Мы сделаем это вдвоём

31. Они вернутся

Асканио разбудил свет скупого зимнего солнца. Он открыл глаза, ощутил ломоту и боль во всём теле. Ещё не зажившая до конца рана, и путь в туман, и вчерашняя схватка, которая закончилась… чем? Тем, что Анри и его маркиза ушли вниз, туда, откуда приходили красноглазые твари. Стоило им спуститься, как проход закрылся.

Оставшиеся наверху люди добили оставшихся тварей… и всё. Темнота, тишина, невероятная усталость. Асканио помнил, что вроде бы добрался до стены и там не упал, но сполз по ней осторожно, и больше не было ничего. Кажется, его потом кто-то трогал и переворачивал. Сейчас же оказалось, что он спал, завернувшись в свой плащ, прямо там, где вчера дрались.

Подняться удалось – в самом деле, не оставаться же тут дальше, в этом мрачном холодном месте? Он огляделся – остальные спали. Все дышат, все живы.

Ближе всех к нему спала медведица, вытянув морду и положив её на лапы. Скажи Асканио кто год назад, что он станет спать рядом с медведем и не испугается – засмеял бы. А вот как оно обернулось. И матёрый крупный волк в другом углу тоже не вызывал ни страха, ни отвращения, ни возмущения. Потому что без госпожи Евдокии и без Каданая, кем бы он ни был, они бы вчера не выжили.

Не выжили бы и без Северина – тот тоже спал на плаще, подтянув колени к подбородку. Не выжили бы без воздушницы Ульяны и без оказавшегося неплохим водником Астафьева. И без боевого мага Ильина. Да и от него, Асканио, наверное, была какая-то польза.

Оставалась неясной судьба Анри и маркизы. Но маркиза так уверенно побежала вниз, а Анри, ясное дело, не мог отпустить её одну. Он и Жаку-то сказал, что из них двоих пойдёт сам потому, что идёт маркиза, а как он отпустит её? Никак. Жак вздохнул и согласился.

Асканио осмотрел спящих целительским взглядом – хуже всех Астафьеву, тот, прямо скажем, еле жив. Всё же, он неплохо тогда получил за свои художества от него, Асканио, и потом не сказать, чтобы хорошо и усердно лечился. И тоже потащился в поход – потому что клятва, это ясно. Если ты не совсем пропащий, то клятву не обойти.

Вообще ему подумалось, что раз до Анри сейчас не добраться, то нужно оставить здесь пост, а всем раненым и обессилевшим вернуться домой. И лечиться, и соображать, что дальше.

Асканио запнулся о чью-то суму, кажется, Ильина. Что-то звякнуло и грохнуло. И разбудило всех.

Первыми пробудились звери – волк и медведица. Оба поднялись – медведица неуловимым грациозным движением, волк мгновенно оказался на всех четырех лапах. Медведица первой оценила обстановку и перекинулась обратно в человека.

От красоты Евдокии у Асканио захватывало дух с самого того мига, как он эту красоту невольно обнаружил. Её хотелось оберегать от всех зол этого мира, но он отчётливо понимал, что это она скорее охранит и сбережёт кого угодно, и его за компанию. Уж конечно, она не смотрит ни на кого из здешних – ни на местных жителей, ни на франкийцев из крепости, потому что зачем они ей? Ей и вправду подойдёт шаман, но у шамана, говорят, уже три жены, куда ему ещё одну!

- Чего поднялись? – недружелюбно спросила красавица у Асканио. – Ноги-то держат?

- С трудом, госпожа Евдокия. Но держат. И меня радует несомненный свет снаружи. Вчера такого не было.

Шевелились остальные участники экспедиции – тёр глаза Северин, постанывал Астафьев, Ульяна ловко перебирала растрёпанные волосы, плела из них косу и повязывала на голову платок. И молча роняла слёзы на колени.

- Вы чего, Ульяна Арсентьевна? – хриплым со сна голосом спросил ворочавшийся подле неё Ильин.

- Ничего, - вздохнула та. – Живы – и слава богу. А Елисейка мой, вестимо, уже нет.

