От Цезаря до Августа

Прибытие в Рим Антония

Антоний, послав два легиона в Тибур, наконец прибыл в Рим и не нашел уже здесь Долабеллу, отправившегося на Восток. 21 и　ноября прошли в надежде и страхе, сменяющих друг друга;　ноября вдруг узнали, что заседание переносится на 28-е,[341] потому что Антоний уехал к своим легионам в Тибур, не известно, по какой причине.[342] Антоний с некоторого времени, видимо, был очень обеспокоен тайной работой, которую агенты Октавиана при помощи консерваторов вели в его легионах, и узнал, что уже недовольные и дурно осведомленные по поводу настоящих намерений молодого человека солдаты порицали новое преследование, направленное против Октавиана. Возможно ли, чтобы один из наиболее дорогих для Цезаря генералов угрожал сыну диктатора за то, что тот набрал небольшую горсть ветеранов с целью поспешить отомстить за своего отца? Неужели с целью уничтожить Октавиана Антоний так быстро двинулся в Рим? В последний момент Антоний, несомненно, был напуган каким-то более худшим известием и поехал привлечь ветеранов к себе новыми обещаниями раньше, чем будет нанесен смертельный удар сыну Цезаря. Как бы то ни было, эта отсрочка была выгодна Октавиану, потому что за четыре дня могло произойти много событий! И действительно, до возвращения Антония Октавиан был уведомлен, что новые, направленные против него нападки, гнев, вызванный казнями, и, наконец, обещанные им 2000 сестерциев способствовали тому, что марсов легион объявил себя на его стороне и, покинув два других легиона, заперся в Альбе.[343] Теперь, когда почти три тысячи ветеранов оставили его, он мог по крайней мере среди этих солдат укрыться от опасности. Кроме того, Цицерон, который не мог оставаться в бездействии, наконец поддался увещаниям Оппия, Марцелла и Филиппа и решил отправиться в Рим, куда прибыл 27 ноября.[344] Но в этот же день приехал и Антоний; он узнал о мятеже в Тибуре и тотчас же направился в Альбу; там он попытался заставить открыть ворота города, чтобы снова склонить солдат на свою сторону, но не имел успеха.[345] Поэтому он вернулся еще более злой на Октавиана и решил отомстить ему за себя на следующий же день. Судьба вторично спасла Октавиана, потому что, как кажется, накануне 28 ноября Антонию пришло известие, что четвертый легион, особенно благодаря влиянию квестора Луция Эгнатулея, перешедшего по не известным нам причинам на сторону Октавиана,[346] последовал примеру марсова легиона. Возникла чрезвычайно странная ситуация: Октавиан заявил консерваторам, что он — друг убийц своего отца, а два старых легиона Цезаря ушли от Антония к Октавиану, обвиняя первого в том, что мщение за великую жертву слишком затянулось, хотя он готовился к тому, чтобы удалить Децима.