Эхо

Глава 29

Прыгая через пространство

– Вот черт… – Эхо протер засохшие от крови глаза.

– Наконец-то ты очнулся, еще чуть-чуть и этот малый тебя замуровал бы.

Свозь забитые уши начал доноситься гул робота строителя, что методично формовал новую перегородку в комнате, которую уже занял Эхо. Стена бревенчатого домика, сделанная из синтезированного бетона, методично росла, почти закрыв потолок.

Шлем перелетел через новую стену и с грохотом ударился где-то в коридоре. За шлемом скользнул и Эхо, оказавшись по ту же сторону новой стены что и строитель.

– Проваливай! – юноша положил тяжелую руку на корпус малыша-робота.

Робот под тяжестью руки развернулся на месте и уставился глазами-камерами на Эхо. В любой другой момент времени любая попытка взаимодействия с машиной была бы проигнорирована. Но не сейчас. Сейчас к строителю обратился пользователь общей сети, а значит его слово – закон. Машина взяла мгновение на раздумья и после, бросив недоделанную работу, быстро удалилась, жужжа по коридору сервоприводами.

– Вот гад, испоганил единственную нормальную комнату.

– Ты рад?

– Чему? Тому что робот свалил? – Эхо поднял шлем и закрепил его на поясе, время от времени ковыряясь в окровавленных ушах и пытаясь проморгаться.

– Тому что он тебе подчинился! Чему же еще?

– Да, но я примерно так себе все и представлял. Как ты там говорила… «В смирении рождается мудрость»?

– Типа того, но каким…

– Вот теперь я смирился. С тем, что не понимаю ничего вокруг. С этими людьми, что на людей не похожи. С людьми, что похожи на людей, но не ведут себя как люди. С пустыми местами, бетоном, звездами среди этажей. С тем что стал таким каким стал. С этой непонятной суетной вечностью, через которую мы с тобой бредем.

– Ты впервые сказал «мы», – девушка еле слышно засмеялась, но Эхо все продолжал свой поток мыслей, взявшийся из ниоткуда после пробуждения.

– И вот к этому я тоже привык, – парень подошел к окну и в приближении сетчатки поймал очередь, что остановилась на секунду, пропуская робота уборщика в комнату. Робот заехал туда серого цвета, а выехал почти что черный от крови, разбрызгав щетками всю жидкость, что нашел в помещении с терминалом. – Держу пари единица на время уборки тоже вернулась в свое место.

– Очень интересно, но давай…

– Подожди! – Мира тут же замолчала, стоило только Эхо проявить напор. – Я просто хотел сказать… Я все думал над этой твоей фразой. Долго не мог понять при чем тут смирение и мудрость.

– Теперь понял?

– Да. Как только я понял, что ничего не понимаю в этом мире, как только я смирился с этим… все стало проще. Мудрость не в том, что я стал умнее или опытнее. Мудрость в том, что я теперь смотрю на все под верным углом. На этих людей, что вновь двигаются в своей очереди, потому что не видят другого выхода. На тебя, моего бестелесного спутника. На роботов, что выполняют приказы сети, отданной сомой себе. Даже на редкую красоту этого мира я смотрю проще. Она просто есть, и однажды ее кто-нибудь найдет.

Эхо развернул окно мирового чата, в котором, как и в прошлый раз он числился единственным пользователем. – Мира, даже на это я смотрю со смирением.

– Погоди…

Внезапно под идентификатором Эхо в лобби мирового чата появилась строчка. Цифр в этом айди было на порядок меньше. Диалоговое окно загорелось разными красками, а в углу появилась точка, символизирующая начало диалога.

/ Привет, Эхо, это я, Мираж. Добавишь меня в друзья? /

– Так лучше? – Мира вновь вернулась к привычной связи.

– Да! – словно маленький ребенок воскликнул Эхо. – Вот черт! Ты рушишь мое смирение слишком быстро.

– По тому что ты еще не закончил свое размышление о мудрости. И о смирении тоже. Думай дальше.

