Негасимое пламя

Эту сотню он дал когда-то Типуну, спасая того от голодухи. Серия особая, та, купюрами из которой платят зарплату в Управе. Вот кровь… Кровь могла принадлежать не Типуну. И сам Типун мог успеть умереть за прошедшие шесть лет. В конце концов, Верховскому запросто могло не хватить умений для поиска по столь зыбкому ориентиру… Но Феликс ему нужен. Нужен с тех самых пор, как посеял в нём сомнение, как намекнул, что знает нечто важное о неприглядном прошлом сообщества. Был просто нужен, а сейчас стал необходим.

Здоровяк, помнится, очень хотел, чтобы система о нём забыла. Понятное желание для молодого, но чертовски сильного нелегала, угодившего в жернова сменяющихся эпох. Много их таких бродило по Москве в последние годы прошлого тысячелетия? А много выучилось до уровня высших категорий, за которые немногочисленные наставники заламывают страшные цены?.. Леший! Если верна пришедшая на ум догадка, то добраться до Феликса надо как можно скорее!

Верховский сжал купюру в кулаке. На больную голову магия давалась тяжело. Казалось, все усилия впустую: он без толку вливал силы в жадную пустоту, сквозь которую уже давно должна была протянуться направляющая нить. Но со своим-то потенциалом он мог позволить себе потратиться. Подобное к подобному, как учил придирчивый казённый наставник. Часть к целому. Всё равно что искать иголку в стоге сена, только с неодимовым магнитом в руках. И спустя полдюжины попыток что-то потянулось магниту навстречу. Едва уловимый отклик, немногим сильнее случайных шумов. Не далёкий, нет, но слишком неустойчивый, чтобы как следует за него ухватиться. Разброс в несколько кварталов на карте – жилая застройка где-то на северных столичных окраинах, а может, в ближайших областных городках. Там, на месте, станет понятнее. Но если жизнь чему-то и научила Верховского, так это не лезть в пасть к упырю, не позаботившись о прикрытии. Рука сама потянулась к телефону и тут же замерла.

Кому звонить?

Верного Витьки больше нет. Зарецкий со всеми своими талантами – на больничной койке, балансирует на грани безумия. Старов… Больно деликатное для него дело. Не дорос ещё так разочаровываться в системе. Громов под арестом, Субботин ходит как в воду опущенный из-за пойманного на горячем сыночка, Липатов сам почти наверняка замазан по самую макушку. Остаётся Чернов, но мальчик не боец – так, слёзы одни… Леший побери, и это – его команда! Люди, которые должны беречь трещащий по швам порядок в сообществе! Как он мог быть настолько недальновидным?

Верховский взялся за трубку. Если недоступны хвалёные самостоятельные боевые единицы, сойдёт и кто-то попроще, лишь бы умел обращаться с боевой магией. И с огнестрелом – так, на всякий случай… Гудки он слушал недолго; несмотря на время, не то позднее, не то раннее, Терехов будто бы дежурил у телефона и ждал звонка.

– Слушаю, – абсолютно бодрым голосом сказал начальник магбезопасности. Любопытно, на звонки от подчинённых он отвечает с такой же готовностью?

– Доброй ночи, – вежливо сказал Верховский. – Валентин Николаевич, мне нужен толковый оперативник на ближайшие несколько часов. Желательно не уставший от смены. Выделите, пожалуйста… В счёт долга.

– Заинтриговали, – слегка растерянно протянул собеседник. Уж, конечно, не от тугодумства; тянул время, перебирая варианты. – Что у вас за мероприятие? Что должен уметь сотрудник?

– Никаких особых требований.

– Вы на работе? – педантично уточнил Терехов. – У себя в кабинете?

– Да.

– Подождите десять минут.

