От Цезаря до Августа

Последующее волнение

Страшное волнение началось в Италии в период распределения земель. В первых месяцах 41 года все города, которым угрожала дующее эта реформа, послали в Рим депутации, чтобы бороться, просить и протестовать против того, чтобы это расхищение коснулось только восемнадцати городов Италии. Если Италии суждено подвергнуться разграблению, то не было ли справедливым, чтобы ему подверглись все граждане?[690] Октавиан, с юности дискредитированный и больной, не мог не обеспокоиться этими просьбами, жалобами и интригами. Возникла еще одна проблема, более тяжелая и совершенно неожиданная. Фульвия и Луций, озабоченные тем, что молодой человек был менее послушен, чем они хотели, вступили в соглашение с целью остановить под разными предлогами начатую им раздачу земель. Они стали говорить о необходимости дождаться возвращения Антония из Азии; потом они утверждали, что если произвести раздел немедленно, то ветераны Цезаря, сражавшиеся при Филиппах под начальством Антония, должны быть отведены в их колонии или самим Антонием, или его представителями, поскольку они признавали Антония, а не Октавиана.[691] Последний показал им текст соглашения, заключенного при Филиппах, но Фульвия и Луций не уступали. Фульвия, как предполагают, своими интригами среди находившихся в Риме ветеранов добилась того, что Октавиан наконец уступил.[692] Он поручил Азинию Поллиону руководство комиссиями, работавшими в Цизальпинской Галлии,[693] и назначил друзей Антония в различные комиссии, например, Планк вошел в комиссию Беневента.[694] Но трудностей у Октавиана, даже помимо коварства его врагов, становилось все больше. Ветераны, которые, ощущая свою силу, становились все наглее, захватывали не предназначавшиеся им земли.[695] Разгневанный зажиточный класс, потеряв свои имения и не получив обещанное вознаграждение, стал снова преклоняться перед Брутом и Кассием — ожила ненависть к деспотическому триумвирату и снова возникло желание свободных учреждений.　

Многие мелкие собственники, совершенно ограбленные, взялись за оружие и перешли к насилию и убийствам:[696] одни отправились в армию Секста Помпея,[697] другие занялись грабежом, третьи погрузили в повозки своих детей, домашний скарб и отправились в Рим в надежде найти там любым путем средства к жизни.