Вторые войны пустыни

«Чани мертва. Я должен предаться горю»,— подумал он.

Но в видении было не так.

— Вызвали Алию? — спросил он.

— Она с друзьями Чани,— ответил Тандис.

Пол чувствовал, как расступается толпа, давая ему дорогу. Молчание двигалось перед ним, как волна. Шумное смятение начало стихать. Чувство переполненных эмоций захлестнуло сьетч. Он хотел убрать этих людей из своего видения и обнаружил, что это невозможно. Каждое лицо, оборачивающееся ему вслед, несло на себе особый отпечаток. Они были безжалостны в своем любопытстве, эти люди. Они испытывали горе, да, но он понимал их грубость. Он следили, как говорящий становится нем, как мудрец превращается в глупца. Разве клоун не апеллирует всегда к жестокости людей?

Это больше, чем люди при умирающей, и меньше, чем на поминках.

Пол чувствовал, как его душа молит о передышке, но видение по-прежнему руководило им. «Еще немного,— сказал он себе.— Черный, лишенный видения мрак ждет его впереди. Там, впереди, место без видений, место горя и вины, место, где упадет луна.»

Он вошел в этот мрак и упал бы, если бы Айдахо не поддержал его.

— Мы пришли,— сказал Тандис.

— Осторожно, сир,— сказал Айдахо, помогая ему переступить порог. Занавеси коснулись лица Пола. Айдахо остановил его. Пол чувствовал вокруг себя комнату, ее каменные стены были занавешены тканями.

— Где Чани? — прошептал Пол.

Голос Хары ответил:

— Она здесь, Узул.

Пол с дрожью перевел дух. Он боялся, что ее тело уже убрали туда, где Свободные возьмут ее воду для племени. Как было дальше в видении? Он чувствовал себя покинутым в своей слепоте.

— Дети? — спросил Пол.

— Они тоже здесь, милорд,— ответил Айдахо.

— У тебя чудесные близнецы, Узул,— сказала Хара,— мальчик и девочка. Видишь? Все они в колыбели.

«Двое детей»,— с удивлением подумал Пол. В видении была только дочь. Он освободился от руки Айдахо, добрался до места, откуда слышался голос Хары, споткнулся обо что-то твердое. Руки его ощупали преграду — колыбель из метастекла.

Кто-то взял его за руку.

— Узул?

Этр Хара. Она направила его руку в колыбель. Он почувствовал мягкую нежную плоть. Такая теплая! Ощупал ребра, ощутил дыхание.

— Это твой сын,— прошептала Хара. Она передвинула его руку.— А это дочь.— Его рука нащупала ее.— Узул, ты теперь на самом деле слепой?

Он знал, о чем она думает. «Слепой должен быть покинут в пустыне». Племена Свободных не могли нести мертвый вес.

— Отведи меня к Чани,— сказал Пол, не отвечая на ее вопрос.

Хара повернула его и направила налево.

Теперь Пол принял смерть Чани. Он занял свое место во Вселенной, нежеланное место. Каждый вздох усиливал его горе. «Двое детей?» Неужели он ступил на тропу, где видение никогда не вернется к нему? Теперь это казалось совершенно незначительным.

— Где мой брат? — раздался за его спиной голос Алии. Он услышал ее шаги.— Я должна поговорить с тобой, Пол.

— Чуть погодя,— сказал Пол.

— Немедленно! Относительно Лачмы.

— Я знаю,— сказал Пол.— Подожди.

— У нас нет времени.

— У нас его сколько угодно.

— Но у Чани его нет!

— Помолчи! — приказал он.— Чани мертва.— Он закрыл ей рот рукой, когда она попыталась возразить.— Приказываю тебе замолчать!

— Он понял, что она подчиняется, и убрал руку.— Опиши мне, что ты видишь.

— Пол! — Раздражение и слезы слышались в ее голосе.

— Ладно, все неважно,— сказал он, заставляя себя успокоиться. Да, она еще здесь. Тело Чани лежало на матраце в круге света. Кто-то расправил ее белое платье, постарался убрать кровь. Пол не мог уйти от видения ее лица, оно было перед ним — зеркало вечности в неподвижных чертах.

