Сердце Армы. Стремление скрыться.

8. Следствие и последствия

На востоке небо стало светлеть, но тишина ещё не была нарушена голосами людей и работающими машинами. В раскапываемом городе тоже не замечалось никакого движения, и ничто не выдавало присутствия в нём команды «Ветзо». Девушки, ставшие теперь не просто одной командой, но и хорошими подругами, добросовестно наблюдали всю ночь за гробницей, спрятавшись недалеко от её входа.

— Эта ночь ничего нам не открыла, — произнесла Модеста, когда из-за горизонта показался край восходящего солнца.

— Лучше вернуться в поселение, — решила Глориоза. — Вскоре начнут собираться люди и незачем давать им повод думать, что мы ночью ходили здесь.

— Да, это может вызвать у них подозрения, — Олдама огляделась по сторонам, но в древнем городе, кроме команды «Ветзо», больше никого не было.

Агентки, стараясь оставаться незамеченными, покинули древний город и добрались до отведённого им домика. В поселении уже началось движение, кое-кто даже отправился к месту раскопок. Послышалось, как с аэродрома улетел самолёт, видимо, направлявшийся на космодром.

Когда сотрудницы МКСА приступили к завтраку, в городке исследователей уже вовсю кипела жизнь.

— Люди восхищены нашим открытием, и будь мы настоящими археологами, то имели бы шанс в будущем прославиться среди местного населения, — заявила Глориоза.

— Да, эта гробница полна сокровищ и, вероятно, является не простым местом захоронения, — сказала Модеста и обратилась к изобретательнице: — А что сообщает подслушивающее устройство?

— Я уже прослушала запись и скажу, что мы не ошиблись в своих предположениях. Устройство передало разговор Дариса с женой, где он не двусмысленно говорил о том, что кто-то заставляет его взрывать дома. Не известно, кто этот человек, но он имеет большое влияние на ботаника, — доложила Олдама.

— Интересно, кто это может быть? Если он так влиятелен, что принудил мирного ботаника изготовлять бомбы, значит, найти его будет не трудно, — вслух размышляла Модеста. — У нас появился ещё один подозреваемый.

— Кто же это? — спросила изобретательница.

— Господин Тенирет, — ответила Модеста. — Он имеет самую большую власть на этой планете и, как я заметила, пользуется авторитетом среди населения, а потому очень легко мог бы найти диверсанта и прекратить взрывы. Вот, даже мы, практически не сходя с места, без особых усилий выявили подозреваемого. Но представитель местной власти не сделал этого, а значит, сам замешан в этой истории. Странно, при встрече с ним он показался мне добрым и честным человеком, но, видно, первое впечатление обманчиво.

— Слишком всё просто и понятно. Что-то тут не так, — озадаченно произнесла Глориоза, покачав головой.

— А потому я и хочу всё немедленно выяснить, — решительно объявила командир, закончив завтракать и потянувшись за шляпкой от солнца.

Оставив подруг отдыхать, Модеста отправилась к Тенирету. Прошедший день, заполненный работой, и ночь, проведённая без сна в наблюдении за гробницей, казалось, не оставили и следа усталости на Модесте. Она выглядела бодрой и сильной, между тем как Олдама и Глориоза были утомлены.

Дом Тенирета, в котором он жил и работал, располагался в середине поселения. Уже однажды побывав здесь, Модеста без колебаний прошла к двери кабинета и постучала. Ей сразу же разрешили войти.

— Что привело тебя ко мне? — поинтересовался Тенирет, после обмена приветствиями.

Его спокойный взгляд выражал только заинтересованность в сведениях, которые должна сообщить сотрудница МКСА. Трудно было предположить, что этот человек мог что-то скрывать, но Модеста старалась не очень-то верить тому впечатлению, которое он производил.

— Я пришла сказать, что диверсант найден, — начала она, внимательно наблюдая за Тениретом. — Это некий господин Дарис, ученый-ботаник. Но нам вначале было абсолютно не понятно, зачем ботанику понадобилось мешать работе археологов. А что вы об этом думаете?

— Ну, я не знаю, — сказал Тенирет, неопределённо пожав плечами и отведя взгляд в сторону от собеседницы, причём последнее её насторожило. — Но вы наверняка выяснили ещё что-нибудь, не так ли?

— Конечно. Нам стало известно, что Дарис совершает диверсии из страха перед кем-то, кто имеет над ним власть.

— И вы нашли этого человека? — это прозвучало почти как утверждение.

— Пока нет, но у нас на этот счёт есть один подозреваемый.

— И кто же он? — насторожился Тенирет.

— Вы, — последовал ответ Модесты, не видевшей смысла затягивать разговор.

— Я?! — от неожиданности у Тенирета перехватило дух на секунду, но вот после его лицо выразило не озабоченность и замешательство, а любопытство, почти граничившее с желанием посмеяться.

И если бы не осознание того, что и он, и агентка сейчас исполняют вверенные им поручения, он, наверное, всё-таки не удержался бы от улыбки — к такому неожиданному выводу пришла Модеста.

— Да, вы! — всё же твёрдо повторила она, хоть его реакция на её слова была более чем непонятна.

— Но какие у вас есть основания подозревать меня? — уже спокойно, с лёгкой улыбкой спросил он, глядя снисходительно на Модесту, как на ребёнка, пытающегося доказать существование чего-то невозможного.

— Дариса принуждает к диверсиям кто-то весьма могущественный, а вы на этой планете представляете высшую власть, это, во-первых. Во-вторых, имея эту самую власть и полномочия, вы не смогли (или не захотели) разобраться во всех этих безобразиях. И, в-третьих, вы не защитили Дариса, — сказала девушка, не скрывая упрёка.

Было видно, что она искренне сопереживает положению ботаника и не пытается его обвинить.