Очередь за окном медленно продвигалась. Те, кто вчера был свидетелями великого воссоединения человека с сетью уже давным-давно стали частью комнаты с терминалом авторизации, а новые люди даже понятия не имели, что вчера тут что-то произошло.

– Ну что, смирившийся, – девушка подсветила на сетчатке Эхо вагонетку. – Идем? За тобой должок, помнишь?

– Хах, ты не поверишь, но мы уже почти на месте!

– Правда? Покажи!

Данные карты выгрузились на сетчатке, обозначив точку на три уровня выше. Бесконечный лабиринт отдалялся и отдалялся, показывая масштаб происходящего на карте. Маркер уменьшался до предела, пока и вовсе не пропал, утонув в паутине уровней и линий мира. Только теперь, отдаляя и приближая карту Эхо понимал, насколько же бесконечен этом «Мир».

– В перспективе общей массы – неплохо.

– Неплохо, Эхо? Да это же просто восхитительно! Давай туда!

Миновав застроенную лестницу, пробежав по паре карнизов и бетонных мостиков Эхо спустился до самого низа уровня, вновь ступив на кучи мусора и хлама. Маршрутизатор соединился с панелью управления и вагонетка начала свое движение к отправной точке.

– Пока есть пара минут… – юноша начал копаться в параметрах взаимодействия уровня. – Я все-таки добавлю пару труб с «жрачкой». Вдруг это что-то изменит.

– А система позволяет?

– Ага. Я указал в параметрах застройки, что это личная необходимость. И… в виду отсутствия собственников застройки уровня, я решил снести тут все к чертям. Чтоб не было этого безобразия. Я устрою тут поле, просто поле.

– На что ты рассчитываешь, на благодарность этих людей?

– Нет. Помнишь тот уровень с учеными? Им не хватало малого – места для жизни. Вдруг и эти в конечном счете будут счастливы?

– Думаешь?

– Не знаю, время покажет.

Вагонетка со скрежетом остановилась, выдавливая из-под себя тяжелый пыльный воздух. Дверь сдвинулась в бок и Эхо ступил внутрь тесной комнатки, что унесет его ровно туда, куда ему и нужно. Миновать два уровня по опорному столбу проще простого, осталось только настроить степень перегрузки так, чтобы не умереть в пути. Парню хотелось уже поскорее оказаться в необходимом ему месте. Встретить Миру, прикоснуться к ней вживую. И ради этого он готов был терпеть.

Скорость согнула колени и Эхо приземлился на скамью, обитую старой потрескавшейся кожей. Воздух потяжелел и вдох давался с трудом, но Эхо зажмурился, представляя, как быстро он окажется в нужном месте. У юноши не было желания торчать тут несколько дней, и он вновь пошел на крайность. Оставалось только не терять себя в такой большой скорости

– Знаешь… – с трудом произносил слова парень. – Я читал про материнскую планету. Ту, откуда все мы. И я понять одного не могу: она где-то есть?

– Да, но только как музей. Точнее, как экспонат. Я была там лишь однажды… Через иллюминатор было видно каменный шар, что висит в зоне гравитационных захватов. Большая… Она светилась, словно на ее поверхности горят миллионы ламп. Миллионы… нет, намного больше, в миллионы раз больше. Сухая и безжизненная – планета-шарик вращалась в специально построенном ангаре.

– А что с ней?

– Она умерла. Очень давно. Люди высосали из планеты все, что могли. И оставили, решив не потрошить на элементы для синтеза бетона. Раньше планеты болтались в бесконечном пустом пространстве космоса. Теперь они все переработаны и являются часть окружающего тебя мира.

– Это я знаю…

– И звезды тоже. Ты ходишь по миру, сотканному из звезд. Красиво звучит, правда?

– На деле выглядит весьма уродливо.

– Так было не всегда. Но планета… – красивая. Их не много осталось, но эта не сравнится ни с чем. В детстве я смотрела на нее и создавалось ощущение давно потерянного дома. Раньше все жили там. И как-то умещались. Хотя… – девушка усмехнулась. – Думаю нынешнее население без проблем бы там ужилось. В этом есть своя ирония. Так много бессмертных людей, так близко друг к другу и одновременно так далеко. Все это было неправильно.

