(не)мой шанс на счастье

Глава 43

Бешенство застилало глаза, ярость и ненависть раздувались внутри в огромный пульсирующий шар. Роман ни черта не понимал, что происходило в его владениях в последние часы. Как не понимал, зачем он держит у себя на службе толпу вооруженных волков и зачем платит им немалые деньги, если они не в силах совладать с хилым полукровкой?!

Еще и вой сирены до нельзя раздражал, как только стало известно о том, чего раньше никогда не бывало в подобных местах.

Марыкин расхаживал из стороны в сторону, не желая переваривать полученную информацию. Вконец разозлившись на трех провинившихся охранников — у двух видавших виды оборотней оказались расцарапаны физиономии и руки, третий вообще походил на овощ, постоянно мямлил что-то несуразное — в два глотка осушив стакан с виски, раскрошил его на мелкие куски. В глазах всех троих Роман читал недоумение и легкий шок. Всё еще пребывая в ступоре, выглядели его парни жалко, как побитые потрепанные псы.

Роман сморщился и, выпустив когти, взмахнул рукой. Один из охранников взвыл и прижал ладонь к щеке, пытаясь остановить кровь из глубокого пореза. Наградив босса ненавидящим взглядом, он опустил голову.

— Вырубите, наконец, эту чертову сигнализацию! — гаркнул Марыкин.

— Слушаюсь, — второй охранник связался с постом по рации, и противный звук тревоги стих.

— А теперь кто-нибудь может мне внятно объяснить, что произошло?

— Полукровка, которую мы сегодня сюда притащили, сбежала, — пробубнил первый оборотень.

— Я уже это слышал. Хочу знать причину. Все подробности. Сию секунду! Иначе поснимаю ваши бестолковые головы плеч, бесхребетные идиоты! Говорите!

Три матерых оборотня обменялись растерянными взглядами, заслышав, однако недовольное рычание своего начальника, самый старший решился отвечать:

— Роман, эта девчонка не похожа ни одну полукровку, которых нам приходилось видеть раньше.

— И чем это? — нетерпеливо перебил он, и так сжал кулаки, что затрещали суставы.

— Она — настоящий волчонок. Сильный, злой, и шустрый.

— Ее глаза, Роман, — подключился второй к рассказу: — зрачки красным горят. Мне до жути страшно стало, — и поежился, будто от суровой стужи.

— И она… она может внушать мысли, — с трудом пересиливая себя, заговорил третий.

— Что-что-что?! — сознание Марыкина зацепилось за это описание и как на карусели крутило его в бесконечном круговороте: «Зрачки красным горят. Может мысли внушать». — И как вы это определили, интересно?

— Как ты и велел, я повел девчонку на второй уровень лаборатории. Сначала она сопротивлялась и кричала, а потом вдруг присмирела. До камеры я ее не довел. Девчонка осторожно положила свою ладонь на мое предплечье, и я услышал в голове ее голос. Она спросила, не жарко ли мне? Хотел бы я пропустить этот бред мимо ушей, но реально стало нестерпимо жарко. Легкие мои разрывало и я стал задыхаться. Схватившись за горло, рухнул на пол. А она всё держала меня за руку, и мое тело слушалось только ее. Это маленькое отродье убеждало меня, что я горю. И мне казалось, будто кровь моя кипит. И она кипела, потому что кашляя, я подумал, что выплевываю свои легкие. Девчонка смотрела на мои мучения и жутко молчала. И если бы не парни, я бы сдох на месте.

— Зрелище ужасное, Роман. Увидеть товарища в луже собственной крови и рядом эту девочку. Мы не понимали, что происходило. Подошли к ней очень осторожно, но она выпустила острые когти и набросилась на нас. На нас! Представляешь?!

— Думал, загрызет меня на месте, — посетовал третий, и к радости Марыкина охранники наперебой начали рассказывать. — Надумали было всадить в нее ампулу с транквилизатором, так она так дико сверкнула глазами и зарычала, что мы опешили.

