For the Potions Master's Amusement - Ради Удовольствия Господина Зельевара

— Ты отлично справилась, — серьезно сказал он.

Гермиона посмотрела на грудь, но соски не выглядели по-другому, за исключением мази.

— Как долго я носила зажимы? — спросила она с любопытством. — Это было действительно очень долго.

— Пятнадцать минут — это максимальное время, которое сабмиссив может носить зажимы для сосков, — объяснил он, — и это только тогда, когда она подготовленна.

Пальцы Доминанта зарылись в волосы на затылке, и он заставил ее поцеловать себя, свободная рука раздвинула её половые губы, чтобы ласкать промежность. Затем он оттолкнул Гермиону от себя, все так же направляя ее движения рукой в волосах.

— Они были на тебе полных пять минут, — сказал он. — Ты должна гордиться. Я уверен, что ты даже отреагировала на стимул удовольствия, что является редкостью для новичков.

Гермиона покраснела от удовольствия, чувствуя возбуждение от того факта, что она заслужила похвалу от него.

— Это казалось намного дольше, — призналась она.

Пальцы в ее влагалище затихли, и он положил обе руки на бедра.

— Ты заслужила награду, — сообщил ей Северус. — Ты можешь либо получить оргазм от моих пальцев и снова уснуть, либо прокатиться на моем члене.

Пальцы Гермионы оказались на его ширинке прежде, чем прозвучало последнее слово, и он усмехнулся.

— Ненасытная маленькая шлюха, — промурлыкал он, и она расстегнула его молнию, вытаскивая член, радуясь, что он снова пренебрёг трусами.

Глядя вниз между их телами, она с любовью гладила его эрекцию, стягивая крайнюю плоть и размышляя о сексе в этой позе.

— Начинай опускаться, словно собираешься сесть мне на бёдра, — сказал он. — Я помогу тебе ввести его внутрь.

Решительно закусив губу, Гермиона медленно опустилась, и когда она это сделала, ее профессор слегка сдвинулся ниже, меняя угол проникновения своего члена, прежде чем положить руку ей на бедро, заставляя опуститься вниз.

— О, — сказала она, как и раньше пораженная чувством наполненности.

Он крепко сжал ее бедра и толкнулся внутрь с мрачным удовольствием.

— Трахни меня, — приказал ей профессор, его полузакрытые глаза горели внезапным напряжением.

Чувствуя себя немного неловко и неуверенно, Гермиона поднялась и опустилась на ствол, пронзающий ее, размышляя, как бы подниматься так, чтобы он не выпал из нее. Как долго она сможет двигаться вверх-вниз, прежде чем ноги устанут настолько, что она не сможет продолжать?

— Перестань думать, — раздраженно отрезал он. — Просто делай.

Она послушалась, сосредоточившись на создании и поддержании собственного ритма. В третий раз поднявшись и опустившись на его члене, Гермиона ощутила, что он присоединился к ее движениям, подаваясь навстречу и помогая руками на талии. Язвительная насмешка на его губах сообщила ей, что он доволен собой. Она погладила его по лицу, очерчивая пальцами красиво сформированные губы, пока он не наклонился вперед и не поцеловал ее. Их ритм замедлился до более неспешного темпа, пока их языки парировали, ласкаясь. Его руки поглаживали девичье тело, сжимая грудь, избегая сосков, постепенно скользя вниз к заднице, хватая ее за ягодицы и сжимая, в то время как его язык, казалось, касался миндалин.

Он закончил поцелуй, без слов заставляя возобновить прежний ритм «езды» вверх и вниз по его члену. Он посмотрел Гермионе в глаза и облизал пальцы, чтобы потянуться между их телами и начать тереть клитор.

Эта стимуляция увеличила удовольствие Гермионы раза в четыре, и каждый новый толчок члена, каждый раз, когда она насаживалась на него, сильнее закручивал спираль удовлетворения. О, Мерлин, было так хорошо взбираться вверх и опускаться вниз по твердому члену профессора, но также это было положение, в котором гораздо сложнее достичь оргазма, — а она отчаянно, отчаянно хотела кончить. Гермиона устроилась удобнее, положив руки на плечи профессора, глядя в его сексуальное насмешливое выражение лица, стремящееся к золотому пику где-то за пределами её сознания.

— Кончи для меня, — призывал он своим низким притягательным голосом. — Почувствуй мои пальцы на клиторе, чувствуй мой член во влагалище — взгляни мне в лицо и посмотри, как сильно ты меня возбуждаешь.

Посмотрев вниз меж их телами, Гермиона увидела, как они слились воедино, а затем подняла глаза к его лицу, наблюдая, как его взгляд перемещается с ее глаз на губы, к подпрыгивающим сиськам и обратно. В этот момент он сжал ее клитор, и она почувствовала, что начинает освобождаться от напряжения.

Казалось, что оргазм исходит из самого ее центра, нарастая с трением их тел, набирая силу, проходя сквозь Гермиону, вырывая крики из ее горла вперемешку со звуками невиданного блаженства. Она отдаленно осознавала, что ее профессор удерживает ее бедра и подается вверх в поршневом движении к своему собственному освобождению, изливаясь горячим семенем внутри ее тела.

Гермиона почувствовала себя инертной и не протестовала, когда профессор Снейп переместил ее на подушку и встал, чтобы скинуть с себя рубашку и брюки. Ошеломляющее блаженство, что растеклось послевкусием от их недавнего занятия любовью, сняло любую сдержанность, и она потянула его за руки, желая ощутить его длинное, жилистое тело рядом с собой, желая найти способ быть внутри его кожи, вместе с ним наслаждаясь волнами удовлетворенности, витающими вокруг.

Он удержал её руки, но после минутной паузы все же ответил на ее невысказанное приглашение. Гермиона знала, что взгляд Снейпа, пока он делал эту паузу, был многозначительным, но она была слишком счастлива, чтоб рассуждать о том, что за эмоция пронзила его невыразительное лицо. Вместо этого она упивалась тем, как он собственнически притянул её к себе и пробормотал:

— Мой прекрасный питомец.

Затем его невербальное заклинание погасило свечи, и она слушала сильное, успокаивающее сердцебиение профессора, пока снова не погрузилась в сон.