For the Potions Master's Amusement - Ради Удовольствия Господина Зельевара

Затем она нахмурилась, обдумывая все остальные его инструкции. Как именно ее искупление отличается от ее наказания? Гермиона наклонила голову в сторону, задумавшись. Искупление — это часть исправления ошибки, так что это было бы действие с ее стороны, в то время как наказание было действием с его стороны. Одна из ее ошибок заключалась в том, что она говорила без разрешения, так что, возможно, ее искупление может заключаться в том, чтобы молчать в течение определенного периода времени. Было бы сложно, но чем сложнее будет, тем выше он оценит это.

Но что было бы справедливым наказанием? Она знала, что он не позволит выбрать наказание, которое бы ей понравилось. Ее можно было бы связать и отшлёпать ремнём, не доводя до оргазма.

Она переместила свой вес с одной ноги на другую и на мгновение закрыла глаза. Часы на каминной полке пробили четверть часа четырнадцать раз с момента его ухода — он всегда уходил так надолго?

Она почти дремала, когда услышала, как он вошел в комнату. Гермиона вздрогнула, а сердце заколотилось в груди, где-то между волнением и страхом. Он не говорил и не приближался к ней; она услышала шелест, когда он снял мантию, потом звон фарфора, а затем уловила аппетитный аромат чая. Он сел на диван позади неё и пил чай, не признавая ее присутствия. Гермиона почувствовала укол обиды, и ее животик заурчал; ей нужны были чай и печенье.

Минуты шли, и все же Снейп не разговаривал с ней. Она услышала, как он налил вторую чашку чая, затем встал и ушел. Наконец, послышался его голос.

— Не поворачивайся, — сказал он.

Гермиона осталась там, где была, с тревогой сжав руки в кулаки.

— Ты следовала инструкциям, которые я дал тебе? — спросил он.

— Да, Хозяин, — ответила Гермиона, желая повернуться и посмотреть в любимое лицо, но он запретил ей это сделать.

— Мы завтра обсудим твое искупление, — сказал он. — Когда я покину комнату, ты должна будешь вернуться в общежитие. Твоим наказанием будет запрет делить со мной кровать до тех пор, пока я не решу, что ты снова можешь это сделать.

Она услышала, как портрет открылся и закрылся, зная, что он вошел в свои покои. Откинувшись с коленей на холодный каменный пол, Гермиона обняла свое туловище и качалась из стороны в сторону, слишком опустошенная, даже чтобы заплакать.

Лишь когда свет в комнате погас, оставив умирающее пламя в камине, чтобы осветить ей путь, она взяла свою книжную сумку и поплелась из комнаты.