For the Potions Master's Amusement - Ради Удовольствия Господина Зельевара

— Посмотри на меня, Гермиона, — выдохнул профессор, и она знала, чего тот хочет.

Она посмотрела ему в глаза, приветствуя толчок его воли в своём сознании. Какое-то время она плавала в ощущениях, чувствуя, как его толстый член проникает и выходит из её тела, зная, что он испытывает её и своё удовольствие одновременно. Его руки держали Гермиону именно так, как он хотел этого, предоставляя ему доступ и угол, под которым он желал трахать её. А его разум удерживал её мысли, предоставляя ему доступ к её эмоциям. Но спустя несколько секунд она почувствовала его разочарование, прежде чем он заговорил прямо в её голове:

Давай, питомец, — он шептал, поворачивая бедра и вырывая этим из нее приятный стон. — Ну же… все в порядке…

И Гермиона не смогла ему отказать. Дотянувшись до него всем своим существом, она погрузилась в его сознание, теперь действительно соединяясь с ним телом, разумом и…

Душой, — он закончил за неё, показавшись одновременно самодовольным и неуверенным — подвиг, который мог совершить только Северус Снейп.

Гермиона больше не колебалась — радость, что раньше наполняла ее, диким восторгом изверглась из нее, хлынув прямо на Северуса в момент, когда она ответила:

Да-а-а-а-а-а…

Удовольствие уже не было сдерживаемым и обнаружило единственный выход, толкнув Гермиону во второй оргазм, полностью застав этим Снейпа врасплох. Даже в своей кульминации она держалась за него телом и разумом, чувствуя, что он также приближается. Его лицо приняло выражение крайнего удовольствия, когда семя выстрелило глубоко в ее чрево. Затем он стащил ее с дивана на ковёр перед камином, призывая знакомое одеяло изумрудного цвета, чтобы накрыть их, пока они обнимались, дрожа после оргазма.

Перебираясь в ванную, они все ещё сильно ощущали друг друга. Связь их разумов была прервана, но остатки ее витали в воздухе. Они мало говорили, пока он вымывал её тело. Затем профессор позволил ей искупать себя, наслаждаясь тем, как она массировала кожу головы, нанося шампунь. Гермиона использовала оловянный кувшин, стоящий на полу рядом с ванной, чтобы ополоснуть пену с его волос, а затем они нежились в тёплой воде, переплетая руки и ноги.

— Каким будет мое искупление? — сонно спросила Гермиона, поглаживая пальцами волосы на его груди.

Его пальцы схватили девичий подбородок и подняли ее лицо, пока их глаза не встретились.

— Ты не должна мне искупление, — тихо сказал он. — Мое искупление будет продолжаться. — Его пальцы скользнули по ее скуле, и Гермиона поняла, что прямо сейчас испытала часть его возмещения в форме почитания ее тела. — Я совершил с тобой больше ошибок, Гермиона, чем с любой сабмиссив, что когда-либо наставлял.

Она посмотрела в его откровенные черные глаза.

— Я не думаю, что ты легко прощаешь себя, посчитав, что совершил ошибку, — сказала она.

Он неловко кивнул.

— Спасибо, что сейчас пытаешься сделать это, — пробормотала она. — Это разбило бы мне сердце, если бы ты выгнал меня, потому что почувствовал, что ошибся в своем обращении со мной.

Его ладонь на ней сжалась.

— Любая другая нижняя была бы отправлена прочь ещё в вечер Святочного бала, — сказал он едва слышным шепотом. — Вместо этого ты теперь носишь мой ошейник.

Их пальцы встретились, когда они оба коснулись ее заколдованного водонепроницаемого ошейника.

— Ты не похожа ни на кого, с кем я когда-либо встречался, Гермиона, — сказал он. — Никто никогда не мог пробиться через мои щиты Окклюменции, как это сделала ты — а ты даже не используешь Легилименцию для этого.

Гермиона оставалась спокойной, пока он изумленно смотрел на ее черты. Счастливая, жизнеутверждающая радость новой волной поднималась внутри, ее любовь была такой всеохватывающей силой, что она ощущала физическую боль в груди.

