Путинократия. Человек власти и его система

В марте 2006 года Путин посетил Алжир — страну, поставляющую больше всего, после России, газа в Европу. Главу государства сопровождали специалисты по энергетике. Во время визита речь шла о сотрудничестве с алжирцами и сооружении энергетических предприятий, контролируемых Россией, рассказывает один из бывших ключевых российских политиков, пожелавший остаться неизвестным: «Цель Кремля — взять Европу в газовые клещи со всех сторон, чтобы она полностью от нас зависела. Тогда мы смогли бы диктовать свои цены… и не только».

Германия уступает своим соседям в споре с Россией по энергетической проблематике, жалуется немецкий эксперт по вопросам безопасности Фрэнк Умбах из Немецкого общества внешней политики. В Федеративной Республике «энерго-политические дебаты сводятся к идеологическим столкновениям между сторонниками и противниками атомной энергетики и возобновляемых источников энергии, но и они по сей день остаются в высшей степени дилетантскими». Противоречия «между либерализацией газового рынка в Германии и ЕС, с одной стороны, и монополистическим господством Газпрома на рынке — с другой, вкупе с острой проблемой энергетической зависимости в конечном итоге не могут гарантировать немецкой экономике безопасность поставок», — резюмирует эксперт в области энергетики. Неудивительно, что «представители немецкой газовой индустрии под влиянием «российской пропаганды» некритически восприняли кризисную ситуацию с Украиной», — говорит он[455].

«Он сидит в Кремле и радуется. Год за годом его империя становится все более мощной, — прокомментировала позицию Путина берлинская газета «Тагесшпигель». — Европа лежит у его ног. Поэтому критики Путина молчат. Вместо этого в его адрес раздается лесть. Ибо тот, чья жизнь зависит от энергии, не может позволить себе иметь принципы, он должен подчиняться. Президент России Владимир Путин стал неприкосновенным. Но это неприкосновенность наркодилера, у которого есть то, чего так жаждет наркоман»[456].

Предложение Польши основать в пределах ЕС что-то вроде «газового НАТО», члены которого помогут друг другу, если одному их них перекроют газовый кран, до сих пор не нашло поддержки. Защитники этой идеи жалуются, что она потерпела неудачу из-за национального эгоизма отдельных государств. Противники утверждают, что такой проект восприняли бы в Москве как «антироссийский энергетический пакт» и Кремль развернулся бы в сторону азиатских клиентов.

На встрече с канцлером Меркель в Томске Путин высказался против западной критики: все время говорят об угрозе зависимости от российского газа и нефти, а также о необходимости ограничить доступ российских компаний на рынок ЕС. «Но тогда вы должны понять нас и попытаться посмотреть на ситуацию с нашей точки зрения. Если мы каждый день будем слышать одно и то же, то воспримем это как угрозу ограничить нам доступ на рынок. Тогда придется искать другие рынки», — сказал глава государства. А ведь на Западе постоянно говорят об инвестициях и глобализации. «Но если мы попытаемся там закрепиться, то это будет считаться экспансией российских компаний», — сказал Путин.

У российского лидера в Европе есть защитник. «Заявления главы Газпрома Миллера о том, что придется искать другие рынки сбыта, воспринимаются как угроза, — взывает к благоразумию главный редактор Коппель в своей статье под заголовком «Уважение к Путину». — Но если здраво рассудить, зачем инвестировать в неблагоприятные регионы? Будем считать это отголосками антироссийской кампании»[457].

Специалисты по энергетике считают по-другому. Россия не может требовать от ЕС того, в чем сама отказывает иностранным предприятиям. Таким образом, Путин хочет привлечь больше западных инвестиций в российский энергетический сектор, однако контрольный пакет акций оставляет себе, предлагая западным компаниям только роль бессильного младшего партнера. Как и прежде, Кремль отказывается открыть свою систему трубопроводов для транзита из третьих стран, как это предусматривала мертворожденная Энергетическая хартия ЕС 1991 года. Россия, хотя и подписала ее в 1994 году, ратифицировать отказывается. «Российские фирмы проявляют законный интерес к продаже сырья непосредственно конечному западному потребителю, — считает эксперт в области энергетики Клаудиа Кемпферт. — Но и Запад защищает свои интересы, пытаясь законно противодействовать монополиям, особенно тем, которые могут вытеснить с рынка собственные компании. Мы соблюдаем все законы и правила, но Газпром так легко не сдается».

Расширение доступа Газпрома к конечному потребителю, по словам Кемпферт, еще больше усилило бы зависимость от концерна. Эксперт говорит, что это «очевидно», нельзя давать Миллеру подобного пропуска. «Вы еще увидите, как действует Газпром. Прекращение поставки в Украину наглядно показывает, как концерн связан с политикой и что в этом контексте слова Миллера можно рассматривать как угрозу». Подходить к ситуации с чисто западными мерками было бы наивно, считает Кемпферт. «Немецкая энергетическая компания даже и не мечтает предложить Испании: «Дайте нам право доступа, или мы будем искать альтернативных клиентов для той энергии, которую поставляем вам сегодня»». Надеюсь, такие методы у нас не будут восприняты».

Угрозы Миллера — знак предупреждения, они должны были раскрыть глаза европейским политикам, считает Фатих Бироль, главный экономист Международного энергетического агентства (IEA). Эта организация, как и страны — участницы ЕС, предупреждает о ненадежности Газпрома и говорит о том, что срочно нужно менять свою энергетическую политику, чтобы не попасть в «опасную зависимость от России»[458].

