Сердце Армы. Стремление скрыться.

Теперь Медея опять их не видела, но у неё создалось впечатление, что они там, за углом, кидаются на стену. Или, может быть, на дверь, за которой находится преследуемый? Возможно, беглец закрылся в одной из комнат, решив, что собаки его там не достанут? Медея со своей стороны тоже видела дверь и решила заглянуть туда, так как ей казалось, что это ход в ту же угловую комнату, которую штурмовали собаки.

На ходу достав из кобуры оружие, девушка приблизилась к двери и осторожно толкнула её. Та тут же с лёгким щелчком распахнулась, но Медея не успела войти — звук привлек собак. Они выскочили из-за угла и бросились в комнату.

Медея на миг перепугалась и отскочила назад, едва не выстрелив в пса, который было бросился к ней. Но он быстро понял свою ошибку и последовал за собратьями в комнату, куда проникал скудный свет через открытую дверь. Собаки зарычали и взвыли так, что не осталось сомнений в обнаружении беглеца.

Медея, сама не зная, как ей в тот момент хватило храбрости, шагнула в комнату, оглашаемую лаем. Насколько она успела заметить, в помещении не было окон и другой двери, и её взгляд скользнул в сторону неистовствовавших собак. Девушка завизжала от страха только тогда, когда овчарки с вздыбленной шерстью на загривках и с горящими глазами, оставив что-то неясное и тёмное, метнувшееся во мрак одного угла, развернулись и бросились к ней. Она повернулась налево, надеясь выскользнуть из комнаты, но не успела. Страх сковал её, отняв силы.

Девушка вновь истошно завопила и рухнула, поваленная на левый бок озверевшими псами, не успев даже выстрелить. Медея лишь осознала, что ей грозит, но не успела толком почувствовать боли, когда собачьи зубы со всей силой вцепились в её ноги, правую руку и бок. Её сознание отключилось раньше, чем она вновь успела закричать.

Усилившийся лай собак указывал на то, что цель поймана, а раздавшийся вслед за этим человеческий крик заставил инспектора и его людей вложить последние силы в бег.

— Это же человек! — только и смог выкрикнуть перепуганный кинолог. — Мои собаки разорвут его!

Никто не стал комментировать или уточнять то, что крик явно был женским. Новый вопль неприятно полоснул по нервам, а через пару секунд все пятеро уже вбегали в комнату. Кто-то включил свет, ибо здесь становилось всё темнее, но при этом собак увидеть было несложно. Их лай теперь не был яростный, и сменился поскуливанием.

Людям предстала такая картина: в паре шагов от двери лежала неподвижно Медея, истекая кровью; четыре собаки стояли довольно далеко от неё, испуганно опустив уши и тихо поскуливая, выражая страх и неуверенность. Один пёс, едва дыша, лежал почти у порога. Двое других, в том же состоянии, находились возле пострадавшей и зубы одного из них всё ещё сжимали запястье девушки, а другой вцепился в её ногу ниже колена. Зрелище было ужасным и при этом чувствовалось, что здесь что-то не так. Собаки вели себя как-то странно.

— Медея!.. — Атрам, задохнувшись от ужаса, переступил через лежавшего у порога пса и бросился на колени возле неподвижной девушки.

Его подчинённые без особых усилий высвободили повреждённые руки и ноги Медеи из зубов собак, которые по-прежнему не шевелились и лишь едва заметно дышали. Инспектор осторожно приподнял голову девушки и положил её себе на колени.

— Медея, Медея… — в голосе Атрама послышалось рыдание. — Зачем ты пришла сюда! Зачем?..

— Полиция и медики уже здесь, — говорили ему, но он едва понимал значение этих слов. — Успокойтесь, инспектор, она выживет.

— Если бы помощь пришла раньше, нам бы не пришлось спускать собак, — вздохнул кто-то.

Люди, как могли, оказывали первую помощь пострадавшей, пока не появились медики. С их приходом все лишние покинули комнату.

Кинолог вывел своих питомцев в коридор, лежавших собак перенёс туда же. Закрепляя поводки на ошейниках, он старался успокоить овчарок, которые испуганно скулили и, как щенки, жались в поисках защиты к нему. Три бесчувственных пса постепенно пришли в себя, но были слабы и не держались на ногах. Они умоляюще и растерянно взирали на своего воспитателя, будто просили его о защите и хотели, чтобы он им всё объяснил и успокоил. Но кинолог представления не имел, что случилось в той комнате, и чего могли испугаться его подопечные, никогда раньше не проявлявшие и тени трусости.

Врачи уносили Медею, и Атрам уже было решил последовать за нею, но остановился и посмотрел обвиняющим взглядом на кинолога.

— Я не виноват. Я предупреждал вас, — ответил тот, готовый защищать своих собак.

— Твои псы не различают запахов, — злобно бросил инспектор. — Они напали на невиновную. Они — неучи и плохо воспитаны. Эти звери едва не убили мою племянницу.

— Это не так! Они просто выполнили то, чему их учили, — защищался кинолог. — У вашей племянницы было оружие, я видел револьвер. Она, верно, держала его в руке, направив на собак, и это спровоцировало их. Вооружённый незнакомый человек во время задержания опасен. Собаки знали это.

— Значит, они кинулись бы на любого, кто имеет оружие или что-то похожее на него? — злился Атрам.

— Нет, не обязательно.

— А, вот видите! Но на Медею они всё же набросились.

— Вероятно, на то была ещё какая-нибудь причина, — несколько неуверенно ответил кинолог.

— Их пристрелить мало!

— Нет, вероятно, они поймали, кого нужно, я понял это по их лаю. А ваша племянница вмешалась и всё испортила. Кстати, что она здесь делала? Разве она работает в МКСА? По-моему, Агентство не уполномочивало её помогать нам, — заметил обиженный кинолог.

— Это не имеет никакого значения! — сердился инспектор.

Кинолог не стал спорить, понимая его состояние. Ведь Медею унесли полумёртвой, а её открытые глаза и остановившийся взгляд выражали сплошной ужас. Девушка была в шоке, а возможно, уже лишилась рассудка. Поэтому понятно, что Атрам был не в себе от горя и пытался найти виновных.

— Мои собаки всегда работали отлично, — всё же счёл нужным заявить кинолог. — Они хорошо подготовлены и очень умны, но в этот раз они шли не по следу.

— Не по следу? Уж тогда не наугад ли? Или они взяли след моей племянницы? — съязвил Атрам.

— Нет, тот, кого мы искали, не оставлял следов на полу или земле. Вернее, не постоянно это делал.

— Что? — инспектор был удивлён.

— Собаки не шли, уткнувшись носом в землю, они чувствовали запах, оставляемый в воздухе, — объяснил кинолог. — Их морды были подняты, хоть цель они и не видели. Но убегавший всегда был близко, и поэтому его не потеряли.

Атрам, поражённый услышанным, отошёл. К нему приблизился один их подчинённых и, указав взглядом на кинолога, спросил:

— Что он вам сказал?

— Он утверждает, что Энерговампир не оставляет следов на земле, — ответил, будто очнувшись, Атрам и побежал догонять врачей, уносивших Медею.