Тенирет, до этого выслушивавший упрёки в свой адрес стоя, теперь сел в кресло и рассмеялся.

— Модеста, ты не лишена здравого смысла, но здесь допустила промах. Подумай хорошенько, если бы этим негодяем, запугивающим Дариса, был я, то ни за что на свете не отважился бы обратиться в Агентство за помощью в поимке диверсанта. Мне бы не составило труда догадаться, что вы сразу вычислите Дариса, и после этого ваше подозрение падёт на меня. Я предполагал, что так оно и будет. Дело в том, что я знал, кто является диверсантом, я сам проводил расследование и продвинулся в нём чуть дальше вас. Но потом моих возможностей оказалось недостаточно.

Мужчина не скрывал своего сожаления и озадаченности, но и изменить что-либо тоже был не в состоянии. Теперь уже девушка не смогла скрыть растерянности:

— Тогда я совсем отказываюсь вас понимать! Зачем сюда прислали команду «Ветзо», если и так всё ясно?

— Ещё не всё, далеко не всё, — возразил Тенирет. — Агентству нужно было проэкзаменовать команду «Ветзо», для вас выбрали этот случай и отправили на планету Лоя. Господин Рубен отлично знал, что здесь происходит и кто к чему причастен, но вам ничего об этом не сообщили, предоставив самостоятельно всё разузнать. То, чем вы до сих пор занимались, было даже не экзаменом, а скорее разминкой. Сам экзамен состоит в том, чтобы обезвредить того, кто заставляет Дариса производить взрывы. И здесь я должен оказывать вам посильную помощь и отвечать на вопросы.

— Но, пока мы тут всё выясняем, люди находятся в опасности. Да и сами археологические находки под угрозой уничтожения. Не велика ли цена?

— Это уже решал не я, — покачал головой Тенирет, выражая сожаление и намекая на более высокие инстанции. — Главное, не спровоцировать чего похуже. А сокровища — в основном у них только художественная ценность. Чего-либо невосполнимого здесь ещё не находили. Тут полно вещей, которые в своё время эта цивилизация усердно дублировала. В основном только картины, книги и некоторые декоративные предметы являются уникальными. Да и археологи взялись рьяно за раскопки всего несколько лет назад. А до этого всё шло очень вяло. Того количества людей, что есть тут, недостаточно, чтобы быстро всё изучать и систематизировать. Многие, особенно студенты, приезжают сюда на месяц, не более. А постоянных археологов очень мало. Поэтому если и откопают здание, то роются в находках по полгода. Но вот то, на что вчера наткнулись вы — это действительно сенсация, как мне сказали. Там не простые предметы обихода, а нечто весьма ценное и, скорее всего, вряд ли найдётся в двойных экземплярах. У меня не было времени рассмотреть всё обстоятельно, но я тоже впечатлён.

Модеста понимающе кивнула головой, но сейчас её интересовали вовсе не культурные ценности исчезнувшей цивилизации, а потому она спросила:

— Вы можете пригласить сюда Дариса?

— Да, конечно, — Тенирет позвал своего помощника и приказал ему отыскать ботаника и привести его сюда.

— А теперь скажите: вам известно, кто запугивает этого человека?

— Известно, — ответил с какой-то беспомощностью Тенирет, отведя взгляд в сторону, как будто ему было одновременно и стыдно, и досадно.

— Что? Вы знаете, кто это, но просите найти его? Вы ставите команду «Ветзо» в глупое положение, заставляя делать то, что уже сделано! И, кроме того, почему вы, зная, кто виновен, не прекратили запугивание Дариса и диверсии? Ведь гибнет множество произведений искусства, бесценные и неповторимые вещи. В конце концов, страдают люди. Неужели это цена за наш экзамен?! — агентка уже не считала необходимым скрывать свои возмущение и обиду, пронзая взглядом Тенирета.

— Успокойся, Модеста. Сейчас придёт Дарис, и ты всё узнаешь. Поверь, всё не так просто, как кажется.

Девушка поумерила своё негодование и, встав, сказала:

— Хорошо, пусть будет так. Пока ищут Дариса, я, если вы не возражаете, приведу сюда Олдаму и Глориозу. Они должны сами всё услышать.

— Да, это будет не лишним.

Модеста ушла и вскоре вернулась с подругами. Ей не очень хотелось прерывать их короткий сон, но дела не могли ждать. Решать всё самой было не лучшим вариантом, ведь они работали в команде и должны постоянно находиться в курсе происходивших событий. По дороге Модеста им всё объяснила, а когда они вошли в кабинет Тенирета, то увидели дожидавшегося их Дариса. Он посмотрел на вошедших затравленным взглядом, красноречиво говорившим: «Ну, вот и пришли мои мучители!». Ботаник имел самую миролюбивую наружность, но выглядел испуганным и уставшим. И, кажется, совсем не склонен был верить незнакомцам. Девушки поняли, что учёный отказался бы вообще говорить с ними, если бы не поддержка Тенирета. С этим человеком у него были явно доверительные отношения.

Команда «Ветзо» устроилась на свободных стульях, приготовившись услышать объяснения Тенирета и Дариса.

— Я знаю, вы несколько обижены тем, что вас заставили искать уже найденного преступника, но Дарис скорее не злоумышленник, а жертва шантажа, — начал Тенирет. — Как вам известно, он не по своей воле стал диверсантом. И об этом Дарис всё рассказал мне ещё тогда, когда я сам вёл расследование и не без оснований обвинял его во всех этих взрывах.

Ботаник сидел, потупив взгляд, и чувствовал себя не в своей тарелке. Он осознавал за собой вину, и то, что взрывы он делал только под угрозами шантажиста, не снимало тяжести с его совести. Уже только одно такое положение вещей было для него сущим наказанием.