For the Potions Master's Amusement - Ради Удовольствия Господина Зельевара

— Я наказана?

Он пристально посмотрел ей в глаза.

— Конечно, нет. Но ты нуждаешься в дисциплине, верно?

Гермиона почувствовала слабость. Как он знал о ней подобные вещи? Не говоря ни слова, она оперлась о его бедра, чтобы встать, а затем легла к нему на колени. Его рука, твердая и обнадеживающая, сначала провела по низу ее бедра, затем огладила задницу, прежде чем повторить процесс с другой ногой.

— Кто знает, что тебе нужно? — спросил Снейп.

— Вы знаете, сэр, — сказала Гермиона.

— Правильно, — ответил он, и тыльная часть расчески коснулась задницы, срывая крик с её губ.

О, её не шлёпали слишком долго!

Профессор, казалось, тоже это понимал, потому что занимался своим делом с внимательной интенсивностью, которую привносил во все самые похотливые свои действия с ее телом. Гермиона ощутила чистые последствия хорошей порки. Как всегда, он ударял осторожно, никогда по одному и тому же месту подряд, постепенно увеличивая скорость и силу удара, покуда Гермиона не начала смущенно всхлипывать в диванную подушку, ощущая себя чистым пустым сосудом.

Он прекратил бить ее и слегка обласкал воспаленную кожу кончиками пальцев.

— Такая идеально покрасневшая задница, — молвил он, немного запыхавшись.

Он полез руками под её бедро, и Гермиона решила, что он, должно быть, поправлял брюки. Затем профессор развернул и приподнял ее, пока она не опустилась спиной к его груди, положив голову ему на плечо. Он вытер лицо чистым носовым платком, прежде чем опустить голову и поцеловать уголок её рта.

— Лучше? — спросил он.

Гермиона смутно улыбнулась, и он, проведя рукой по ее туловищу, сжал ее влажную промежность.

— О, да, — сказала она. — Гораздо.

— Хорошо, — пробормотал он и поцеловал свою сабмиссив в губы, проникая пальцем сквозь лобковые волосы и касаясь ее клитора, заставляя девушку стонать.

— Ты знаешь, что происходит с непослушными девочками, которые текут, пока их профессор шлепает их непослушные задницы? — спросил он, сложив два пальца, чтобы войти в ее тело.

Гермиона прижалась к его руке.

— Что-то замечательное, — выдохнула она, извиваясь, но что-то было не так. Она почувствовала плоть, а не брючную ткань, под своей задницей.

— Посмотрим, найдешь ли ты замечательным, когда я оттрахаю тебя так сильно, что ты не сможешь ходить ровно, — прорычал он, перемещая свой вес и потянувшись, чтобы расположить член у её входа.

— О, пожалуйста, — сказала она, уже пылая от страсти.

Он не отвечал, потому что логистика секса в этой позе, казалось, требовала повышенного внимания. Северус крепко прижал ее бедра, обездвиживая, пока вставлял в её щель, и Гермиона замерла, опасаясь разъединить жгучую связь между их телами. По его дыханию она поняла, что ему стоило огромных усилий, чтобы входить в нее снизу сзади. Пока он делал это, она посмотрела вниз между бедер и увидела, как его толстый блестящий член проникал и выходил из ее дырочки. Одно это зрелище усилило ее возбуждение, и, казалось, теперь Гермиона сильнее ощущала, как он проникает в её тело.

— Черт возьми, — задыхался он, шепча ей на ухо, — в тебе так блядски узко…

Гермиона позволила своей голове упасть обратно на его плечо, доверившись опыту своего Доминанта — «Своего Хозяина» — настаивало ее сердце, — позволяя ему трахать себя с животной страстью.

— Трахаю тебя, — прорычал он хриплым голосом, когда рука его метнулась к липкой мокрой щелке, начав тереть клитор ловким круговым движением. — Святая Нимуэ, — выдохнул он, и Гермиона не знала, взывал ли он к древней волшебнице или каким-то образом перепутал их с Гермионой, но это не имело значения, потому что его все более настойчивые ласки растворяли ее. — Кончай для меня, питомец, — настаивал он, его касания по клитору теперь совпадали с толчками в ее влагалище. — Кончай со мной!

Он начал изливаться, и речь его становилась бессвязней по мере того, как усиливались толчки, но Гермиона была настолько погружена в ощущения настойчивой страсти на пути к собственному оргазму, что ей было плевать на все, кроме его глубоких погружений в её чрево.

