Исполнить обещанное

Оказывается, позавчера Поттер, Грейнджер и Уизли были пойманы отрядом Фенрира Грэйбека — кто-то из троих беглецов оказался настолько глуп и самонадеян, что произнес имя Темного Лорда. Чары Табу сработали, но зачарованная карта Британии теперь висела в Министерстве, и дежурный чиновник отправил за нарушителями Грэйбека, который, заподозрив в одном из пойманных парней Поттера и желая выслужиться перед Темным Лордом, решил отвести свою добычу не в Министерство, а прямо к нему, то есть в Малфой-мэнор . Однако Лорд, как часто бывало, находился за границей, и егерей встретили Малфои и Белла.

Как понял Рабастан из рассказа Нарциссы — у Поттера что-то случилось с лицом, оно все распухло, глаза превратились в щелочки и кожа на лбу натянулась так, что трудно было сказать, есть там тот знаменитый шрам или нет. А вот его спутники были вполне узнаваемы. Для опознания позвали Драко, однако тот мялся, будто не мог с уверенностью сказать, кого он видит перед собой. Потом хозяева и гости долго препирались о том, кому принадлежит честь поимки Поттера — егерям или Малфоям. Люциус уже готов был прикоснуться к Метке, когда Белла обнаружила среди вещей пленников меч Гриффиндора — который с сентября лежал в сейфе Лестрейнджей, в Гринготтсе. Обезумевшая от страха Белла запретила Люциусу вызывать Темного Лорда. Она судорожно металась, не зная, что предпринять, а Малфои сначала не могли взять в толк, чем она так напугана — в конце концов выяснилось, что в сейфе лежит некая ценная вещь, доверенная Белле Темным Лордом, и что Белла подозревает самое худшее: сейф ограблен, а принадлежащая Повелителю вещь украдена, как и меч Гриффиндора. Оглушив егерей, Белла допросила, применив Круциатус, сначала Грейнджер, потом невесть как затесавшегося в эту компанию гоблина — остальных пленников она отправила в подземелье. И только когда гоблин заверил ее, что меч не настоящий, а поддельный, она успокоилась и вызвала Повелителя.

И вот тут произошло нечто невообразимое. Откуда-то появился эльф, ранее принадлежавший Малфоям, и освобожденный после странной истории — в которой опять-таки был замешан Поттер — когда Люциус лишился отданного ему на хранение дневника Темного Лорда.

— А как освобожденный эльф проник в дом? — перебил Нарциссу Басти. — Это невозможно, Малфой-мэнор защищен от чужих эльфов.

— Так Добби не чужой эльф, а свободный, — развела руками Нарцисса. — Освободившись, они превращаются в сгустки сильнейшей магической энергии, при этом совершенно неуправляемые... К тому же Добби был не наш эльф, то есть не рожденный в нашем доме, а приобретенный. Вообще, у него сразу с головой не все в порядке было...

— А у кого Люциус его купил?

— Да не купил даже... Люц имел какие-то дела с начальником Департамента волшебных существ... как бишь его, я уж забыла, кто тогда был... И Добби Люц получил через Бюро распределения, вне очереди, в порядке ответной любезности...

— Цисси, у вас что, своих эльфов не хватало?

— Отказаться было неудобно, да и с какой стати?

— С такой, что одному Мерлину известно, у кого эльф жил раньше, кто лазил к нему в голову и чем она после этого набита...(2)

Нарцисса ахнула.

— Думаешь, Добби был шпионом? Но ведь Добби знал все, он видел, где у нас запрещенные книги, артефакты...

— Возможно, книги и артефакты его настоящего хозяина не слишком интересовали... Ладно, Цисси, может быть, у меня просто мания преследования... Мерлин с ним, с эльфом. Хотя стоило бы его поймать и допросить.

— Да как же сейчас его поймаешь? — вздохнула Нарцисса. — Добби ведь вместе с ними сбежал. Правда, когда они аппарировали, Белла метнула кинжал и вроде бы попала в него. Так что, может быть, он уже и мертв. А может быть, и нет. Но он всех успел вынести — и Поттера, и Грейнджер, и Уизли... И гоблина, и еще одного грязнокровку — егеря его, видимо, раньше поймали и тоже приволокли с собой. Мы потом в подземелье спустились — никого, кроме Петтигрю, а тот мертв. Похоже, что его серебряная рука задушила, которую Повелитель ему пожаловал вместо его собственной. Уж не знаю, как так случилось... А в подземелье еще дочь Лавгуда сидела и Олливандер — они тоже исчезли. А что было потом, когда Повелитель явился... — Нарцисса вздрогнула.