Он, кажется, рад был, что так легко отделался от неприятного обязательства. Отпущенные десять минут Верховский провёл в лихорадочных сборах: отыскал в отдельских запасах брезентовую спецовку, которую офицеры брали иногда на выезды в особенно неприветливую глухомань, рассовал по карманам все мало-мальски полезные амулеты, бережно спрятал за пазуху драгоценную купюру. Подремать бы часок, восстановить силы… Покумекать над добытыми сведениями, связать смутные догадки в непротиворечивую цепочку, выложить на стол перед безопасниками – вот, мол, берите готовенькими, пока не разбежались. Но, допустим, Терехов ни с того ни с сего проникнется доверием к бывшему подчинённому, выделит отряд, раздраконит «Технологии будущего» – а сколько ещё контор останется? И сколько в них останется этих самых, которых «вытащили»?

Марина сказала бы, что он потакает проклятию.

– Ещё раз приветствую, – негромко сказал Терехов. Он собственной грузной персоной стоял посреди кабинета, полностью одетый для вылазки в морозную ночь. У пояса масляно поблёскивала гладко выделанная кожа: начальник магбезопасности прихватил с собой табельное оружие. – Не возражаете против моей компании?

– Против вашей? – глупо переспросил Верховский. – Зачем вам это?

– Выполняю служебный и гражданский долг, – бывший контролёр холодно улыбнулся. – Наш с вами личный приберегите для более спорных случаев. Посвятите в диспозицию?

Вот уж чего не хватало! Верховский бестолково застыл посреди кабинета, подыскивая возражение повежливее. Не говорить же, что сам начальник магбезопасности зачислен у него в подозреваемые!

– Ценю ваше предложение, – выдавил он наконец, – но оно слишком щедрое. Мне нужен простой исполнитель.

– Я умею подчиняться приказам, – Терехов усмехнулся, с любопытством разглядывая собеседника. – Давайте начистоту: вы тут затеваете нечто чертовски важное и в некоторой степени деликатное, а значит, я тоже должен позаботиться об успехе мероприятия. Мы всё-таки работаем на одного человека.

– Вы хотите убедиться, что я не натворю дел, – нахально уточнил Верховский.

– Это тоже, – спокойно признал Терехов. – Но вы ведь не собираетесь идти против закона.

– Мне нужно поговорить с человеком, который только этим и занят. Я бы не хотел эксцессов.

– Их не будет, – начальник магбезопасности сдвинул с левого запястья рукав куртки. – Раз уж мы равны в должностях, я дам вам маленькую служебную клятву. Будете распоряжаться мною, как обычным оперативником.

– С оговоркой.

– Конечно, с оговоркой. Теряем время, Александр Михайлович.

Ах, леший, какая забота! И ведь он прав, времени очень мало. Верховский слушал клятву вполуха, больше беспокоясь о том, что он станет делать на месте. Слишком зыбка цепочка предположений. И ничего другого в его распоряжении попросту нет… Он начал с самой окраины, с безлюдных в ночной час проулков жилой застройки. Приходилось тщательно дозировать силы, вливаемые то в поисковую магию, то в пространственные прыжки. Терехов следовал за ним неотступно. Его присутствие настораживало и успокаивало одновременно. Начальник магбезопасности, без сомнения, ценный союзник – если союзник. Мог он много лет подряд дурить Авилову голову?..

– Впечатляет, – тихо сказал Терехов, выдыхая белёсый пар. Взглядом он деловито обшаривал тёмную громаду заброшенной на полпути грандиозной стройки. Ставший ненужным дом бессмысленно пялился в ночь сотнями пустых окон-глазниц. – Тот, кого вы преследуете, не слишком привередлив.

– Помолчите, – прошипел Верховский и тут же виновато прикусил язык. Его приказам Терехов сейчас обязан подчиняться. – Отменяю. Но ведите себя потише, пожалуйста.

Терехов кивнул в ответ. Весь его вид выражал фальшивую безмятежность.

– Нам надо будет обойти все этажи?

– Нет. В подвале и на первом слишком холодно, на верхние слишком сложно забираться, – Верховский нервно потёр подбородок. – Я бы ставил на третий-четвёртый. В любом случае, не применяйте силу, кроме случаев угрозы жизни.