Точно, ей же вчера кто-то мерещился. Всем им кто-то мерещился, Асканио вот – давно умершая возлюбленная.

- Живы-то живы, а дальше что? – вопросил перекинувшийся Каданай.

- Поищем Анри, а потом – всех больных и увечных домой, а здесь… - начал было Асканио, но посреди их дружного кружка вдруг появилась та страшная женщина, которая забрала прихвостней Астафьева.

Откуда только взялась!

- Доброго вам утречка, - поклонилась.

- И тебе, Алёна Дмитриевна, - откликнулась Евдокия. – Какими судьбами?

- С добрыми вестями, - сообщила та. – Не трону я вас, не трону, больно оно мне надо! Нечего вам шарахаться. И тебе, парень, тоже, уж наверное видишь, что я вам не враг, - сверкнула она синими глазами на ощетинившегося Северина.

Тот только засопел. Асканио представления не имел, что видят некроманты, но – что-то же видят.

- Говори, коли не шутишь, - подошла к ней Евдокия.

- Евгения Ивановна с господином генералом живы и здоровы, но вернутся ещё не сейчас, дело у них.

- Какое ещё дело? – не понял Асканио. – Куда они провалились? Что там, под полом?

- Они приняли бой и победили, - сообщила нежить. – И получили награду за упорство, и пошли дальше. Сделают дело и придут. Задерживаться не будут, как я мыслю. Воротятся – и расскажут, что у них вышло.

- Значит, выходит, ждать их здесь смысла нет? – спросил Асканио.

- Нет, - покачала головой нежить. – Ступайте домой, там дождётесь. В тепле. Теперь весна придёт, не задержится.

Северин хмуро глянул на неё, и пропал на ровном месте. И тут же вернулся.

- Я могу отвести всех в крепость, у меня получается! Туман не помеха!

- Тумана больше нет, - покачала головой нежить. – На улице здорово метёт, нечего там ногами ходить. Пусть ваш парень всех вас проводит, как он умеет, так и впрямь будет лучше.

Пока стоял туман, ветра не было, ни дуновения, только лютый мороз. Наверное, метель – это лучше того тумана? Асканио никогда бы не подумал, что обрадуется метели, а вон как оно вышло.

Он первый рискнул пойти с Северином – и впрямь в один шаг очутился в крепости. Дальше туда быстро проводили и перетаскали всех оставшихся.

- Где вы были так долго? – вопрошали Жак и Рогатьен. – Где вы потеряли Анри и маркизу? Что там у вас случилось?

- Долго? – не понял Асканио.

- Конечно, считай, целую неделю вестей не подавали! Могли хоть Северина послать, хоть магически связаться! – бурчал Жак.

- Какую, к Великой Тьме, неделю, день, ночь и ещё часть дня, - никак не мог понять Асканио.

- Значит, так вышло, - тихо сказала Евдокия. – Мы в таком месте были, непростом. Для нас – всего ничего, а снаружи – седьмица прошла.

Дальше было уже какое-то обычное – Астафьева уложить и лечить, у Ильина было что-то не то с ногой, его тоже уложили в крепости, да и остальным не хотелось никуда идти. Только Каданай сказал, что ему нужно к своим, но он потом заглянет. Северин сходил вниз за святым отцом, братом Ульяны торговцем Васильчиковым, господином Лосевым и девой Меланией, и камеристка маркизы тоже с ними пришла. Она как узнала новости, так и заголосила – ой, что с нами будет.

- Всё с вами будет хорошо, Марья Яковлевна, - строго сказал ей Васильчиков. – Приглядим и в обиду не дадим, а там и Женевьева Ивановна с господином генералом воротятся.

А потом вышло так, что говорить о походе пришлось Асканио. Все посмотрели на него – и Евдокия тоже, да – и он начал рассказывать.

- Нас ждали непроходимые снега и неодолимые стены, и полчища красноглазых тварей…

Они победили, да.

А Анри с Женевьев ещё вернутся, обязательно вернутся.