Вторые войны пустыни

ГЛАВА 47

Ганима сидела за пределами светового круга спайсовых ламп, наблюдая за Буром Агарвисом. Ей не нравились его крутое лицо и непрестанно движущиеся брови, то, как при разговоре он шевелит ногами, словно его слова были скрытой музыкой, под которую он танцевал.

«Он здесь не для того, чтобы вести переговоры со Стилгаром»,— сказала себе Ганима, видя подтверждение этому в каждом слове и движении Бура. Она еще дальше отодвинулась от круга Совета.

Во всяком сьетче было помещение, подобное этому, но зала собраний заброшенной джедиды производила на Ганиму впечатление удушающе тесного места — слишком низок был потолок. Шестьдесят людей отряда Стилгара плюс девять прибывшим вместе с Агарвисом, все уместились в одном конце залы. Масляные светильники отбрасывали отсветы на низкие несущие балки потолка, и дрожащие тени, танцевали на стенах, а едкий дым наполнял все помещение запахом корицы.

Встреча началась в сумерках, после молитв о влаге и вечерней трапезы. Теперь уже она длилась более часа, и Ганима не могла объяснить все в поведении Агарвиса. Слова его представлялись вполне ясными, но с ними не согласовывались движения его тела и глаз.

Сейчас говорил Агарвис, отвечая на вопрос одного из заместителей Стилгара, племянницы Харихи по имени Раджия. Эта сумрачно аскетичная молодая женщина с опущенными углами губ казалось взирала на мир с непреходящим отвращением. Ганима сочла это выражение лица Раджии вполне соответствующим обстоятельствам.

— Разумеется, я верю, что Алия дарует всем вам полное и совершенное прощение,— говорил Агарвис.— Иначе бы я не находился бы здесь со своей миссией.

Раджия собиралась еще что-то сказать, но вмешался Стилгар:

— Меня не настолько беспокоит, доверяем ли ей мы, как то, доверяет ли она тебе,— в голосе Стилгара слышались рыкающие полутона. Он неуютно чувствовал себя от этого предложения занять свое прежнее место.

— Неважно, доверяет ли она мне,— сказал Агарвис.— Если быть искренним — мне в это не верится. Я слишком долго искал вас, вас не находя. Но я всегда чувствовал, что она не очень-то хочет, чтоб тебя на самом деле схватили. Она ...

— Она была женой человека, которого я убил,— сказал Стилгар.— Заверяю тебя, он сам на это напросился. Мог бы с равным успехом кинуться на собственный нож. Но от этого нового подхода попахивает...

Агарвис пританцовывая вскочил, гнев ясно был написан на его лице.

— Она тебя прощает! Сколько раз я должен это повторять? Она заставила жрецов устроить большой спектакль ниспрошения о божественном наставлении о...

— Это лишь поднимает другую проблему,— это Ирулэн, наклонилась вперед, мимо Раджии, темные волосы Раджии подчеркнуто оттеняют ее светлую головку.— Она убедила тебя, но у нее могут быть другие планы.

— Жречество...

— Но доходят самые разнообразные слухи,— сказала Ирулэн.— Что ты не только ее военный советник, что ты ее...

— Довольно! — Агарвис был вне себя от ярости. Бушующие эмоции кровью бросили ему в лицо, исказили его черты.— Верьте чему хотите

— но я не могу больше с этой женщиной! Она оскверняет меня! Она пачкает все, к чему ни прикоснется! Я использован. Я замаран. Но я никогда не подниму нож против моей родни! Нет, никогда!

Ганима, наблюдавшая за ним, подумала: «Тут по крайней мере из него полезла правда».

Как ни удивительно, Стилгар рассмеялся.

— А, кузен,— сказал он.— Прости меня, но гнев выдает правду.

— Значит, ты согласен?

— Я этого не сказал,— он поднял руку, предупреждая новый взрыв гнева Агарвиса.— Это не ради меня, Бур, но ради других, кто здесь есть,— он обвел рукой вокруг себя.— Они на моей ответственности. Давай поразмыслим, какое возмещение предлагает Алия.

— Возмещение? Нет ни слова о возмещении. Прощение, но не ...

— Тогда что же предлагает она порукой за свое слово?

— Сьетч Табр, и ты в нем наибом, полная автономия нейтральной стороны. Она теперь понимает, как...

— Я не войду опять в ее свиту и не буду поставлять ей вооруженных бойцов,— предупредил Стилгар.— Это понятно?

Ганима услышала, что Стилгар начинает сдавать, и подумала: «Нет, Стил! Нет!»

— В этом нет нужды,— ответил Агарвис.— Алия хочет только, чтобы Ганима вернулась к ней и выполнила данное обязательство об обручении с...

— Так вот оно, наконец! — у Стилгара сдвинулись брови.— Ганима

— цена моего прощения. Неужели она считает меня...

— Она считает тебя разумным,— возразил, усаживаясь Агарвис.

Ганима восторженно подумала: «Он этого не сделает. Переведи дух. Он этого не сделает».

И только она это подумала, тихий шорох послышался сзади и левее от нее. Она не успела обернуться, как ее схватили сильные руки. Плотный коврик, пахнущий снотворным, накрыл ее лицо до того, как она успела позвать на помощь. Теряя сознание, она ощутила, как ее несут к двери в самом темном уголке залы. И подумала: «Мне бы следовало догадаться! Мне бы следовало быть начеку!» Но державшие ее руки были сильными. Она не могла вывернуться.

Последними ее впечатлениями были холодный воздух, мерцание звезд, лицо под капюшоном, взглянувшее на нее и спросившее:

— Она ведь не пострадала, а?

Ответа она уже не слышала, звезды завертелись у нее перед глазами, вытягиваясь в полоски, и пропали во вспышке света, который был ядрышком его внутреннего «я».