– И угрозы общественному порядку.

Да, леший побери, и общественному порядку тоже. Поднаторевший в казуистике бывший контролёр обеспечил-таки себе свободу действий. Сберегая порядком истощённые силы, Верховский пешком преодолел занесённую снегом строительную площадку, шагнул в пустой дверной проём ближайшего подъезда и поднялся на два пролёта по лишённой перил лестнице. Если его догадки верны, где-то здесь должны быть натянуты сигнальные чары. Тем лучше.

Сверху доносилось приглушённое потрескивание. Кто-то жёг костёр в укромной глубине этажа, поодаль от продуваемых зимним ветром оконных проёмов. Задержавшись на лестничной клетке, Верховский обернулся к спутнику и жестами приказал: «держись позади», «будь наготове», «без приказа не стрелять». Те, кто греется у потайного огня, почти наверняка безобидны. Там вряд ли найдётся хоть один одарённый. При помощи магии удобнее кошмарить минусов, чем себе подобных.

Верховский крадучись пробрался мимо пустой лифтовой шахты и замер перед узким коридорчиком, соединявшим бетонные коробки, так и не превращённые в квартиры. Треск пламени стал явственнее, но ни шорохов, ни голосов не было слышно. Скорее всего, обосновавшиеся здесь бродяги спят, оставив кого-то одного на стрёме. Скрепя сердце Верховский жестом велел Терехову прикрывать и шагнул навстречу неверным рыжеватым отблескам. Нарочно перестал таиться. Пусть его сочтут заблудившимся цивилом. Он и впрямь похож: кое-как одетый, встрёпанный, уставший после нескольких пространственных прыжков…

Человек у костра, разведённого в ржавом ведре, сторожко уставился на него блестящими глазами. Незнакомец. Немолодой и не слишком здоровый, он сидел у самого огня, кутаясь в грязно-розовое шерстяное одеяло, слишком маленькое для взрослого. Ещё двое бродяг спали тут же, закутавшись в такое же тряпьё. Один из них мог оказаться Типуном – а мог и не оказаться. Как бы то ни было, кровь одного из этих людей осталась на купюре, прошедшей через руки Феликса. Здесь должны о нём знать…

– Чего пришёл? – вполголоса поинтересовался часовой. Под своим одеялом он мог прятать что угодно, от заточки до серьёзного ствола.

– Ищу кое-кого, – так же тихо отозвался Верховский. Здесь не принято заниматься кропотливым установлением личности: слишком хорошо понятно, кто свой, кто чужой. – Звать Феликсом, лет сорока, сам немаленький… Знаешь такого?

Знает, можно было и не спрашивать. Услышав имя, мужик встревоженно подобрался и отпрянул назад – и от нежданного визитёра, и от весело пляшущего пламени. Поступался теплом ради мнимой безопасности. Рядом, словно почуяв его беспокойство, заворочались спящие.

– Зачем он тебе?

– Поговорить. Так знаешь, нет?..

– Уходи, – прервал его хриплый голос. Знакомый. В лицо Верховский вряд ли узнал бы Типуна: тот поседел, зарос до глаз нечёсанной бородой и приобрёл затравленный вид. – Уходи… Мы с вашими не знаемся. И ему так скажи, если встретишь…

– Привет, Типун, – мягко сказал Верховский. Приблизиться, впрочем, не рискнул. – Рад тебя видеть… в добром здравии.

Повисло молчание. Бродяги переглядывались; Типун был мрачен, его товарищи – всего лишь насторожены.

– Я ничего вам не сделаю, – Верховский успокаивающе поднял перед собой пустые ладони. Типун конвульсивно дёрнулся. Знает не понаслышке, что маг может сотворить из такой исходной позиции. – Мне нужен Феликс. Если можете помочь его найти…

– Давно пришёл? – перебил его Типун.

– Минут десять как.