Дары инопланетных Богов

Душевное общение с бюрократической дамой

И как она ошиблась! Лата пришла через пару дней. Как к себе домой, как всегда свысока и подозрительно озирая все помещения «Мечты». Причину придраться она всегда изобретала с ходу, как и мотив своего прихода. Не платье заказать, так шарфик вышить, или проверить вентиляцию помещений, чистоту полов, чтобы клиентки не задыхались от пыли. «Комфортный досуг жительниц Лучшего города континента, — говорила она, — «моя зона ответственности».

Она долго изучала витрины, загораясь глазами и повторяя, — Денег нет, нет! Но видеть всё это само по себе есть чистое наслаждение. Вы искусница, вы любимое дитя Надмирного Света, уж коли он наградил вас столь светлым даром и волшебным умением…

Пришлось Нэе сделать ей подарок, паутинное и затейливое нижнее бельё, а уж верхнюю юбку Лата и сама прихватила из витрины самовольно.

— Мой любимый цвет, цвет океанической волны, с вкраплениями блестящих пузырьков и окаймлённой белейшей пеной. Ах, какие кружева! Откуда вы их достаёте?

— Привозят из одной мастерской, расположенной довольно далеко, в одной из провинций континента. Потомственное искусство, закрытая община…

— Ну да, ну да… Мне ваши профессиональные секреты и ни к чему. Я за кружевами не собираюсь охотиться. Такого барахла навалом в любой столичной лавчонке. Посмотрите, какое совпадение, цвет кожи моих туфелек точно такой же, как у юбки! Инар Цульф подарил туфли за одну мою услугу ему по службе. У этого человека есть вкус, ничуть не уступающий аристократам, которым он столько лет служил когда-то. Всякий, кто попадает в атмосферу аристократического мира, пропитывается ею, даже не понимая порой того. Ваш тонкий вкус и беспримерный эстетизм, можно сказать, это природные дары, унаследованные по аристократической линии. Такое впечатление, что вы спустились сюда с небес, где и обогатили своё воображение столь дивными образами, кои воплощаете потом в вещественный материал. Это подлинный восторг души и тела, ваша «Мечта»… Ах, какая жажда с утра! Всё бегаю, всё тружусь, как и всегда без должной оценки со стороны начальства. Надо бы их и призвать к справедливости, чтобы повысили мне оплату за неохватную работу… — она алчными глазами присматривалась и к блузке с пуговками в виде перламутровых крошечных раковин, — А вот это точно в пару юбчонке…

— Для кого вы наряжаетесь, если мужчин не любите? — выдавила из себя Нэя, не посмевшая сразу же не дать Лате присвоить юбку сверх выделенного подарка. Но попробуй, уследи за быстрыми движениями ловких рук Латы! И сильных, так что не отнимешь уже. Нэя продолжала удерживать юбку за край, стремясь вытянуть её из захвата сладкоголосой стервой. — Этот экземпляр выставочный… он пока что не запущен в серию… это для показа, затем в столицу повезём. Потом вам точно такую же сошьют.

— Зачем же мне любить всех мужчин? — Лата вынужденно отпустила юбку из своих хватких рук. Она следила за тем, как Нэя вновь прилаживает её на атласную вешалку, облизнула выпуклые губы большого рта, как хищник, упустивший добычу. — И откуда же уверенность, что я не люблю хотя бы одного из всех? Но не бледнейте, моя щедрая госпожа, я знаю меру. За блузку я заплачу вам с приплатой. Юбка мне и не по возрасту, как я думаю. А моя Иви и без этой юбки обойдётся. Обладая столь юной и роскошной фигурой, она и в рабочей униформе вводит в трепет всех мужчин в «Зеркальном Лабиринте». Проходу ей не дают. И даже влиятельные персоны предлагали ей посетить Храм Надмирного Света… — тут Лата презрительно поджала свои губы, — Да ведь не всякий из них и достоин такой-то девушки. Она тоже дочь аристократа, как и вы, госпожа Нэя.

— В последнее время вы сорите своими тайнами, будто у вас возникла прореха в душевной сокровищнице.