Гнев Темного Лорда, когда он увидел разгромленную залу со следами побоища, упавшую с потолка люстру, егерей, валявшихся без сознания в углу, невменяемых от ужаса Малфоев и ломающую руки в отчаянии Беллу, был страшен. Не слушая оправданий, он бросал Круциатусы во всех, находящихся в гостиной, досталось и Малфоям, и егерям, которые от боли пришли в себя и едва успели унести ноги, и охранникам, и домовым эльфам, попавшимся под руку… Кажется, даже Белле перепало. Только Юфимия Роули, находившаяся в отдаленных покоях замка при маленькой Дельфини, избежала кары. А Люциусу заклятие попало в глаз.

Когда ярость Повелителя немного утихла, он объявил, что Малфои и Белла отныне под домашним арестом. Драко после каникул уедет в школу, а остальным запрещено покидать Малфой-мэнор до особого распоряжения.

В довершение всего, Белла и Драко лишились своих волшебных палочек. Так что у них теперь на все семейство одна палочка — Нарциссы.

— А Драко... Я боюсь, он в эту Грейнджер влюбился... В грязнокровку. Он так побледнел, когда Белла сказала, что отдаст ее Фенриру... — добавила Нарцисса и всхлипнула: — Ох, ну зачем это...

Рабастан был озадачен.

— Цисси... Все это очень досадно... То есть, даже если Драко влюблен — не делай из этого трагедии, ты ведь меня не поэтому позвала? Что касается вашего, как ты говоришь, ареста — не исключено, что Повелитель так решил для вашего же блага, коль скоро вы остались с одной палочкой на всех... А Поттер... Дракклов мальчишка — право, можно подумать, что он Феликс Фелицис ведрами хлещет. Но чем же я могу тут помочь?

— Басти... — голос Нарциссы перешел в шепот, она наклонилась ближе к Рабастану. — Мы Повелителю про меч не сказали. Гоблин уверял, что он не настоящий... Но вдруг... Пойди в Гринготтс, посмотри, там ли меч Гриффиндора. Пожалуйста, Басти... Я боюсь. Я не понимаю, зачем им копия меча? И та вещь, которая принадлежит Повелителю... Вдруг ее все-таки украли?

— Цисси, я знаю, что это за вещь, — кивнул Басти, — конечно, я зайду в Гринготтс, сегодня же. Не волнуйся так. Ну, подумай сама — если бы наш сейф ограбили, гоблины бы первым делом мне сообщили. И Белле тоже.

Нарцисса сжала его руку.

— Спасибо тебе... И еще, Басти...

— Что еще, Цисси?

— У Беллы молоко пропало, — у Нарциссы опять покатились по щекам слезы. — Его и так было мало, Дельфи уже не хватало, приходилось давать козье... Конечно, мы молоко единорога в него добавляем. Но все равно... Бедная малышка день и ночь плачет, засыпает ненадолго, животик у нее болит... А она и без того недоношенная... И Белла уже еле-еле держится, она почти не спит... А тут еще это...

Рабастан недоуменно воззрился на Нарциссу.

— А здесь я что могу сделать?

— Да нет, конечно, не ты, — Нарцисса улыбнулась сквозь слезы. — У Изабел молока достаточно?

— Кажется, да, — кивнул он, все еще не понимая, чего хочет миссис Малфой.

— Я написала ей, я ее прошу, чтобы она помогла нам... Белла и раньше говорила, что, скорее всего, ей придется кормилицу искать... Передай ей письмо, пожалуйста, — Нарцисса протянула ему свиток пергамента и снова заплакала.

Он вздохнул.

— Хорошо, Цисси. Передам. Только... это срочно? У меня гиппогриф захромал, ему бы пару дней покоя...

— Мы можем немного подождать. Если что, я пришлю за ней нашу карету, — женщина благодарно закивала. — А комнату велю завтра же приготовить... Я уверена, Изабел не откажет... И ты сможешь приходить к ней — это ведь только нам запрещено покидать дом, а о том, что нам никого у себя принимать нельзя, Повелитель ничего не сказал...

Басти снова вздохнул — похоже, его надеждам на тихую семейную жизнь в собственном доме пока не суждено сбыться. Он тоже был уверен, что Изабелла согласится помочь невестке — да и отказать в подобной просьбе было бы немыслимо.

Примечание:

(1) В каноне не сказано, что гиппогрифов, фестралов и т.п. запрещено держать частным лицам. Но тем не менее, их никто у себя не держит — даже Малфои, богатые и живущие в собственном поместье.

(2) Не канон, конечно, а мое допущение — однако вся история с Добби в каноне очень странная.