Когда она затихла, Северус уложил ее рядом с собой, чтобы они вместе растянулись на его диване, глядя в глаза друг другу. Ей казалось, что она дышит его дыханием. Гермиона поцеловала его глубоко в рот, и он позволил ей сделать это, нежно парируя толчки ее языка.

— Мой, — сказала она ему, несмотря на то, что глаза его были почти закрыты, а сам он поддался сонливости.

— Хм-м, — пробормотал он, прижимая ее к сердцу.

Обняв его, Гермиона слушала мерное дыхание профессора, пока не уснула.

Когда она проснулась, Снейп сидел за столом, на котором не было и следа сомнительных пробок. Профессор принял душ, его волосы были недавно расчесаны, и теперь он был одет в темно-зеленый джемпер. Гермиона встала, прижимая к себе плед, которым была укрыта. Она заметила еду на столе: миску с тушеным мясом, хлеб с маслом и высокий стакан молока.

— Я проспала ужин? — спросила она, стараясь не поддаться тревоге от мелькающих в голове мыслей.

Что-то казалось неправильным.

— Да, — сказал он, не отрываясь от зеленого дневника, в котором писал. — Ты отправила записку своему декану, сообщив ей, что у тебя в комнате есть бутерброды.

Гермиона кивнула, все еще стоя у края стола.

— Где ваша тарелка?

Он закончил писать и закрыл пробкой свою чернильницу.

— Я ухожу и поем там, — сказал он, поднимаясь, чтобы разместить зеленый переплет на книжной полке.

Гермиона почувствовала удар бладжера в живот.

— Уходите? — сказала она.

Снейп повернулся к ней, сузив черные глаза.

— Сегодня воскресенье, Гермиона. Ты знаешь, что я хожу в деревню воскресными вечерами.

Гермиона почувствовала, что губы её задрожали.

— Но вы говорили, что не будете бывать там в те дни, когда вы со мной, — сказала она.

Он поджал губы.

— Наше соглашение заключалось в том, что я не стану ходить в деревню субботними вечерами, когда у нас с тобой были постоянные встречи, — отметил он.

— Прошу, не оставляйте меня ради нее, — сказала она с надрывом, зная, что это звучит жалко, но не в силах перестать умолять.

— Если ты не желаешь, чтобы я оставлял тебя, посещая мисс Смит, Гермиона, тебе необходимо будет не приходить в мой кабинет по воскресеньям, — ответил он кратко.

Она подошла к нему, позволив пледу упасть на пол, и положила руки ему на запястья.

— Я не могу выносить мыслей о вас с ней, — сказала Гермиона. Она умоляюще посмотрела ему в лицо. — Я откровенна с вами насколько это возможно, сэр, — это пытка для меня.

Она не озвучила приглашения, но ощутила, как он принял его, скользнув в её разум, изучая авангард мыслей и эмоций Гермионы. Когда он вышел, она повисла на нем, лишившись его присутствия внутри.

Он взял ее за руку и усадил на стул перед едой. Гермиона села, и он запахнул упавшее одеяло вокруг нее.

— Я уже говорил тебе, что твои впечатления о моей связи с мисс Смит неверны, — сказал он. — Мы встречаемся не ради секса.

Гермиона сердито взглянула на него.

— Вы «играете» с ней, как «играли» со мной?

Внезапно на его лице появился неумолимый взгляд.

— Я не буду обсуждать с тобой мисс Смит, Гермиона, — сказал он, и девушка отчетливо услышала гнев, лежащий в основе его тона. — Ты можешь съесть эту пищу и, если захочешь, посидеть здесь, читая книгу Мастера Максимуса, пока меня нет. У тебя есть разрешение дождаться моего возвращения, если хочешь, или можешь вернуться в свою комнату.

Он взял мантию, свисающую со спинки кресла, и вышел из комнаты, не проронив больше ни слова.

— Что ж, ебись оно конем, — сказала Гермиона с сердцах, схватив ложку и напав на свою миску с мясом, словно та сделала ей что-то плохое.

И хотя она закончила читать «Чувственную симметрию подчинения», а огонь в камине прогорел до холодных углей, профессор Снейп так и не вернулся. Гермиона уснула на диване, где ОН совсем недавно брал ее с животной страстью.

______________________

[image_7933|left]

[image_7934|left]