Сердце Армы. Стремление скрыться.

— Наконец-то пришли! — сердито произнёс призрак, его голос неприятно вибрировал и, будто холодом, окатывал людей. Он злобно и недоверчиво посмотрел на девушек и сказал: — Тенирета я видел, а кто вы такие? Зачем пришли сюда?

— Кто мы такие? Сейчас узнаешь, — негромко, но с вызовом отозвалась Глориоза, опередив Модесту.

Проворная индианка, оставаясь хладнокровной и спокойной, действовала быстро. Никто не успел и рта открыть, как её кинжал, до этого мгновения находившийся в ножнах, вдруг погрузился в полупрозрачное тело призрака. Но молниеносный и мастерски нанесённый удар не прошёл для Глориозы безболезненно и не остался безответным — по кинжалу скользнула молния и ударила по пальцам девушки, рассыпавшись каскадом искр.

Индианка отпрянула, издав сквозь сжатые зубы чуть слышный стон ярости и боли, но при этом кинжала из руки не выпустила.

— Но попробовать всё же стоило, — прошептала Глориоза в ответ на неодобрительный взгляд командира.

— Не вздумайте досаждать мне впредь подобным образом, — пригрозил призрак.

— Мы не станем этого делать, — заверила его Модеста. — Лучше скажи, чего хочешь? Зачем мучаешь этих людей, если все твои приказы исполняются. Может, надо ещё что-нибудь взорвать?

Напоминание о взрывах вызвало у призрака непонятное для живых волнение, казалось, что он чем-то встревожен.

— Я не знаю, кто ты, но, вероятно, ты сможешь мне помочь, — сказал призрак, обращаясь к Модесте.

— Хорошо, отпусти этих детей и женщину, и мы поговорим, — предложила та.

Положившись на её дипломатию, стоявшие рядом с Модестой молчали, хоть, если внимательно присмотреться, можно было заметить, что воинственная и неугомонная Глориоза обдумывала новый план атаки призрака-убийцы, да и Олдама не просто так смотрит на это существо, вероятно размышляя о его природе и из какой энергии оно состоит.

— Я не отпущу их, они мои заложники! — отозвалось привидение.

Сохраняя невозмутимость, Модеста спросила:

— Заложники? Тогда чего ты хочешь?

— Пусть уберут бомбу, гробница не должна взорваться!

— А почему?

— Так надо! Я так хочу!

— Но это же чушь! Ведь ты сам приказал взорвать её.

— Гробница должна остаться целой! — настаивал призрак, теряя терпение и самообладание.

— Это невозможно! — продолжала спорить Модеста, надеясь заставить призрака делать то, что ей надо, и при этом удержать его от расправы над людьми. — Уже ничего нельзя сделать. Взрыв произойдёт через полтора часа.

— Нет! — истерично взвизгнул призрак.

— Да, — твёрдо ответила Модеста, заметив, что противник был достаточно сломлен.

— Я сделаю всё, что ты захочешь, только спаси мою гробницу!

Его гробницу — отметила командир, мысленно улыбнувшись. Это несколько упрощало дело, как ей казалось.

— Хорошо, я подумаю, — с самым безразличным видом, какой только могла изобразить, пообещала Модеста.

Она даже сделала такое движение, будто собиралась развернуться и уйти прочь.

— Подумаешь?! — привидение было вне себя от возмущения и отчаяния и даже перестало целиться кинжалом в заложников. — Нет! Гробницу надо спасать сейчас, иначе будет поздно!

— Ладно, но прежде отпусти заложников.

— И не подумаю!

— Тогда как хочешь, пусть каждый останется при своём, — пожала плечами Модеста, очень убедительно изображая полное равнодушие к судьбе пленников.

— Она играет с огнём, она их погубит, — раздался позади отчаянно-горестный шёпот Дариса, кинувшегося вперёд.

Тенирет и Глориоза молча успели его перехватить и отодвинуть назад.

— Хорошо. Я отпущу их, — сдался призрак, — но только если ты займёшь их место.

