Молчание двоих

— Не бойся, хомячки и вполовину не вырастают такими огромными, как твоя фантазия, — улыбнулась Глориоза, в очередной раз удивляясь детской наивности изобретательницы, порой переходящей всякие границы.

Взяв за руку Олдаму, индианка увлекла её догонять ушедшую вперёд Модесту.

По пути они чуть не наткнулись на Левмера, но он их не заметил, хотя искал именно их. Управляющий, в отличие от своей юной хозяйки, понял, кто не званным явился на этот праздник. Он отследил в толпе веселившуюся троицу, теперь это для него стало не трудным, после того как он узнал, что они живы. Но экипаж «Миража» пока не горел желанием слушать нравоучения рассудительного Эдуарда, избегая его всеми возможными способами. Они рассчитывали на встречу с ним и Лейлой по окончанию маскарада.

Левмер, по настоянию герцогини, должен был участвовать в праздничном ужине, но почти ничего не ел, у него не было аппетита. Среди вельмож и титулованных особ он чувствовал себя неуютно, хоть и общался со знатью Эдистера много лет и почти все относились к нему не просто как к главному управляющему герцогини, а очень важному человеку. Все знали, что у него достаточно влияния на юную герцогиню, которая его заслуженно уважала и никогда не ставила ниже себя. Он достиг этого не интригами и лестью, а достойным отношением и верностью семье Амертсон.

Модеста первой зашла в кабинет Лейлы. Включив освещение, она поискала глазами Везувия. Зашедшие следом подруги закрыли дверь.

— Что-то не так, — тихо сказала встревоженная Модеста, к чему-то прислушиваясь. — Здесь никого нет…

— И не должно быть, комната была ведь заперта, — ответила Олдама, направляясь к креслу, что стояло у окна. — Заберём Везувия и …

Изобретательница остановилась у кресла, где должен был спать свинтус, лихорадочно поискала его в подушках и испуганно ойкнула:

— Его здесь нет!

— Вот об этом я и говорила, — уточнила Модеста и кинулась к открытому окну. Едва войдя в комнату, она почувствовала, что зверька тут нет.

Выглянув наружу, капитан сделала вывод:

— Он точно сбежал через окно, здесь вполне удобный для него спуск, учитывая наличие цветочных вазонов и декоративных камней. Обычно он никогда не лазил в окна.

— Сбежал, — невесело констатировала Глориоза, — хорошо, что хоть в костюме был.

— Не факт, что он от него ещё не избавился, — засомневалась Олдама. — Я не проверяла Везувия на способность самостоятельно снимать костюм.

— Нельзя медлить. Ужин не продлится долго, а, значит, нужно найти Везувия, пока гости не вышли из столовой, — Глориоза решительно направилась к двери. — Давайте обыщем пока комнаты, он мог забраться через одну из террас во дворец.

Подруги кинулись искать беглеца, благо, что слуги сейчас не обращали на них внимания, ведь во дворце находилось много людей, и все в масках. Судя по тому, что никто не поднял тревогу, Везувия пока не обнаружили.

— Скоро уже рассвет и гости будут расходиться. Сейчас они доедят десерт, немного побеседуют, снимут маски, а после отправятся по домам. Мы должны исчезнуть прежде, чем гости съедят десерт, — решила капитан «Миража».

— Мы даже не скажем на прощание пару слов Лейле? — Олдаме так понравился праздник, что теперь она охотно оттянула бы уход с бала. — Вроде бы в конце праздника обычно бывает грандиозный прощальный фейерверк. Это так красиво!

— Это ты и сама можешь себе устроить, — утешила Глориоза подругу. — Главное сейчас найти беглеца, пока он не выдал себя с головой и заодно не бросил подозрение на нас. Зоологи очень удивятся, если он попадёт к ним в руки.

— Надо уйти так же незаметно, как и пришли. И не стоит с этим затягивать, — Модеста направилась к двери следующей комнаты. — Вернитесь пока в кабинет.

