От Цезаря до Августа

Договор триумвиров

Все эти решения были тесно связаны друг с другом: без диктаторской власти нельзя было произвести столь крупных конфискаций, а без этих конфискаций нельзя было вести войну. Октавиан должен был сложить с себя консульство, все трое принимали титул не диктаторов,[580] a triumviri reipublicae constituendae. Они получали на пять лет, не считая уже начавшегося года, т. е. до 1 января 37 года,[581] власть, подобную власти Суллы и Цезаря, позволявшую издавать законы,[582] отправлять уголовную юрисдикцию без всяких ограничений, без апелляций и формального судопроизводства,[583] иметь верховную власть консулов над государством,[584]право устанавливать налоги, объявлять наборы, назначать сенаторов и магистратов в Риме и других городах, а также правителей в провинциях,[585] экспроприировать и распределять земли, основывать колонии[586] и чеканить монету со своим изображением.[587] Они распределяли между собой провинции, но управлять Римом и Италией должны были все трое сообща. Октавиан, имевший менее многочисленную армию и благодаря своему возрасту — более слабый авторитет, получил худшую часть[588]: Африку, Нумидию и острова;

Антоний получил обе Галлии, Лепид — Нарбонскую Галлию и обе Испании.[589] Последний, будучи зятем Брута и Кассия, не мог принять участие в войне с двумя заговорщиками; Антоний и Октавиан приняли поэтому командование сорока легионами из сорока трех, которыми они располагали, так что каждому досталось по двадцати, в то время как Лепид с тремя легионами остался наблюдать за Италией. Потом составили список из сотни сенаторов и приблизительно двух тысяч всадников, выбрав наиболее богатых; прибавили туда некоторое число своих политических противников, чтобы отобрать у консервативной партии немногих энергичных и способных людей, еще оставшихся в Италии, и осудили тех и других на смерть и на конфискацию имуществ.[590] Кажется, это было предметом многочисленных переговоров, потому что каждый хотел спасти своих друзей и родных. Но Антоний был слишком полон ненависти и гнева, а Лепид и Октавиан — слишком робки. Они закончили тем, что составили список, в который поместили, по словам одних, двенадцать, а по словам других— семнадцать[591]жертв, которые должны были пасть первыми и смерть которых была абсолютно решена. В числе их был Цицерон, которым Октавиан пожертвовал Антонию. Они даже отдали Квинту Педию приказ немедленно казнить этих людей, раньше чем закон о триумвирате дал им право осуждать на смерть граждан Они также решили торжественно обещать, что по окончании войны дадут ничего еще не получившим ветеранам Цезаря обещанные диктатором земли, но маловероятно, чтобы они в этот; момент останавливались на деталях раздачи земель, которая реализовалась впоследствии. Они назначили, наконец, из числа своих друзей магистратов на следующий год Вентидий Басс должен был заместить в консульстве на последние месяцы года Октавиана, намеревавшегося уйти в отставку,[592] Планк и Лепид должны были стать консулами на следующий год. Равным образом было условлено, кажется, по просьбе солдат, что Октавиан женится на дочери Клодия и Фульвии.[593]