— Согласна, — не раздумывая, ответила Модеста, ибо в душе была довольна, что решила половину проблемы.

Дарис поспешно уводил свою семью из дома, а добровольную заложницу окружили те же мерцающие кольца. Видимо, два и более объектов, находившихся на достаточном расстоянии друг от друга, призрак не мог контролировать одновременно.

— Теперь идём, — приказал неугомонный дух, указав на дверь. — Но сначала запри этих людей здесь в комнате. А если я увижу, что они выбрались отсюда и следуют за нами, то будут убиты.

Олдама, Глориоза и Тенирет подчинились этому требованию и позволили запереть себя. Модеста со своим конвоиром покинула дом. Но, несмотря на всё происходящее, её одолевало любопытство.

— Скажи, кто ты, зачем нужно было взрывать дома и почему гробница должна остаться целой? — спросила Модеста.

— Ты смелое и безрассудное существо, ты играешь со смертью. Я бы мог убить тебя за дерзость, но всё же удовлетворю твоё любопытство. Я умер очень давно; тот город, который сейчас откапывают, был моим, он процветал, был многолюден. Я правил им, и всё здесь принадлежало мне. После смерти моё тело забальзамировали, предохранив от разложения, и похоронили в гробнице, оно и сейчас лежит там в саркофаге. Если гробница будет разрушена и моё тело уничтожено, я исчезну, как призрак, я больше не буду существовать и не смогу охранять сокровища моего города, которые вы, чужаки, увозите из него. Стены гробницы выстроены из особого камня, который и даёт жизнь моему духу, хоть тело моё мертво. Целостность моей усыпальницы — это залог безопасности города. Она является центром моего могущества, поэтому я могу охранять то, что принадлежит моему народу.

— Но раз ты мертв, то зачем же тебе нужны сокровища?

— Они мои и я не позволю грабить мой город! Пусть лучше он будет уничтожен!

— А если с этой планеты не будет увезено ни одной монеты, ни одной картины, ни одной книги, ни какой-либо другой вещи, то ты не будешь требовать взрывать дома своего города? — Модеста решила прощупать такой вариант мирного договора, оценив приоритеты ценностей призрака.

Тот немного подумал и ответил:

— Если так будет, я оставлю людей в покое. Вы можете раскапывать город, но не должны увозить из него ничего, иначе я вновь найду способ уничтожать сокровища. Но прежде спаси мою гробницу! Иначе погибнешь первой!

— А зачем ты вообще пожелал взорвать её?

— Я узнал, что люди нашли в одном из домов несметные богатства, и приказал Дарису взорвать его. Лишь после я понял, что пострадать должна моя собственная гробница, однако было уже поздно — Дарис успел заложить бомбу.

— А где спрятана бомба?

— Она под моим саркофагом. Её нетрудно будет найти.

Через некоторое время после ухода Модесты, Дарис вернулся в дом. Увидев закрытую гостиную, он отыскал ключ и открыл замок.

— Почему вы здесь? И где призрак? — спросил Дарис, входя в гостиную.

- Модеста его увела, — дала ответ Глориоза. — А где были вы? С вашей семьёй всё в порядке?

— Я отвёл их к соседям и вызвал врача. Моя жена и дети в шоке, они очень напуганы, — ответил Дарис и, что-то вспомнив, обеспокоенно спросил: — А когда ушла Модеста?

— Минут двадцать-двадцать пять тому назад, — сказала Олдама, внимательно рассматривая в это время различные безделушки, что стояли на полках у окна. Большинство предметов было явно поломанными и ничем не радовали глаз.

Девушка взяла в руки что-то похожее по форме на небольшую круглую шкатулку и, внимательно взглянув на хозяина дома, поинтересовалась:

— Что это?

Дарис неопределённо пожал плечами и ответил:

— Ничего стоящего. Дети просто собирают тут всё, что годится на сувениры, но чем не заинтересовались учёные. Им нравится играть «в археологов» вот и тянут сюда разные вещи. Даже не все эти предметы с Лои. Тут подобного добра навалом, но историки почти не интересуются вот такими осколками, потому что можно найти достаточно целых и хорошо сохранившихся предметов.