— А как же Везувий? — спросила Олдама. — Мы же не можем оставить беднягу здесь.

— Это я беру на себя, — ответила капитан. — Сидите в кабинете и ждите меня, а я поищу нашего свинтуса.

— Хорошо, — согласилась, всё больше волнуясь, Олдама. — Только поторопись, а то Везувий такой беззащитный. Вдруг его кто-то обидит. Один и в незнакомом месте — он может быть напуган.

— Я обыщу последнюю часть дворца, а вы ждите в кабинете, — Модеста направилась к комнатам, где располагались подсобные помещения, кладовые и кухня. Это была самая дальняя часть дворца, и гости туда почти не заходили.

Мимо прошли две служанки, которые катили тележку с посудой. Видимо они возвращались из столовой. Модеста пропустила их вперёд, не желая, чтобы они следовали за ней. Женщины благодарно кивнули за уступленную дорогу, и продолжили прерванный разговор.

— Никогда ничего подобного не видела, но богачи ещё и не на такое способны, — до Модесты донеслись слова одной из служанок, что была постарше. — Уже не знают, как удивлять друг друга.

— Зря ты так. Может, просто зверька не захотели оставлять дома одного, — ответила ей товарка, совсем ещё молоденькая девушка.

— Прям там! У них ведь полно слуг — за питомцем точно могли бы присмотреть, — не унималась первая. — А этого ещё и в костюм нарядили.

— Выглядит он очаровательно, и даже не поймёшь, что за зверь, — выразила своё мнение вторая. — Наши девушки его даже покормили, думая стянуть с него маску. А он хитрец всё слопал, а в руки не дался. Задал стрекоча в парк.

— Вот пусть теперь его хозяева и ищут беглеца там! — злорадствовала старшая.

Служанки свернули в кухню, а Модеста остановилась. Она была уверена, что они говорили о Везувии. Хорошо, что тот был в костюме, это пока избавляло от проблем. Вот только где его теперь искать?

Модеста сообразила, что Везувий, являвшийся неисправимым сладкоежкой, мог быть только на кухне, так как в парке для него вряд ли нашлось что-то интересное, а тем более вкусное. Значит, маленький обжора должен был вернуться туда, где его кормили.

Стараясь не попасться на глаза кому-либо, она добралась до кухни и увидела, что там никого нет. Слуги и те отсутствовали. Наверное, скоро должен начаться фейерверк, и посмотреть, как гости будут снимать маски, слугам тоже было интересно. Она обошла всю кухню и первое, что ей бросилось в глаза, это спавший под столом Везувий. Над зверьком стояло огромное блюдо со сладостями, которые оказались поедены то тут, то там, и кубок с вином, забытый, видимо, кем-то из официантов.

В том, что свинтус объелся сладостей, Модеста не сомневалась ни секунды. Но пил ли зверёк вино? Этот вопрос волновал её не на шутку.

Она быстро взяла спавшего Везувия на руки и выскользнула через чёрный ход на свежий воздух. Приподняв свою вуаль, Модеста сняла маску с мордочки свинтуса и почувствовала, что от свинтуса прямо-таки разит вином. Девушка поняла, что он пьян. Раньше зверёк не пробовал спиртного и Модеста очень опасалась за его здоровье, после такого возлияния. Она пожалела, что Олдама не надела заодно на зверька намордник, чтобы не тащил в мордочку всё подряд, а оставила ему свободу действий, прикрыв только пятачок и верхнюю часть головы.

Решив отрезвить Везувия и привести его в чувство, Модеста понесла его к фонтану, чтобы мокнуть в воду. Но как только она зачерпнула ладонью воду и брызнула на мордочку Везувия, он моментально проснулся, взвизгнул, неожиданно вырвался из её рук и помчался во дворец, теряя от немыслимой скорости свои сапожки. За секунду он скрылся за мраморной беседкой, проявив невиданную прыть. Не ожидавшая ничего подобного, Модеста на миг остолбенела. Не зная, на что способен в пьяном виде свинтус, она с ужасом бросилась за ним, на ходу опуская вуаль на лицо. В полуосвещённом парке она не сразу увидела, куда подался её питомец, а деревья и статуи не давали ей полной возможности почувствовать беглеца.

