Хозяйка постоялого двора «Рыжая лисица»

Глава 45

Не успела карета остановиться, как я выпрыгнула наружу, прижимая к груди корзину, набитую вовсе не снедью, а свитками. Мои нелегалы больше таковыми не являлись. И я лично собиралась сказать им об этом.

– Шелька, дадим отдых коням, а завтра рано утром отправимся в деревеньку, – улыбаясь, сказала я, даже чуть ли не пропела.

– Вы сияете, как начищенный медяк, – не удержалась от смеха старушка.

– Почему бы и не сиять? – я набрала в грудь чистейшего воздуха, наполненного запахами конского навоза. И даже не поморщилась, привыкла.

Огляделась. И поняла, что мир заиграл иными красками: они стали ярче, чётче и словно глубже. Надо мной более не довлел груз ответственности. По крайней мере, теперь не попаду в темницу. А с самим Даниэлем непременно рассчитаюсь, уже никуда не спеша и не прячась по тёмным углам, как преступница.

Двор тем временем кишел людьми – все они были приезжими и что-то делали вокруг своих телег и карет слуги: кто-то переносил сундуки в таверну, кто-то, наоборот, загружал и готовился к отъезду. Стоял невообразимый шум, словно я не у себя дома, а где-то на рынке. Мой постоялый двор жил своей отдельной жизнью, и мне это определённо нравилось. Неповторимая, невероятная атмосфера.

– Пойдём в дом, – вздохнула я, огибая таверну по дуге, чтобы войти в "Лисицу" через заднюю дверь. Обеденная зала наверняка битком. – Теперь можно позвать Россу и Нани в помощницы Солу на кухне, мальчишек кликнуть, подавальщиками будут. А мужики пусть на пасеке работают. Нам мёд нужен. Много мёда.

Я шла и делилась своими мыслями с Шелькой, которая согласно кивала в такт моим словам.

– Ой, хозяйка прибыла! – оказавшись на заднем дворе, столкнулись с Олавом. Мужчина чинил сбрую и сидел под яблоней. На территории трактира было все три дерева: большой дуб и две старые яблони, одна у забора, другая неподалёку от крыльца на заднем дворе.

– Добрый день, Олав. Как ты? Нога не беспокоит?

– Давно уж, госпожа, – погладив икру, улыбнулся конюх, – мазь у тебя, Шелька, чудо как хороша!

Я кивнула и поднялась на неширокое крыльцо. Дверь, ведущая в святая святых Сола, была широко распахнута и подпёрта крупным булыжником, чтобы не захлопнулась. Из нутра тянуло жареным луком и мясом, а также веяло свежеиспечённым хлебом, сладкими на меду булочками.

– Сол, добрый день! – войдя в помещение, сразу же увидела долговязую фигуру старика, что-то мешавшего в большом казане.

– Госпожа, и вам доброго! – полуобернувшись, махнул он рукой, в которой держал деревянную поварёшку, – как съездили.

– Ох, дружище! – я снова почувствовала, как на лицо сама собой наползает счастливая улыбка, – всё! С завтрашнего дня у тебя будет два поварёнка в помощниках!

– Чаво? – позабыв о похлёбке, Сол так резко обернулся, что его серый, но чистый колпак съехал набок, – кого-то наняли?

– Лучше! – поставив корзинку на стул, ответила я, – справила грамоты для наших, – и подмигнула.

Челюсть старика опустилась ниже, а потом он, как гикнет:

– Уху! – руки-плети ввысь, ноги в пляс. И любимый колпак в потолок.

Искренняя радость Сола за людей пролилась бальзамом на сердце, а на глазах выступили слёзы.

– Я так рад. Не только за твоих односельчан, Шелька. Но я счастлив за вас, госпожа Эйла! Это значит, вас у нас никто не заберёт, в темницу не упечёт! – поделился своими мыслями старик, устало плюхаясь на табурет.

