Путинократия. Человек власти и его система

Опасно и то, что усиливается власть тайной полиции и ущемляются права в борьбе против терроризма. Было бы неправильно искать корни всего этого только в Москве. И все же Кремль применяет эти авторитарные инструменты гораздо чаще, чем осмеливаются в Вашингтоне. Конечно, там тщательно изучают московские методы, которые уже могут быть представлены как настоящая школа. Как это работает, продемонстрировал президент Путин, когда в 2003 году ему публично задали вопрос, почему страховые компании США до сих пор не раскопали фактов применения в Ираке никакого запрещенного оружия. «Если бы там были наши люди, они бы уже давно нашли», — многозначительно ответил Путин.

Очень большая опасность кроется в том, что отношение к организованной преступности на Западе медленно, но последовательно приближается к восточному. Слияние власти, бюрократии, правозащитных организаций и организованной преступности достигло в России масштабов всей страны. Эксперты по организованной преступности, такие как Юрген Рот[443], отводят Кремлю решающую роль в подчинении криминальных структур и называют Путина «красным крестным отцом», что уже само по себе — очень рискованное заявление. Преступники с востока открыто действуют в Германии как уважаемые представители российского бизнеса, сетует Рот. Он рассматривает их государство как часть криминальной структуры. У полиции и прокуратуры в Германии все чаще оказываются связанными руки, говорит Рот: «Все более сложной дилеммой является для них то, что, с одной стороны, растет организованная преступность и проникает в наше общество, в то время как средства, которые бы позволили с этим справиться, становятся все более ограниченными»[444]. В Германии не проявляют никакого политического интереса к борьбе с организованной преступностью с востока, особенно если подключаются высокопоставленные чиновники. В полиции и прокуратуре высказывают горькое разочарование, что такие деликатные вопросы не рассматриваются на высшем уровне. По оценке Рота, это де-факто означает капитуляцию перед мафией.

В действительности сегодня в теневых сделках в экономике ЕС перекачиваются миллиарды. «Люди, которые так легко оперируют такими суммами, очень отличаются от настоящих бизнесменов. Они предпочитают инвестировать свои миллионы в подозрительные проекты, — сетует Герман Лутц, бывший председатель Европейского полицейского профсоюза. — Поступает информация, что за многими фондами, принимающими активное участие в спекулятивных сделках, стоит мафия с востока».

Многие жители Германии, очевидно, не понимают всей опасности. Всего лишь чуть больше половины немцев сочли вступление Шредера на должность в «Газпроме» в декабре 2005 года неправильным, 46 % не имели против этого никаких возражений. Политика бывшего канцлера представляет для Германии огромный риск, который в полном объеме ощутили пока лишь немногие.