Олдама нахмурилась и, продолжая держать заинтересовавший её предмет на ладони, задумчиво потёрла его пальцами другой руки.

— Джин не вылетит из него, даже не мечтай, — заверил Дарис, криво улыбнувшись.

— Я не настолько наивна, — в тон ему ответила задумчивая изобретательница, — но предмет весьма интересен. Говорите, таких тут много?

— Ну, точно такой я больше не видел. Его когда-то притащил мой сын. Да и не интересовался я этими вещами.

— Зато я видел, — неожиданно отозвался Тенирет, серьёзно взглянув на Олдаму, и уточнил: — Не прямо чтобы доподлинно такой, но похожие предметы тут имеются, это точно. Вот только более целые историки складывают в свои запасники, но этот совсем старый и потёртый. Вот детишкам его и отдали, наверное.

— А для чего эти предметы были предназначены? — поинтересовалась Глориоза, не увидев никакой художественной ценности у этого раритета.

— Понятия не имею, — пожал плечами Тенирет. — Их просканировали и решили, что это что-то вроде музыкальной шкатулки. Просто там всегда обнаруживается начинка из рассыпавшихся в прах от времени и ржавчины металлических деталей и керамики с какими-то камнями. Ничего ценного. И точное предназначение тоже неизвестно пока.

Олдама заинтересованно потрясла в руках бесполезный предмет, потом попробовала его открыть так и этак, но ничего не получилось. Немного поколебавшись и кинув настороженный взгляд на ботаника, девушка вдруг с размаху швырнула шкатулку на пол. В доме погасло электричество, что-то на секунду заискрило на кухне и тут же стало тихо.

Брошенный предмет раскололся пополам, и все увидели, что внутри пульсировали вспышки света.

— Вот вам и не рабочий предмет, — Олдама присела возле разбитого артефакта и осторожно осмотрела его, не касаясь руками.

— Эт-то ч-ч-что? — Дарис даже заикаться начал.

Тенирет покачал головой, предчувствуя беду.

— Не знаю, — ответила Олдама.

— Не взорвётся? — поинтересовалась Глориоза. — Выглядит очень необычно. Похоже на компьютер.

— Вот именно, — согласилась изобретательница и, оглянувшись по сторонам, ухватила лежавшую на полке деревянную дощечку, явно кусок какой-то лойской мебели.

Потыкав этим в разбитый предмет, Олдама нахмурилась, пару секунд поколебалась в решении, но потом просто протянула руку и взяла обе половинки, которые уже не подавали никаких световых сигналов.

— Весьма сложный механизм, даже не знаю, что за функцию в быту он исполнял, — пробормотала Олдама, — да и в быту ли…

— Может, это не с Лои? — неуверенно предположил Дарис.

— Проверим, — пообещала Олдама, — только сначала дождёмся Модесту. Пусть уберёт бомбу и успокоит на время вашего шантажиста, чтобы под ногами не путался.

— Что? Они направились прямо в гробницу? — ужаснулся Дарис и взглянул на часы.

— Да. До взрыва ещё целый час, и Модеста успеет его предотвратить, — ответила Глориоза, но Дарис уже выбегал из дома.

— Что это с ним? — удивилась Олдама.

— Не знаю, — ответил Тенирет, начиная беспокоиться.

— Нам следует пойти за ним, вдруг он знает о какой-нибудь опасности, грозящей Модесте, — сказала Глориоза и побежала за Дарисом, вслед за ней поспешили Олдама и Тенирет.

Они пробежали совсем немного, когда в древнем городе раздался взрыв и земля содрогнулась. Дарис остановился и, закрыв лицо руками, прислонился к растущему рядом дереву. К ботанику подбежали Олдама, Глориоза и Тенирет.

— Это был взрыв? — спросила изобретательница, хоть все факты были налицо.