– Спасибо, – просто сказала я, повернулась к Шельроуз и заметила влажные морщинистые щёки. – Ну-ну, чего ты-то плачешь? – успокаивающе проговорила я и сжала хрупкое плечо старушки. – Шель, отнеси, пожалуйста, свитки ко мне в кабинет, – попросила я её.

– Да, да, госпожа, – шмыгнув покрасневшим носом, кивнула она и, взяв поклажу, направилась к двери.

Проводив её взглядом, повернулась к шефу, который уже снова стоял у плиты и что-то помешивал. Тут на кухню вошли Галена и Лика с полными подносами грязной посуды. Я вздохнула, закатывая рукава дорожного платья: работа никогда не кончается. Накинув фартук, подошла к тазам с водой. Надо помыть посуду, не то скоро чистой не останется.

– Людей так много, – поздоровавшись со мной, чуть ли не хором заговорили девчонки.

– Роджер не успевает напитки разливать, – добавила Лика, очаровательно зардевшись. Ей явно был по сердцу весельчак-бармен.

– Много постояльцев – много монет, девочки, – кивнула я, деловито набирая мыльной жижи, – а деньги – это возможности. Кстати, завтра-послезавтра привезут ещё двух дойных козочек и курочек два десятка.

– О-о! Заживём! – кажется, у Сола сегодня день приятных новостей. – Сыр буду делать, есть у меня один рецептик. Ух и разгуляюсь! Может, чего и вы подкинете? – хитро прищурившись, уточнил он.

– Я подумаю, – хмыкнула я, намыливая тарелку, затем следующую и так до бесконечности.

А ранним утром я в окружении охраны отправилась в строящуюся деревушку.

– Хорошо, что вы приехали лично, госпожа! – меня встречал Харви, сидевший на дереве, на подступах к селению. Ловко спустившись на землю, он быстрым шагом подошёл к моей кобыле. При помощи Патрика я сошла на землю. Тело болело, впрочем, это было вполне закономерно – я с трудом держалась в седле. Верховая езда, даже такая неспешная, меня сильно утомляла. Стоило Харви ко мне приблизиться, как сразу же стали заметны морщины, прорезавшие высокий лоб, а в тёмных глазах читалась злость вперемешку с бессильной яростью.

– Что случилось? – сердце тревожно замерло.

Главный охотник как-то устало вздохнул, провёл раскрытой ладонью по бородатому лицу и ответил:

– Сегодня утром ходил с Каниром на пасеку, надо было установить оставшиеся улья и…

После его слов мигом почуяла неладное.

– Всё, что было сделано… разрушено, госпожа, – и столько обиды в голосе. – Многодневный труд нескольких людей… Одни щепки остались.

– А пчёлы? – выдохнула я и, прижав сжатые в замок ладони к груди, с силой потёрла занывшее место.

– Они целы, их пока не перенесли на главную поляну, пчёлки всё также на окраине деревушки, в старом улье так и живут. Пахом сказал, пока последнюю партию домиков не сделает, переселять "жужжалок" не позволит.

– Уф-ф, – немного облегчённо выдохнула я – ну, хоть насекомые невредимы, а это значит, что не всё потеряно.

– Да, мы тоже так подумали. Но всё равно обидно.

– Это бесспорно… Есть предположения, кто это сделал? – уточнила я.

–Предполагаю, кто-то из людей Джека. Ваши леса только им хорошо известны.

Зачем бандиту понадобилось что-то рушить в своём доме? Он наверняка уже считал эти земли своими. Какие цели преследовала эта акция? Устрашение? Своеобразный намёк, что не стоит тут что-то строить, поскольку это всё не подходит его планам?

– Харви, собирай народ! – после непродолжительного молчания, распорядилась я, – у меня есть новости. И нужно подумать, как обезопасить нашу пасеку от подобных неприятностей в будущем.

– Хорошо, госпожа. Сейчас всё сделаю, – кивнул мужчина и направился вглубь леса, а мы следом за ним.