Следуя за Везувием, девушка увидела, как зверёк буквально взлетел по лестнице и скрылся в холле, направляясь в залы, где находились гости. Она потеряла его из вида и теперь не могла отнять силы у Везувия, ибо рядом были люди, и энергия зверька смешивалось с их энергиями. Даже бежать с максимальной скоростью Модеста не могла — это могло привлечь лишнее внимание и вызвать удивление.

Везувий юркнул в многолюдный зал, где гости, уже закончившие с десертом, снимали маски. Теперь бежать Модесте стало ещё сложнее, ведь нельзя же было сбивать с ног людей. Прыткого зверька заметили, но толком рассмотреть не могли, потому что, удирая от хозяйки, он делал порой немыслимые виражи.

Пробежав почти до столовой, свинтус неожиданно врезался в одну из дам, запутавшись в подоле её платья. То, что возникшее на его пути препятствие истошно завизжало, нисколько не испугало Везувия. Ей начали вторить и другие женщины, стоявшие поблизости. От испуганных криков гостей свинтус рассвирепел и стал буянить. Первое, что он сделал, это вцепился зубами в подол платья дамы, в которую имел несчастье врезаться, и принялся трепать его так, как это делают хорошо натасканные собаки.

Женщина закричала ещё громче и рванулась в сторону, наступив при этом на хвост Везувия, тем самым сорвав с него последнюю маскировку. А свинтус юркнул в столовую как раз в тот момент, когда Модеста была от него в десяти шагах. Вбежав в столовую, Везувий взвизгнул, вскочил на стул, оттуда на стол и побежал по нему, роняя вазы с фруктами и цветами.

Гости и прислуга визжали не хуже свинтуса и бросились врассыпную, натыкаясь друг на друга и мешая Модесте догнать свою цель. Она с ужасом осознала, что просто так его уже не остановить.

Когда Модеста всё же попала в столовую, свинтус сумел уже пробежать большую часть стола и стремительно мчался к финишу. Большую угрозу представляли и пара официантов, что следом за ней бросились к столу, пытаясь поймать мелкого хулигана. Не видя другой возможности остановить разбуянившегося Везувия, она ослабила его взглядом и догнала в считанные секунды, когда он преодолевал последний метр своей «беговой дорожки». Схватив зверька, Модеста увеличила скорость и, прибегнув к левитации, вылетела в открытое окно. Сейчас надо было только одно — скрыться любой ценой.

В парке грянул первый залп — и небо расцвело от фейерверка.

Несколько слуг и гостей, узрев летевшую девушку, и вовсе опешили. Кто-то, особо впечатлительный, спешил попрощаться с герцогиней Амертсон, которая тоже, видимо, была в шоке от происходящего, а кто-то наоборот кинулся искать беглецов. Те, кто не спешил покинуть резиденцию герцогини, галдели так, что едва не перекричали оркестр, делясь впечатлениями от произошедшего. Лейла, которая поняла, чему стала свидетельницей, находилась на грани обморока, не в силах даже что-то сказать. Левмер, быстро оценив ситуацию, деликатно намекнул гостям, что герцогиня плохо себя чувствует, а потому должна покинуть их.

Как бы не хотелось любопытным остаться подольше, правила этикета требовали от них проявить сочувствие к Лейле и покинуть её дом по завершению фейерверка.

— Пойдём в кабинет, — сказала Лейла Левмеру, дождавшись, когда последние гости отбыли. — Если поторопимся, то, думаю, ещё застанем там экипаж «Миража».

Лейла не ошиблась, и они действительно обнаружили в кабинете Олдаму и Глориозу, а через минуту явилась и Модеста, со спящим свинтусом на руках.