Затем он снова заговорил, его голос был низким и интимным:

— Тебя можно охарактеризовать словом «неожиданная», питомец. Совершенна и неожиданна.

Затем он поднял ее из ванной, позволяя прохладной воде стекать по их телам.

— Я предлагаю вздремнуть, — объявил он, когда вода начала убывать.

* * *

Их привычная рутина была восстановлена в течение следующих нескольких дней, к большому удовольствию Гермионы. Они были осторожны друг с другом: она гораздо более внимательно относилась к своему поведению, он был более взвешен в своих ответах ей. Их игра D/s была напряжённой и очень удовлетворительной для Гермионы, когда она отдавала ему власть над собой и пользовалась преимуществами этого. Утром в канун Нового года он разбудил ее с подарочной коробкой в руке.

Она протерла глаза, разглядывая блестящий зелёный бант, которым та была украшена.

— Что это? — глуповато спросила Гермиона.

Снейп фыркнул.

— Возможно, тебе стоит открыть и посмотреть, — сказал он.

Гермиона развязала ленту и сняла упаковку с коробки. Она открыла крышку, а затем отодвинула бумагу, чтобы увидеть…

— Хлыст? — выпалила она, встревоженно.

Он сел за её спиной, прижимая Гермиону к груди.

— Твой личный стек, — пробормотал он ей в волосы.

Гермиона взяла трость с красной кожаной ручкой и вытащила из коробки, отметив изгиб фала и широкий кожаный ремешок на кончике.

— Мой? — сказала она, легонько стегая им. — С-спасибо, Хозяин.

— Позволь мне продемонстрировать, — сказал её Хозяин, вызывая вкрадчивым голосом дрожь в спине. Он взял свой подарок в руки и плавным нисходящим движением стегнул матрас с громким щелчком.

Гермиона подскочила.

— Боже! — воскликнула она, и он погладил ее по щеке рукой.

— У нижних принято приветствовать стек поцелуем, — сообщил он ей.

Гермиона решила, что это было сказано так, будто он совершенно серьёзен, поэтому повернула голову и коснулась губами красной кожаной ручки.

— Хорошая девочка, — похвалил он, поглаживая ладонью её обнаженное тело. — Сегодня после ужина ты сможешь испытать удовольствие от своего стека — подходящий способ отпраздновать Новый год, не так ли?

Гермиона изогнулась и поцеловала его в губы.

— Да, спасибо, сэр, — сказала она.

Он усмехнулся и встал, полностью стаскивая одеяло.

— Теперь вставай и одевайся на завтрак, — сказал он ей. — Мы запутаем директора, показываясь в Большом зале четыре утра подряд.

После завтрака Гермиона вернулась в комнату своего профессора. Он хмурился, проверяя свитки, иногда бормоча о глупости пятикурсников, а она писала в своем журнале из зеленой кожи, перечисляя, что съела этим утром. В десять часов она опустилась на колени рядом с профессором, и он посмотрел на нее сверху вниз.

— Что такое, малышка? — рассеянно спросил он.

— Я собираюсь пойти подготовиться к экзаменам, сэр, если можно.

Он жестом предложил ей встать и отодвинул стул, чтобы освободить ей место у себя на коленях.

— Меня не будет на обеде, — сказал он ей. — Надеюсь, ты будешь хорошей девочкой до тех пор, пока мы не увидимся после ужина?

Гермиона улыбнулась ему, наслаждаясь тем, что он дразнил ее.

— Я сделаю все возможное, Хозяин, — пообещала она.

Он поцеловал ее и подтолкнул с колен.

— Будь умницей, — сказал он и возобновил свою работу.

Гермиона подошла к дверному проему, где оделась и обулась, и, наконец, сняла ошейник, положив его на законное место. Затем она перекинула книжную сумку через плечо и оглянулась на своего профессора, чтобы поймать на себе его взгляд.

— Увидимся позже, — сказала она, и его ответом была насмешливо изогнутая бровь.