— К чему теперь-то тайны, если Дарон на полях погребений? А там, как вы понимаете, человек уже лишён и слуха, и зрения, и всех прочих эмоций. А я горжусь, что моя дочь аристократка.

— Уходя из вещественного мира, человек сохраняет все качества и свойства своего существа, госпожа Лата.

— Ну, ну, мне бы вашу уверенность в этом. Я бы не стремилась столь жадно хватать всё из мира вещественного.

— Вам, как я думаю, не за разговоры платят на вашей должности. Если вам нечем занять себя, то у нас работы всегда много.

Лата затаила раздражение. После подарка любезной хозяйки грубый отпор выглядел бы низко и недостойно, а она чтила те правила, что приняты в общении между равными и непростыми людьми, — Разве вы не знаете, что мне вовсе не платят за мои старания по поддержанию порядка в «Мечте»? Знали бы вы, ради кого я взвалила на себя и этот добавочный груз…

— Зато вы берёте оплату нашими изделиями, — напомнила Нэя, продолжая жалеть блузку с чудесными пуговками и радуясь, что юбку из такой изумительной ткани, что, казалось, она струится как вода, переливается на свету, удалось отвоевать. — Стоимость иных вещей порой выше оплаты моей служащей за целый природный цикл.

Конечно, Лата знала меру. Свои неисчислимые заказы она оплачивала. Но, видимо, она высчитала, сколько именно ей и положено за навязанную опеку в эквиваленте вещественных благ. — Неужели, вы столь неумны, если думаете, что я стала, если уж по существу дела, вашим внештатным сотрудником по доброй воле? Или вы считаете, что мне, как и вам, не дорог личный досуг? В ближайшее время вам точно не грозит разорение. Уж поверьте, ваша лизунья Элиан утащила куда как больше. И ещё утащит. Ну, так кто же принесёт мне напиток для утоления жажды? — она огляделась вокруг, но все служащие попрятались.

Пришлось пригласить её на чашечку фруктового напитка с ягодными булочками. Они пристроились в пустом и просторном зале показов. Осчастливленная и подобревшая Лата сидела в той самой шляпке, к которой Нэя прикрепила стеклянные уже ягоды и шёлковые цветы со стеклянной росой. По счастью у неё был запас таких вот игрушек, целая коробка стеклянных чудес, заказанных у мастеров из столицы, поскольку многим посетительницам хотелось таких украшений для кружевных шляпок. Вышло даже красочнее, чем было у Нэи. Натуральные камушки уступали в своей яркости поддельным роскошествам. Шляпа была другой, но Лата не заметила подмены. Снимать шляпу она уже не захотела.

— Я бедна, моя милая госпожа Нэя, а вот отказать себе в красивых нарядах не могу.

— Как же вы говорили, что наследуете состояние своего мужа?

— Я ошиблась в своих расчётах. Тот день был неудачен для меня. Раз уж я назвала вас феей удачи, нельзя было мне с вами ссориться. Оказалось, что у моего покойного мужа много долгов, и я как наследница должна их погасить. Буду продавать его дом. Он был игрок в азартные игры, игрок неудачный. К тому же, как я вам и говорила, он имел вторую семью с малыми детьми. И он вовсе не оставил свою параллельную семью, как мне и обещал при моём возврате к нему. Хитро маскировал своими служебными командировками своё отсутствие днями и неделями. Жена незаконная, а детей он узаконил. Так что и им причитается с папашиного именьица. Он дошёл до того, что начал торговать корпоративными секретами. Вы же и не знаете, как корпоративно-клановые монстры ведут борьбу между собою за обладание всем, что только и есть. Земли, воды, технологии, новое и более совершенное оружие, дающее власть. Да за всё! Вот его и отправили раньше времени в Надмирные селения. Кто-то, чьё могущество он недооценил. А ведь умнейший был человек, хотя и червивый в душе. Нельзя служить одновременно нескольким хозяевам. Никогда не верьте мужчинам, Нэя! Они всегда живут только ради себя. А всё же я отдала бы и половину оставшейся мне жизни, чтобы пережить хотя бы одну ночь из того множества ночей, что дарит вам ваш друг. Даже если бы она была и такой, после которой вы пришли в платье, надетом на изнанку.