– Мы с тобой так далеко друг от друга, но мне кажется, что ты всегда рядом… – Эхо скинул шлем, который начал слишком сильно давить на шею.

– Вот! И я об этом, и я смотрела на эту мертвую планету и думала лишь о том, как здорово было людям тех времен. Какой красивой была жизнь рядом друг с другом. На одном клочке земли посреди бесконечности. Люди, как вид, были одиноки в своем странствии через безграничные пустоты космоса, но они были все вместе, и поэтому счастливы.

– Как те люди. Которые вернули мне руку.

– Да, как они.

– И как мой народ теперь.

– Как минимум, но пример не самый хороший.

– Я понял. Быть может вся эта история с сетью и людьми была на пользу?

– Мыслишь, как террорист.

– Уже поздно вешать такие ярлыки. Страшное уже случилось.

Вагонетка спустя пару часов вынырнула из темноты плиты перекрытия и ослепила юношу светом. Мгновение и вновь темнота.

– Какую скорость ты выставил?

– Почти максимальную.

– А кости?

– Срастутся.

– Спасибо, Эхо. Я ценю это.

Всю дорогу наверх Эхо беседовал со своей спутницей, о правильности происходящего, о том, что ничего вернуть уже не выйдет. Беседовал и боролся со своим собственным организмом, готовым вот-вот отключиться от перегрузок.

Коробочка пошла на замедление и за окошком показался уровень. Карта в голове просигналила о том, что пользователь достиг нужной отметки по вертикали, осталось только дойти до места назначения.

Шаг скрежетом поврежденных костей отдавался в ушах, но ботинки чеканили шаг, резво меняя свое положение в пространстве. Эхо успел упереться во всевозможные препятствия, на полном ходу миновав и систему вентиляции уровня, и систему поддержания температуры. Заводы по производству роботов, каких-то странных существ, что сетчатка подсветила как новую ветвь эволюции. Эхо уворачивался от падающих потолочных софитов в полуразрушенном этаже, разгребал завалы из роботов в коридорах, что были единственной возможностью преодолеть заросли зданий.

С тех пор как парень ступил на этот этаж он молчал, полностью сконцентрировавшись на дороге. Время от времени Эхо ловил себя на мысли, что привод за спиной был бы отличным подспорьем. Однако привода не было и двигаться приходилось по старинке.

Рывок из окна небоскреба перенес Эхо через большую и широкую пропасть, жесткое приземление на скошенную крышу треугольного небоскреба и парень уже мчался на безумной скорости вниз. У подножья была нужная отметка. Ближе к земле, из крыши, по которой катился парень, начали вырастать мостики, бетонные скамейки и кусты, и отталкиваясь от каждого препятствия Эхо понемногу сбавлял скорость. Все ровно так, как он и задумал. Сейчас, в таких условиях, ему даже не нужна была сила сетевого человека. Он действовал по привычке.

Крыша резко оборвалась, и под ногами оказалась километровая щель между домами. Эхо поддался потокам ветра и устремился вниз, расправив свои руки. Для него с недавних пор не было ничего приятнее, чем ощущение свободного падения. Оно дарило осознание мимолетности жизни, показывая красоту окружающего мира с огромной высоты.

– Эхо!

Сила сети понадобилась уже почти у самой земли. Эхо переключил настройки сохранения жизнедеятельности и скинул с себя перчатку. Зубы жадно прокусили большой палец практически до кости, и алая кровь начала выходить наружу. Кровавые когти впились в отвесную бетонную стену оставляя за собой разодранную рану на теле здания. Скорость падала так же стремительно, как Эхо приближался к земле. Прыжок и хрустнувшая кость ноге ознаменовала легкое приземление. Настройки машин в теле вернулись к стандартным и кровавые когти пролились на пыль под ногами. Кость начала вставать на месте уже тогда, когда парень мчался к стальному светящемуся зданию круглой формы.