейчас насчёт Мастера или сам поймёт со временем? А будет ли у нас это время?

─ Родная?

Я не могу откладывать такое на потом, так что наклоняюсь к его уху и сообщаю важную новость о нашей дочери.

─ Что ж, ─ откашливается Ник, и меня немного забавляет его выражение лица, ─ я всегда подсознательно хотел вызвать этого упыря на настоящий поединок… Как чувствовал.

─ Плюс одна причина тебе вернуться.

Он смотрит на меня, словно делает фото на память, и я борюсь с детским порывом вцепиться в него руками и ногами, чтобы только никуда не уходил, а лучше вообще забрал с собой.

Где-то в стороне Нелл тоже прощается с Кристианом, и обречённость всё сильнее разливается в воздухе ароматом полыни, когда один за другим все покидают помещение.

─ Дождись меня, ─ шепчет мой хищник, отчаянно целуя на прощание, а потом следует за остальными, исчезая в рубиново-чёрном пламени.

Проходит несколько томительных минут, прежде чем комната снова наполняется хоть какими-то звуками. Сначала это просто дыхание, которое мы задержали на пару мгновений, а после даже можем говорить, только никто из присутствующих не спешит нарушить тишину. Правда вскоре появляется чем-то взбудораженный Лекс, и всё внимание устремляется к парню.

─ Ада сбежала, ─ сообщает он, держа в руках бумагу. ─ Оставила только записку, где сказала, что хочет сама во всём разобраться и просит её не искать.

Мама Ника тут же вскакивает, едва успокоившись после ухода мужа.

─ Как это случилось? Она же не могла… ─ растерянно и едва слышно произносит она.

─ Видимо, сила всё-таки начала просыпаться, и она просто переместилась, ─ обрубает на корню её надежды Верховная. ─ И если Ваша дочь столь же упряма, как и сын, вряд ли ей кто-то способен сейчас помешать.

И все прекрасно понимают смысл этих слов, ведь если пробудился зверь, он сразу пойдёт искать того, кого признал своим.