Нэя едва не захлебнулась напитком от изумления, бросив чашечку на столик, и та опрокинулась, — Кто сказал вам…

— Угадайте, — дама сохраняла радушие и спокойствие, словно речь шла о погоде и цветочках. — Вам следовало бы не доверять своему ближайшему персоналу. Не буду загружать вашу душу загадками. Она должна быть у вас лёгкой и наполненной чудесными идеями о новых формах вашего творчества. Ваша служка Элиан составляет подробные отчёты о вашей жизни здесь и приносит их начальнику Хозуправления, лично. Она и не смеет ему отказать ни в чём. Она раба Инара-Цульфа больше, чем ваша. А уж зачем это надо ему, я не знаю. Но как-то уверена, что личного интереса Цульфа к вам нет.

— А вы подсмотрели тот самый отчёт? Вошли без спроса в кабинет начальника? Или как это произошло?

— Вы точно никогда и нигде не служили, поскольку не знаете о бесконечных интригах и слежках друг за другом в любом из бюрократических учреждений. Да и везде. О подглядывании, о подслушивании, о тихом и незаметном проникновении в зону чужих интересов, о воровстве тайн и подлом шантаже. Всему этому научилась и я, чтобы не только выжить на просторном верху властных этажей, даже будучи не самой главной там фигурой, а и заиметь себе шанс проскочить на лестницу, ведущую ещё выше. Так вот, Инар-Цульф как-то и забыл корявый отчёт Элиан на столе. Вышел куда-то, а я как раз и вошла. По привычке глянула в чьи-то каракули. Кто, думаю, так безграмотен в нашем-то непростом городе? Если слуга — рабочий какой, так Инар-Цульф их делишками и распрями никогда не занят. На то нижние чины на нижних этажах угнездились. Ну, и углядела ваше имя — Нэя-Ат. Прочла и ничего бы не поняла, не будь я знакома с вашим домом «Мечта» настолько и близко. Кстати, на бумаге той стоял ваш вензель. Она и бумагу для разных ваших записей украла у вас для доноса на вас же. Впрочем, то был не донос. Нечто иное. Некие записи, вроде, как дневник наблюдений служки за собственной госпожой.

— Зачем?! Кого может интересовать моя личная жизнь?

— Мало ли кого. Вы подумайте сами, кто мог остаться у вас за пределами «Лучшего города континента», и кому важно знать о вас всё.

— Никого. Не беспутный же художник Реги-Мон? Он и не обладает ни малейшим социально-значимым весом. Он летучий пух по жизни.

— Да что вы! Какой там художник. Тут кто-то значимее самого Главы Хозуправления, если тот выполняет такие вот щекотливые и странные весьма поручения. Кто-то, кому вы дороги и важны.

— Тон-Ат? Но его нет в живых! Или он вовсе не погиб? Только так я могу объяснить странный интерес к моей жизни со стороны обездушенного чиновника. Неприятный господин Цульф когда-то был на службе у Тон-Ата.

— Тон-Ат? Ваш первый муж? Тот влиятельный врач и фармацевт? Или у вас были и ещё мужья?

— Когда бы я и успела обзавестись нешуточной летописью, чтобы в неё была вписана череда мужей?

— Всякое бывает. Вы слишком хороша, Нэя, чтобы можно было поверить в ваше столь длительное вдовство. Напрасно вы думаете, что Инар-Цульф обездушенный. Он человек весьма непростой, и как вам ни покажется странным, почти праведник. Если ваш муж жив, как же он бросил вас одну? И где он? Ведь его имение сдаётся в аренду одной фармацевтической корпорации. Там прекрасные окультуренные площади, специально устроенные под лекарственные растения. Я любопытствовала. Посредником выступает именно Инар-Цульф. А вот ради кого он старается, тут уж… Тайна и тайна.