Он отвернулся, но видение двинулось вместе с ним. Она ушла ... и больше не вернется. Воздух, Вселенная — все опустело. Так неужели в этом его епитимья? Он хотел заплакать, но не мог. Неужели он слишком долго прожил со Свободными? Мертвые требуют своей влаги!

Поблизости заплакал ребенок. Этот звук задернул занавес его видения. Пол был благодарен темноте. «Это другой мир,— подумал он.— Два ребенка...»

Это была его последняя мысль, пришедшая из оракульного транса. Он пытался вспомнить, как расширяется вневременное сознание после приема меланжа, и не смог. Своим новым сознанием он не видел будущего — любое будущее.

— Прощай, моя Сихайя,— прошептал он.

Голос Алии резкий и требовательный, донесся откуда-то сзади него:

— Я привела Лачму!

Пол обернулся.

— Это не Лачма,— сказал он.— Это лицевой танцор. Лачма мертва.

— Но послушай, что она говорит,— сказала Алия.

Пол медленно двинулся на голос сестры.

— Я не удивлен, застав тебя живым, Атридес.— Голос Лачмы, но чуть-чуть другой, как будто говорящий использовал голосовые связки Лачмы, но больше не старался их тщательно контролировать. Пол чувствовал, что его тронула странная искренняя нотка в этом голосе.

— Не удивлен? — переспросил он.

— Я — Скайтейл, лицевой танцор с Тлейлакса. Прежде чем мы будем договари ваться, я бы хотел спросить кое о чем. Я вижу за тобой гхолу или Данкана Айдахо?

— Это Данкан Айдахо,— сказал Пол.— И я не буду договариваться с тобой.

— Думаю, будешь,— сказал Скайтейл.

— Данкан,— спросил через плечо Пол,— убьешь ты этого тлейлаксу, если я попрошу?

— Да, милорд,— в голосе Айдахо звучал еле сдерживаемый гнев.

— Подожди!— остановила его Алия.— Ты не знаешь, от чего отказываешься.

— Знаю,— возразил Пол.

— Значит, ты действительно Данкан Айдахо, слуга Атридесов,— сказал Скайтейл.— Или нашли рычаг! Гхола может вернуть себе свое прошлое.— Пол слышал шаги. Кто-то прошел мимо него. Голос Скайтей-ла теперь доносился сзади.— Что ты помнишь из своего прошлого, Данкан?

— Все. С самого детства. Я даже помню тебя возле бака, когда меня извлекали из него,— сказал Айдахо.

— Замечательно! — воскликнул Скайтейл.— Замечательно!

Пол слышал, как передвигается этот голос. «Мне нужно видение»,— подумал он. Тьма его раздражала. Тренировка Бене Гессерит предупреждала его об ужасной угрозе, таящейся в Скайтейл е, но тот оставался лишь голосом, тенью движения.

— Это дети Атридеса? — спросил Скайтейл.

— Хара! — крикнул Пол.— Унеси их отсюда!

— Оставайтесь на месте! — загремел Скайтейл.— Все вы! Предупреждаю, лицевой танцор движется гораздо быстрее все.

Пол почувствовал, как кто-то коснулся его правой руки и отвел его в сторону.

— Достаточно, Алия! — сказал Скайтейл.

— Алия,— сказал Пол.— Не нужно.

— Это моя вина,— простонала Алия.— Моя вина!

— Атридес,— снова спросил Скайтейл,— будешь договариваться?

Пол услышал за собой хриплое проклятие. Горло его судорожно сжалось, когда он услышал сдерживаемую ярость в голосе Айдахо. Айдахо не должен сломаться, иначе Скайтейл убьет детей!

— Чтобы заключить сделку, нужно иметь товар на продажу,— сказал Скайтейл.— Не так ли, Атридес? Хочешь вернуть себе свою Чани? Мы восстановим ее для тебя. Это будет гхола, Атридес, но гхола с полной памятью! Не нужно торопиться с ответом. Вели своим друзьям принести криогенный танк с раствором, чтобы сохранить тело.

«Снова слышать голос Чани,— подумал Пол,— чувствовать ее присутствие рядом. Так вот почему они дали мне Айдахо — гхолу. Чтобы я знал, насколько полно можно восстановить оригинал. Полное восстановление на условиях тлейлаксу. Я навсегда стану их орудием. И Чани, прикованная к той же судьбе страхом за детей, новый заговор со стороны Квизарата...»