— Чертовка воспользовалась нашим промедлением, мгновенно обернулась в настоящую волчицу, уверенно стоящую на ногах. И бросилась бежать. Мы не сумели ее найти. Ребята с пульта просматривают камеры, надеясь обнаружить пропажу.

— Ты где ее откопал, Роман? — с долей возмущения спросил тот, которому девчонка в мозг залезла.

— Она — порождение дьявола! — в сердцах воскликнул второй.

Роман прищурился. Нет, она, похоже, дочь своего отца, потирая подбородок, подумал он. От возбуждения задрожали руки. Неужели он нашел? Нашел того особенного, с которого начнется новая эра в жизни оборотней. Начнется его, Романа, восхождение надо всеми. Он, как давно и мечтал, возвысится и подчинит себе всех непокорных, уничтожит тех, кто посмеет бросить в его сторону хотя бы один презрительный взгляд или пренебрежительно фыркнуть.

Из сладких розовых мечтаний его вырвало осторожное покашливание. Марыкин покосился на одного из охранников.

— Что? — в упор спросил он.

— Девчонка мелькнула уже где-то наверху, но снова скрылась от камер. Будто чует, где они, — проворчал тот.

Тьма сорвалась с цепей, овладевая душой Романа. Он почувствовал, как долгожданная удача медленно, но верно утекает из его пальцев. Вот она была, и вот ее нет! Почти в его руках такой редкий необычный экземпляр, и нате вам — упустили! Марыкин утробно зарычал, схватил за спинку стул и в ярости швырнул его со всей силы. Послышался звук битого стекла — стул вылетел в коридор через панорамное окно. С грохотом ударился о стену и, поверженный, затих.

— Поздравляю! Нас всех уделал ребенок! — заорал он так, чтобы слышали все. — Найти! Бросить все силы на поиски.

Сам же выскочил через пролом и помчался к наблюдательному пункту.

— Запись побега покажи! — рявкнул он одному из служащих.

Тот беспрекословно подчинился. Второй вжал голову в плечи, отодвинулся и уткнулся в какие-то папки. С каким-то извращенным удовольствием Роман глазел на экран, снова и снова просматривая видео, где маленькая девочка без лишних слов, одним всего лишь прикосновением, внушила матерому оборотню свою волю, и едва не убила его. А затем вступила в ожесточенному схватку с двумя другими взрослыми. А почуяв опасность быть обездвиженной, за секунды превратилась в волчонка и удрала, оставив с носом охранников. Марыкин откинулся на спинку кресла и, сдерживая свое негодование от беспомощности своих людей, уставился в белый потолок. Мозг разрывали мысли, атакуя одна за другой. Кровь сильного отца текла в венах этой девчонки. Она без особых усилий и какого-либо дискомфорта обернулась и очень хорошо владела своим телом. Да и энергетика была хорошо знакома Роману. Знать, дочь унаследовала от Алдарова самое лучшее. Даже особенный дар, и тот подобрала. Зависть начала точить Марыкина изнутри, разъедая нутро ядовитой кислотой. Почему же он, чистокровный по рождению оборотень, лишен этого? Что такого особенного в этом Тамире Алдарове? Проклятье! Почему злой рок преследовал его, стоило Тамиру появиться в жизни Романа?!

Чья-то попавшая под горячую руку Романа чашка с кофе улетела на пол и жалобно звякнула, разбившись о кафель.

Марыкин обдумывал всё увиденное им и пытался дать этому логическое объяснение. Но отсутствие ответов только злило, и голова раскалывалась от тупой боли. А затем совсем неожиданно Роман хищно оскалился и расхохотался. Нет, еще не всё потеряно. У него еще есть один верный способ добраться до девчонки. И быстро пошел в сторону блока с клетками, по пути вызывая одного из своих ученых.

— Виталик, быстро со своим чудо-ящиком к камере номер семь!

Спустя считанные минуты они уже стояли перед камерой, в которой держали синеглазую девку Алдарова.