«Мы наблюдаем настойчивые попытки России оказывать влияние на европейские энергетические концерны, вплоть до посягательств на их приобретение. В конце концов под контроль Москвы может перейти энергоснабжение всего ЕС», — предостерегает министр иностранных дел Латвии Арти Пабрикс[459]. В Прибалтике, где отношение к Кремлю в основном негативное, пресса пишет о планах Москвы создать русско-итальянско-немецкий энергетический гигант. В долгосрочной перспективе России хотелось бы вытеснить из Европы Соединенные Штаты с их влиянием и самой начать играть ведущую роль в Старом Свете. Такие сообщения подтверждаются предупреждениями американского инвестора и банкира Джорджа Сороса о том, что Европа может проиграть в энергетической войне, и ей останется только отдаться на «милость России»[460]. Если Запад не уступит и защитит свой рынок, он нарушит все энергетические игры Кремля, пишет московская оппозиционная газета «Коммерсантъ»[461]. Действительно, многие кремлевские критики в Москве думают, что для России нет никакой альтернативы продаже газа на Запад, и, по крайней мере в ближайшем будущем, поток денег за газ из ЕС не оскудеет.

Однако отменять военное положение еще рано. До тех пор пока в Москве господствуют не закон и право, а слово президента, все может измениться буквально за один день. Пока что лишь немногие националисты в Кремле поддержали рационалистскую политику Путина, но нельзя с уверенностью сказать, что так будет всегда. Нет гарантии, что через несколько лет националистически настроенные лидеры не попытаются решить проблемы в стране по-своему — обвинив зажиточных европейцев в том, что те украли свое благосостояние у россиян, и заговорив о повышении цен на газ. Нельзя также исключить и того, что в результате неожиданных технических неисправностей или взрывов трубопровод, по которому на Запад идет газ, будет поврежден.

Опасность угрожает даже без вмешательства политики. К примеру, в морозном январе 2006 года итальянское правительство издало указ, требующий от потребителей переключения обогревателей на пару градусов ниже, — во всех домах и офисах. Исключение было сделано лишь для больниц, домов престарелых, начальных школ и детских садов. Румыния же до сих пор производит часть своей энергии из угля и нефти. Причина: обе эти страны, как и Венгрия, Сербия и Хорватия, получают недостаточно газа из России. Газпром по собственной инициативе сократил объем поставок, предусмотренный договором, чтобы отреагировать на увеличившийся спрос в России. Цифры, получаемые из Москвы, противоречивы. Официально Газпром заявил, что будет доставлять «европейским потребителям на 7 % газа больше, чем указано в договоре». А через несколько часов концерн объявил об ограничении поставок европейским клиентам. Украина тоже утверждает, что она получила на 40 млн кубометров газа меньше, чем договаривалась с Газпромом[462].

Еще одним источником опасности являются изношенные трубы, а таковыми, по мнению экспертов, являются три четверти газопровода[463]. Министр природных ресурсов Юрий Трутнев предупреждал, что залежи нефти в России не вечны: уже в 2015 году запасы черного золота могут иссякнуть[464]. Газа, по оценке Трутнева, должно хватить еще на 70 лет. Но это положение может измениться из-за неэффективного управления энергетическими концернами. Бывший заместитель министра Владимир Милов предупреждает, что по причине бесхозяйственности Газпром в 2008 году пережил спад производства, который вряд ли можно как-то компенсировать, хотя Россия и владеет третью запасов всего газа в мире[465].

Комиссия ЕС опасается, что Европу по-прежнему ожидают недостаточные поставки газа из России. «А вдруг снова будет так холодно, как прошлой зимой — продолжит ли Россия поставлять оговоренные объемы? — беспокоится комиссар ЕС по энергетике Андрис Пиебалгс. — Холодная зима может все испортить». В надежности страны он уверен, но его беспокоят монополия власти и экспортная монополия Газпрома. Это отпугивает иностранных инвесторов и поощряет «планово-экономическое управление», предостерегает комиссар ЕС. Международное энергетическое агентство (IEA), в свою очередь, тоже предупреждает о возможном кризисе поставок российского газа. Как бы там ни было, Европа должна усвоить урок российско-украинской газовой войны, вспыхнувшей зимой 2006 года. Государства — члены ЕС должны осознать свою наивность в энергетической политике и перейти к более активному сотрудничеству, к решению проблемы на комплексной основе, например, за счет широкого использования альтернативных источников, экономии энергии, создания дополнительных трубопроводов и терминалов сжиженного газа.

Можно по-другому взглянуть и на использование атомной энергии. Обсуждения этого вопроса идут полным ходом. Из-за отключения ядерных реакторов Германии нужно больше нефти и газа, а большая их часть поступает из России. Реализуя планы поэтапного отказа от ядерного топлива, Германия до 2020 года должна найти ему замену для выработки энергии мощностью 40 гигаватт[466]. Для удовлетворения таких запросов своего партнера в углеводородном сырье России необходимо, наоборот, построить к 2030 году атомные электростанции на такую же суммарную мощность, замещая в своем потреблении газ и нефть ураном[467]. К 2020 году Москва собирается построить сорок новых ядерных реакторов. Чем больше атомной энергии в российских сетях, тем мощнее приток наличных, ведь, сэкономив нефть и газ, правительство может экспортировать их на мировые рынки, зарабатывая на этом в восемь раз больше[468].