Мы сделаем это вдвоём

33. Праздник на горе

И какой дьявол надоумил Асканио устраивать этот праздник, думал Анри, спускаясь из своей комнаты вниз, в общую залу. Третий день крепость стояла на ушах – скребли, чистили, мыли, а повар Марсо бурчал, что он ни разу не был в королевском дворце и понятия не имеет, как там принимают гостей. Анри сначала не понял, к чему там дворец, но потом вытряс-таки из Марсо, что это его озадачил Асканио – мол, господин генерал должен показать себя и крепость в лучшем виде, ничуть не хуже, чем если бы он принимал гостей у себя дома.

Правда, Анри про себя только посмеялся – у себя дома это, простите, где?

Конечно, выделенным ему отцом, королём Луи, владением был Монтадор – небольшой замок на скалке и раскинувшаяся вокруг него провинция. Анри никогда не был приличным сеньором своей провинции – он и в замке-то том бывал хорошо если раз в год. Пока был женат – жили в столичном доме, потому что супруга совсем не желала жить где-то в глуши. Когда жены не стало – дети-то всё равно оставались в столице, даже если его самого там и не было. За детьми присматривала престарелая тётушка Анриетта, сестра отца, этого было достаточно. Потом Анри вырос и отправился служить, Максимилиан вырос и отправился служить, Шарлотта выросла и вышла замуж…

Конечно, был ещё дворец, где вырос сам Анри, и замок Лимей. Но это – собственность старшего в роду. Поэтому – воспоминания детства, куда без них, да и всё.

А сейчас его дом – это груда камней в горах, затерянная в снегу, на берегу покрытого льдом огромного озера. Впрочем, деревенские утверждали, что лёд ещё тонок, и выбираться далеко пока не следует. Вот после Рождества уже дело верное, можно будет и на тот берег, и на юг, и на север, и куда угодно. А Рождество – оно близко уже, на следующей неделе.

Пока же – чтобы чистотой сияли не только те три комнаты, которые ему отделала маркиза дю Трамбле, но – и всё остальное тоже.

Маркиза продолжала удивлять. Она день за днём с невероятным проворством носилась по лестнице вверх и вниз, лихо командовала умельцами из деревни и солдатами – тут доски, там гвозди, тут ошкурить, там зашлифовать, здесь прибить – Анри только успевал диву даваться. А потом ведь ещё и другие дамы снизу тоже пришли и принялись что-то делать – мыть, шить, обустраивать.

Что тут раньше-то было? Почему никто не додумался подружиться с деревенскими? Уж точно зимовали был лучше и с большими удобствами!

Старейший из здешних жителей, капрал Жервез, которому на днях сравнялось полных семь десятков, только плечами пожал. Вроде бы, раньше чаще открывался портал. Раз в месяц. И больше всего из того портала отправляли, хватало всем. Вина, сыра, масла мяса. Сидра или что там ещё бывало. Поэтому зимой в основном пили и спали, и не слишком-то задумывались о том, что нужно как-то иначе. Конечно, если командующий был построже, то требовал чуть побольше, чтоб убирали за собой, например. Если же нет – то к весне зарастали по уши понятно чем.

Анри очень не хотел, чтобы к весне заросли по уши понятно чем. Поэтому – вперёд.

- А нас пригласят на праздник в деревню? – спросил Северин.

- А тебе хочется? – поинтересовался с усмешкой Анри.

- Конечно! Госпожа маркиза непременно придумает что-нибудь этакое, чего у нас здесь не бывает, - сообщил юный паршивец.

Придумывать госпожа маркиза мастерица, это точно. Но пока что-то придумывал главным образом Жак Трюшон – в крепости имелись две гитары, две флейты, скрипка и барабан, и при этом – умельцы-музыканты, из этого разнообразия он состроил оркестрик и принялся обучать тот оркестрик каким-то танцевальным мелодиям. Сказал – чем ещё ночью-то заниматься, раз спать до рассвета нельзя?

Анри, правда, всё равно не верил, что удастся танцевать до рассвета, больно уж длинная ночь. И не очень-то верил рассказам Асканио о шныряющих меж людьми тёмных тварях, потому что такую тварь невозможно не заметить, как все они убедились совсем недавно. Но друг говорил о том, что эта ночь – особая, что в такие ночи, а их немного, тёмные твари отлично маскируются под людей, а если уснёшь – то уже и не проснёшься.

Может быть, это всё верно для краёв далёких и благословенных? А здесь все тёмные твари давным-давно вымерзли?