После особенно удовлетворительного штудирования учебников Гермиона была очень рада пойти на ужин в Большой зал. Домашние эльфы приготовили ее любимую жареную говядину, и она ела от души, параллельно читая Теорию Арифмантики. Она бросала частые взгляды на главный стол, не обращая внимания на декана и директора, но получая от них мимолетные улыбки. Профессор Снейп не появился. Где он был? Он решил поесть у себя?

Пожав плечами, Гермиона направилась к Гриффиндорской башне, мечтая о своём стеке и о том, как ОН будет использовать его на ней. Она выкупалась с особой тщательностью, следя за тем, чтобы везде быть гладко выбритой, а затем нанесла на кожу увлажняющий лосьон. Гермиона позаботилась о волосах, кропотливо расчесав их, но совсем не побеспокоилась о том, что наденет — она будет голой, за исключением ее ошейника, и это несказанно радовало её.

Обернувшись мантией, она бросила на себя заклинание Невидимости и проскользнула в подземелья, предвкушая удовольствие всем телом. Но когда Гермиона дошла до двери в класс своего профессора, та не открылась, и на ее стук никто не ответил.

Нахмурившись, она подумала, что должна сделать. Раньше она всегда могла войти в комнаты своего профессора, поэтому сейчас была в растерянности, и ее дневник тоже был заперт там, поэтому Снейп не смог бы общаться с ней через него.

— Твою мать, — пробормотала она раздраженно, а затем пошла обратно в свою комнату.

Она сидела на подоконнике, следя за теми, кто заходил и выходил из замка, но, кроме пары учителей, спустившихся в деревню на новогоднюю ночную вылазку, никого не увидела. Каждые два часа она отправлялась в подземелья, но дверь его кабинета оставалась закрытой.

Где он был?

В час ночи, когда все учителя вернулись в замок, а Гермиона дважды побывала в подземельях, она признала, что он, скорее всего, был вызван Волан-де-Мортом; в противном случае, он бы не нарушил договоренность с ней. В этом она была уверена.

Она попыталась уснуть, но сны были мрачными и ужасными. На рассвете она поплелась в кабинет профессора, но никто так и не ответил на стук. Всерьёз обеспокоенная, она пошла на завтрак и налила себе чашку кофе, наблюдая за преподавательским столом столь пристально, будто могла заставить Снейпа появиться там силой воли.

Затем в воздухе раздался шелест крыльев, и Гермиона подняла глаза, чтобы увидеть, как птицы летят в Большой зал. Она вытащила из кармана кнат для совы, несущей ей выпуск «Ежедневного Пророка», но внезапное появление Букли её встревожило. Зачем Гарри написал ей?

С плохим предчувствием она отвязала пергамент от лапки Букли и начала читать. До Гермионы донёсся гомон от преподавательского стола, но она проигнорировала это, решив сперва прочитать письмо Гарри.

Гермиона,

Нору атаковали вчера вечером сразу после полуночи. В грудь миссис Уизли попали Ступефаем, она была доставлена в Мунго, но все остальные остались невредимы. Мы с Роном сбежали. Не пытайся найти нас сейчас — тебе будет безопаснее в укрытии. Мы выйдем на контакт, когда сможем.

Гарри

Возмущение захлестнуло Гермиону. В конце концов, они всегда были вместе, а теперь Гарри и Рон сбежали без нее? Они не продержатся и недели, двое глупых мальчишек! Она фыркнула, схватив «Пророк», и ее сердце оборвалось.

«АЗКАБАН БЫЛ РАЗРУШЕН ПОЖИРАТЕЛЯМИ СМЕРТИ, — гласил заголовок, чуть ниже он продолжался немного меньшим шрифтом: — Все заключенные сейчас на свободе».

На нижней половине первой страницы была вторая важная статья: «ПОЖИРАТЕЛИ СМЕРТИ УСТРОИЛИ ПОБЕГ ЗАКЛЮЧЁННЫХ ИЗ ТЮРЬМЫ АЗКАБАН». И подзаголовок: «Преподаватель Хогвартса организовал побег узников», — а под ним, в самом центре, рычащее лицо Северуса Снейпа.