For the Potions Master's Amusement - Ради Удовольствия Господина Зельевара

— Мы всегда должны быть осторожны, чтобы не держать руки в этом положении слишком долго, — пробормотал он, массируя их.

Гермиона была благодарна за внимание к ее протестующим мышцам рук, но куда чётче она осознавала свое ноющее лоно и стояк под своей задницей. Даже когда позволяла ему заботиться о своих затёкших руках, она ласкалась о его эрекцию, отчаянно ища более тесного контакта.

Затем его руки оказались на затылке и кляп был снят. Он пошевелился, рука влезла в карман брюк под ней, и он достал носовой платок, чтобы нежно вытереть лицо от слюны, которая натекла с резинового шарика-кляпа.

— Мерлин, ты была хороша, — сказал он странно сиплым и напряженным голосом. — Не испугалась ни на миг, ты воплощение лучших качеств своего факультета, мой питомец.

Затем он целовал её губы и рот, будто сообщал информацию, для которой не было слов.

Мой питомец… питомец… питомец…

Все в мире теперь сводилось к звуку его голоса, произносящего: «Мой питомец», и его прикосновениям. Гермиона отвечала ему всем спектром эмоций. Руки, все еще в кожаных браслетах, что он надел на неё, обвили его шею; она полулежала у него на груди, потираясь сосками о его мягкий джемпер… Гермиона широко развела ноги, раскрыв свою влажную щель и потерлась ею о твёрдый член, надеясь получить хоть какое-нибудь облегчение своей отчаянной потребности в нем.

С рычанием Снейп вытолкнул ее с колен, и на мгновение Гермиона упала, лишившись его. Но прежде чем она смогла задуматься о том, что каким-то образом оскорбила его, он тоже переместился и оказался сверху, шерсть его брюк слегка кололась между разведёнными бедрами. Он набросился на Гермиону, прижимая приятной тяжестью своего тела, и она одобрительно ахнула, подмахивая бедрами. Его губы были повсюду, мокрые поцелуи оставили дорожку вдоль шеи. Снейп сосал и ласкал грудь, а затем вторгся в ее рот своим требовательным языком, одновременно с этим дразня членом ее влагалище. Его головка была четко очерчена, несмотря на ткань брюк, что грубо терла над клитором.

— Пожалуйста, — умоляла она, изогнувшись, чтобы встретить давление его бедер.

— Тише, маленькая шлюха, — прорычал он, его голос стал горячим и неровным. — Ты возьмешь то, что я тебе даю, и будешь умолять о большем.

И Господь милостивый, как он был прав — она, конечно, будет. Казалось, он выпустил свою похоть из под контроля и сила её сминала Гермиону. Она обхватила его, ликуя в своей беспомощности под его превосходным весом и силой. Гермиона корчилась под его вздыбленным, все еще находящимся в штанах членом, пока не кончила, крича, сотрясаясь под натиском его беспощадной агрессивной власти. Она все еще была в повязке и не могла видеть, как он достиг кульминации, но она почувствовала окончательный рывок бедер и услышала гортанный стон, сопровождавший эякуляцию. Гермиона крепко прижалась к нему, гордясь тем, что сумела довести его до этого состояния.

Снейп потянулся к Гермионе, прижимая к себе, и она поняла, что он применил успокаивающее заклинание на сердце, чтобы им было удобнее лежать. Она повернулась на бок и почувствовала движения его пальцев на своем затылке. Через мгновение повязка с глаз упала, но свет от огня был слишком ярким. Гермиона закрыла глаза и прижалась к профессору лицом.

— Чертов Мерлин, девочка, ты станешь моей погибелью, — проворчал он, нежность его рук на спине смягчала эти жалобы.

— Хм, — ответила Гермиона, помня ограничения на речь, совершенно довольная и желающая прижиматься к нему так вечно.

— Это был мой первый раз, с тех пор как я наблюдал за тобой в постели, — пробормотал он.

Пораженная, Гермиона подняла голову и уставилась на него, надеясь, что последует больше деталей.

— Я бы никогда не попросил тебя о том, чего бы сам не сделал, — серьезно сказал он, поглаживая на щеке прядки разметавшихся волос. — Это было очень сложно, особенно когда я читал твои записи в журнале о твоей деятельности, — и в десять раз сложнее, если можно так выразиться, после того, как я заглянул в твой разум, в тот день в кладовой в классе.

Гермиона с изумлением слушала его, думая, что даже если бы ей разрешили сейчас говорить, она не смогла бы произнести и слова. Его тон был доверителен: он делился с ней совершенно открыто, и ее новообретенная любовь к нему расцветала в сердце, мешая дышать. Абсолютно против воли, её глаза наполнились слезами.

Первая капля упала на его щеку, заставив его сонным взглядом вернуться к ее лицу.

— Ну вот, теперь, что это?

Вытерев слезу с ее лица, он слизал соль с большого пальца. Необъяснимо, Гермиона была возбуждена этим жестом, и ее недавно удовлетворенное либидо низко заурчало в утробе. Двигаясь над ним, она поцеловала его губы, и он позволил ей сделать это, лежа на спине на полу перед огнем. Гермиона нависла над ним, пожирая его рот, словно то была лучшая из конфет в Сладком королевстве. Время шло, огонь прогорал, и вскоре их относительные позиции сделали рокировку. Теперь его медленные поцелуи, подобные траханью языком, наполняли все тело Гермионы вялым наркотическим желанием, сосредоточенным в её скользкой промежности. В довольно беспорядочной манере он начал проникать в неё пальцем, и Гермиона застонала ему в рот.

— Кто маленькая шлюха? — промурлыкал он, наблюдая за ее лицом. — Кому нужны мои пальцы во влагалище каждую секунду каждого дня?

— Мне, — выдохнула она, еще больше расставив ноги, получая дополнительный палец внутрь за правильный ответ.

Рыча в знак благодарности, она двинулась, потираясь клитором о его ладонь.

Снейп опустил голову и прижал губы к ее соску, лаская. Гермиона запустила пальцы в его волосы, и он усилил интенсивность. Он выпустил сосок, и его взгляд снова сосредоточился на выражении её лица.

— Чья ты шлюха, малыш? — спросил он.

— Ваша! — простонала она, а затем вскрикнула, когда он убрал пальцы с ее дырочки.

— Похоже, ты блядски права, — прорычал он, принимая сидячее положение. — Ты моя маленькая шлюха, и ты получишь свою награду. У тебя может быть столько оргазмов, сколько ты сможешь вынести до комендантского часа.

Затем он поднял ей ногу и нырнул под нее, уткнувшись носом во влажные завитки между бедер.

— Просто скажи «сейчас», — инструктировал он, прежде чем начал ласкать её языком.

С восхитительной целенаправленностью он скользнул двумя пальцами внутрь, устремившись к её сладкой влажности, и начал сосать клитор, играя на струнах её тела как хозяин.

«Мой Хозяин», — подумала Гермиона. Она успела сказать «сейчас» еще четыре раза до комендантского часа.