Когда Асканио в деревне передавал приглашение тамошнему святому отцу, тот выслушал со вниманием, ответил, что будет рад прибыть с домочадцами, но добавил, что у них строгий пост, поэтому далеко не все разносолы для них сгодятся. Анри переглянулся с Жаком – посты чаще соблюдали, чем нет, и главным образом потому, что еда на столе оказывалась самая что ни на есть постная. Но сообщил Марсо, чтоб тот имел в виду.

Про возможное нашествие тёмных тварей тоже сказали, но святой отец, кажется, не поверил. Ну и ладно, Анри тоже не верил.

Гости потянулись наверх в сумерках. За обитателями дома маркизы отправился Северин, и отправился заранее – хоть Жак и смеялся, что дамам нужно дать время начистить пёрышки. Сам Северин очень даже начистил – без понуканий вымылся с ног до головы и надел парадное – серый камзол с серебряной вышивкой, и такую же жилетку, и кружевное жабо с серебряной брошью. И хвост лентой перевязал. И провалился в тени.

Прочие же гости прибыли на трёх телегах. Святой отец с женой и матерью, господин Лосев с ближним человеком из Косого распадка и с госпожой целительницей, госпожа Пелагея с сыном и невесткой, господин Васильчиков с сестрой и с прилипшим к ним поручиком Ильиным, и соседи маркизы – непревзойдённый мастер господин Зайцев с братом, и кто-то ещё, кого Анри не знал по именам. Все принаряженные и важные. Принесли гору подарков, все съедобные – сладкие и несладкие пироги, квашеную капусту, солёные огурцы да рыбу – копчёную и солёную, и не просто солёную, а свежашйшую, только днём сегодняшним выловленную.

Надо ли говорить, что Марсо возрадовался щедрым дарам и тут же потащил всё это на стол?

Северин же первым делом привёл маркизу и её камеристку, потом сходил за госпожой Меланией и за вдовой настоящей, всеми ими виденной тёмной твари. Маркиза – вся в чём-то винно-красном, с хитрым чепцом на голове, сразу отличавшим её от прочих деревенских, что как там ходили в своих платках, так и сюда пришли, только платки у кого цветные, у кого ещё какие – тоже принесла в подарок пирог, сказала – рыбный, и три кувшина местной водки. Подмигнула, сказала – собрала дань. И что на Рождество тоже осталось.

Местная водка – это хорошо, но Анри сегодня хотелось вина, просто вина. Он и маркизе поднёс пару бутылок, сказал – это ей в подарок, с пожеланием сытого и богатого года, как Асканио велел говорить. Она улыбнулась, подарок приняла, кажется, что-то хотела сказать или сделать… но ещё раз улыбнулась и не стала.

Асканио же поднёс ей мешочек зерён арро, она очень обрадовалась, сказала – у неё как раз заканчиваются.

Вообще, конечно, такой даме нужно подносить драгоценности, или хотя бы цветы, но какие уж тут цветы, разве они здесь возможны в ближайшие полгода? Эх.

- Пока все тут, трезвы и довольны, я тоже скажу, - маркиза оглядела их всех, то есть – верхушку франкийского местного общества и деревенских. – В рождественский вечер приглашаю ко мне. С ответным визитом, так сказать. Посидим у печи, поводим хороводы по местному обычаю, ещё что-нибудь хорошее сделаем.

Приглашение пришлось принять – потому что это правильно. И пригласить всех за стол.

Вокруг Анри сидели с одной стороны Асканио, как понимающий в празднике, и маркиза – куда от неё деваться-то. Нет, не нужно себя обманывать, маркиза сидела рядом потому, что она – маркиза дю Трамбле, потому что это дань уважения её происхождению и титулу, да и потому ещё, что была она безбожно хороша. Не как юная госпожа Мелания или ослепительно прекрасная целительница Евдокия, но – она улыбалась, она сверкала глазами – и на него тоже, да, она говорила всем им какую-то невообразимую кучу комплиментов.

А после того, как попробовали все виды пирогов – и свои, и принесенные – и рыбу, и что там ещё было, в общем – все местные разносолы, Жак предложил выбраться из-за стола и танцевать. Те, кто считал такое для себя возможным, и выбрались. Жак попытался зазвать на какой-то танец маркизу, но она улыбнулась и отказалась.

- Увы, полковник, - её улыбка была грустной. – Танцевать придворное – без меня, пожалуйста, - и осталась сидеть возле Анри на лавке.

Жак не огорчился нисколько, тут же собрал вокруг себя своих и гостей, выстроил их в колонну и принялся что-то объяснять – какой-то совсем простой танец. Его слушали, у всех получалось, смеялись, хлопали, топали и ещё что-то делали.

Анри глянул украдкой на маркизу – сидит, глаз не сводит. А потом вдруг глянула на него, как заговорщица, и почему-то шёпотом спросила:

- Генерал, научить вас плохому?