* * *

Ира настороженно глянула за прозрачную панель, служившую одновременно и дверью, и внутренности скрутило от дурного предчувствия. Там стоял Марыкин и еще один оборотень. И то, как они на нее пялились на нее, Ирине не понравилось. Что-то угрожающее виделось в широкой самодовольной ухмылке этого садиста Романа. Ира медленно поднялась с узкой койки, вмонтированной в стену, и подобралась. Пока Роман с товарищем входили в камеру, тысяча вопросов промелькнула в голове. И самый главный, уж не случилось ли чего с Евой. Однако, несмотря на страх, сердце подсказывало Ире, что дочь в порядке. По крайне мере, в относительном.

— Тебя ведь Ирина зовут, верно? — вкрадчиво начал Роман, заходя издалека.

Ира не видела резона таить свое имя и прямо ответила:

— Да.

— А тебе дорога твоя жизнь, Ира? — Марыкин сделал шаг в ее сторону.

Она перевела взгляд с Романа на его спутника и обратно.

— К чему этот вопрос?

— Хочу предложить тебе сделку.

— Какую?

— Я отпущу тебя на все четыре стороны.

— В обмен на что? — ее глаза превратились в щелки.

— Ты…, — казалось, он раздумывал говорить дальше или нет, однако затем почти скороговоркой сказал: — ты позовешь свою дочь.

— То есть?… — после непродолжительного раздумья ослепительная догадка вспыхнула в сознании Иры, и она уже не могла скрыть своей радости. Неужели Ева сумела сбежать? Остановив взгляд на потемневшем лице Романа, Ира ядовито прокомментировала: — Так вот почему тут сирена выла. Моя девочка от вас удрала.

— Это ненадолго. Мы найдем ее, уверяю, — зло процедил Марыкин.

— Не думаю, иначе бы стены так не дрожали от твоих воплей, — Ира вскинула бровь.

— Ты не понимаешь, идиотка! Она одна в незнакомом месте. Здесь за каждым углом ее поджидает опасность. Если твою девчонку найдем мы, станет только хуже и тебе, и ей. Будет много крови. Ты только продлишь ее мучения и свои. А если поможешь мне, у тебя появится возможность облегчить свою участь, — Роман кровожадно оскалился, и глаза его загорелись желтым огнем.

— Интересно, — хмыкнула Ира, — стало быть, если я позову ее, то смогу целой и невредимой покинуть это место смерти? И тем самым позволю тебе проводить над моим ребенком свои дикие эксперименты? Ты за кого меня держишь? Никогда, слышишь, никогда я допущу страданий своей дочери! А ты убирайся со своими сделками! — она сжала кулаки, кипя от праведного гнева.

Роман не выдержал ее прямого взгляда, сверкающего превосходством. Она смотрела на него как на мерзкого червя под ногами.

— Дай время, мы найдем ее, и последнее, что ты увидишь в жизни, это клетка, в которой от боли будет корчиться твоя полукровка, — сквозь зубы прошипел он.

— Ищите, — пожала плечами Ирина.

— Зови! — заорал Роман, в один прыжок очутившись рядом. Даже другой оборотень вздрогнул от неожиданности, когда он слету вцепился в горло Иры пальцами, сдавливая и прижимая к стене. — Зови свое отродье! Я знаю — она где-то поблизости. Зови, иначе я… я брошу тебя свои парням! И когда ты станешь молить о пощаде, я так и быть — милосердо всажу пулю тебе в лоб! Зови! — как под гипнозом повторял он.

Ира вцепилась в предплечье Марыкина и, насколько позволяло ей положение, вызывающе вздернула подбородок.

— Уж кого я и позову, так это Тамира! Чтобы посмотреть, как он вырвет тебе глотку!

Всего на мгновение Ирине померещилось, словно Роман дрогнул и даже голову в плечи втянул. Но быстро овладел собой и в предвкушении улыбнулся:

— Какая кровожадная однако попалась человеческая подстилка. Мне будет интересно ломать тебя.

— Пошел к черту! — прохрипела Ира.

— Упрямая сучка! И глупая, к тому же! Никто не оценит твоей жертвы, — гаркнул он, вонзая когти ей прямо под ключицу и наблюдая, как лицо Иры исказилось от мучительной боли. — Позови. Свою. Дочь.