— Что вы используете, чтобы возвратить Чани память? — спросил Пол, стараясь говорить спокойно.— Заставите ее убить одного из своих детей?

— Мы используем то, что сочтем нужным. Ну, так как, Атридес?

— Алия,— сказал Пол,— договаривайся с этим ... Я не могу договариваться с тем, кого не вижу.

— Мудрое решение,— усмехнулся Скайтейл.— Ну, Алия, что вы предложите мне как агент своего брата?

Пол опустил голову, заставив себя застыть. Он что-то увидел ... видение и в то же время не видение. Он увидел около себя нож! Вот оно!

— Дайте мне подумать! — сказала Алия.

— Мой нож может подождать,— сказал Скайтейл,— а тело Чани — нет. Думайте, только недолго.

Пол почувствовал, что он мигает. Не может быть ... и все же ... Он чувствовал глаза! Они расположены в необычном месте и двигаются как-то странно. Вот! Нож появился в поле зрения. И тут Пол понял, откуда он видит. Это глаза одного из его детей! Он видел нож Скайтейла из колыбели. Нож сверкал в нескольких дюймах от него. Да ... вот он видит самого себя в комнате ... голова опущена, поза неподвижная, не таящая в себе угрозы. Никто в комнате на него не смотрит.

— Для начала вы должны нам отдать все свои вклады в КХОАМ,— заявил Скайтейл.

— Все? — переспросила Алия.

— Все.

Глядя на себя глазами из колыбели, Пол извлек из ножен криснож. Это движение породило в нем странное ощущение раздвоенности. Он прикинул расстояние, угол броска. Другой возможности не будет. Подготовив свое тело методами Бене Гессерит, Пол превратил себя в сжатую пружину, привел все мышцы в готовность.

Криснож, брошенный его рукой, вонзился в правый глаз Скайтейла, отбросив голову лицевого танцора назад. Скайтейл вскинул руки и пошатнулся. Нож его ударился о потолок и с лязгом упал на пол. Скайтейл ударился о стену, отскочил от нее и упал лицом вниз, умерев раньше, чем коснулся пола.

Все еще через глаза в колыбели Пол видел, как все в комнате повернулись к безглазой фигуре, видел их общее изумление. Затем Алия бросилась к колыбели и наклонилась над ней, закрыв ему поле зрения.

— Живы,— сказала она,— живы!

— Милорд,— прошептал Айдахо,— это часть вашего видения?

— Нет.— Пол махнул рукой в направлении Айдахо.

— Прости меня, Пол,— сказала Алия.— Но это существо сказало, что они могут оживить...

— Есть цена, которую Атридес не может заплатить. Ты знаешь это?

— Знаю,— вздохнула она.— Но какое искушение...

— А кто его не испытал? — спросил Пол.

Он отвернулся от них, ощупью добрался до стены, прислонился к ней и постарался понять, что и как он сделал. Как? Как? Глаза в колыбели! Он чувствовал, что стоит на краю ужасающего открытия.

«Мои глаза, отец...»

Слова-формы мерцали перед его безглазым видением.

— Мой сын! — прошептал Пол так тихо, чтобы его не услышали другие.— Ты... сознаешь?..

— Да отец! Смотри!

Пол прижался к стене в приступе головокружения. Он чувствовал себя выжатым. Жизнь выходила из него. Он видел своего отца. Он был своим отцом. И дедом. И прадедом. Его сознание пробивалось сквозь коридор всей мужской линии.

— Как? — безмолвно спросил он.

Появились слабые слова-формы и исчезли, как будто напряжение было слишком велико. Пол вытер слюну с угла рта. Он припомнил пробуждение Алии во чреве леди Джессики. Но здесь не было Воды Жизни ... или была? Не ради ли этого голодала Чани? Или это продукт генетической линии, предвиденный Преподобной Матерью Гаиус Хэ-лен Моахим?

Теперь Пол ощутил себя в колыбели. Над ним воркует Алия. Его успокаивают ее руки. Лицо ее наклоняется над ним, гигантское лицо прямо над ним. Она повернула его, и он увидел соседку по колыбели — девочку с рыжевато-коричневыми волосами. Когда он посмотрел на нее, она открыла глаза. Эти глаза!.. Чани смотрела из ее глаз, и леди Джессика, и еще великое множество людей.