Дары инопланетных Богов

— Он похож! — воскликнула Нэя, — я чую это даже по его запаху…

— Ты нюхала его, что ли? — усмехнулся он. — Дело же не в биологии. Артура воспитывала мать, пусть и было её появление с ним рядом не таким частым, как оно и нормально. Но мать есть мать, а они были, как я понимаю, очень дороги друг другу… И вот она вложила в него уроки того, кто и оказал на неё в своё время наиболее сильное воздействие. Почему же не я? А я, думаешь, пытался хоть как-то на неё воздействовать в смысле формирования её личности? Разве мне были интересны её мысли и устремления? Нет. Одна девушка, имени которой я не назову, потому что как бы забыл, уверяла меня, что родным проектировщиком моего сына мог быть и ещё один мечтательный юноша с нежно-шоколадным отливом кожи и в целом нетипичный для северных широт представитель. А ты взгляни на Артура. Он же идеал всякого тайного расиста, белокожий и синеглазый, высок ростом и безупречно пропорционален.

— Я тоже хочу такого же сына от тебя, — произнесла она, но он проигнорировал её признание.

— Если бы ты знала, как велико разнообразие форм воплощённых земных существ, ты бы удивилась. А тут ещё и расовое смешение, против чего всегда борются наши традиционалисты. В чём я их только поддерживаю. Так вот, мой сын по виду типичный северянин, и та упомянутая девушка оказалась неправа в своих намёках на мою чрезмерную доверчивость. И в то же время она права. Наполовину. В младенчестве Артур был до того умильный глазастик и густо — кудряв как херувим, что моя мать весьма тонко, но удивлялась, в кого же он такой? А вырос-то он в реального представителя легендарной Гипербореи. Никакого южного колорита и в помине нет. Дети часто, иногда радикально меняются в процессе своего становления. Но тут… Как прибыл он, примчался я к нему на встречу, а на меня глядит в упор юная версия «мудреца из колодца», что называется. Потому что информационная загрузка у него такова, и с кого спрос, если я его не воспитывал?

— Почему мудрец в колодце?

— А это такая разновидность земных существ. Они всю жизнь сидят в своих колодцах и бурчат оттуда снизу свои пророчества тем, кто резво пробегает поверху и не слушает их никогда. Время их торжества наступает в эпоху трагических перемен. Вот тогда они вылезают из своих колодцев и вещают уже трубным гласом. Но это так. Отвлечение, не имеющее никакого уже значения. И что могут исправить мои оправдания, что я так переживал о своём отсутствии с ним рядом в процессе его роста и развития. Хотя вышло так, что и моя родная дочь была лишена оберегающей отеческой силы. Тут-то как оправдаешься?

— Зачем ты об этом?

— Ты знаешь зачем. И знаешь почему. И пусть я не виноват во всех несчастьях Паралеи, я…