Вторые войны пустыни

ГЛАВА 42

— Кавен вахид,— сказал Стилгар. «Подайте кофе». Он посигналил поднятой рукой слуге, стоявшему за порогом единственной двери в аскетическую комнату с каменными стенами, где Стилгар проводил свои бессонные ночи. Здесь старый наиб Свободных и завтракал обычно, по-спартански — и время завтрака как раз подступало — но после такой ночи ему не хотелось есть. Он встал, разминая мускулы.

Данкан Айдахо сидел на низенькой подушке возле двери, он постарался подавить зевок. Он только что осознал, что за их разговорами промелькнула целая ночь.

— Прости меня, Стил,— сказал он.— Я продержал тебя всю ночь.

— Прободрствовать целую ночь, значит, прибавить день к своей жизни,— ответил Стилгар, принимая переданный из-за двери поднос с кофе. Он подвинул к Айдахо низенькую скамеечку, поставил на нее поднос и уселся напротив гостя.

На обоих были желтые одеяния траура, но Айдахо носил одолженную одежду, потому что его зеленый официального цвета мундир Атридесов вызвал резкую неприязнь обитателей Табра.

Стилгар разлил горячую темную жидкость из пузатого медного кувшинчика и, пригубив первым, поднял свою чашку, делая знак Айдахо. Старинный обычай Свободных: «Это безопасно — я это отведал».

Кофе готовила Харах, и приготовлен он был как раз так, как Стилгар больше всего любит: зерна прожарены до розовато-коричневого, еще горячими растерты в тончайший порошок в каменной ступке и сразу же сварены — и добавить щепотку меланжа.

Айдахо, вдыхая густой аромат спайса, прихлебывал осторожно, но шумно. Он так и не знал, удалось ли ему убедить Стилгара. Его способности ментата застопорились к началу утра, любые его размышления заходили в тупик, не увязываясь с неопровержимыми данными, содержавшимися в сообщении Гурни Хэллека.

Алия знала про Лито! Знала!

И Джавид не мог не быть здесь замешан.

— Я должен быть освобожден от наложенных тобой ограничений,— сказал наконец Айдахо, еще раз изложив все доводы.

Но Стилгар стоял на своем:

— Соглашение о нейтралитете требует от меня вынесения тяжких приговоров. Ганима здесь в безопасности. Ты и Ирулэн здесь в безопасности. Но тебе нельзя отправлять посланий. Получать послания пожалуйста, но не отправлять их. Я дал свое слово.

— Это вообще-то не обращение, подобающее для гостя и старого друга, пережившего вместе с тобой немало опасностей,— сказал Айдахо, отлично помня, что он уже прибегал к этому доводу.

Стилгар поставил чашку, аккуратно установив ее на место на подносе и не отводя от нее взгляда, заговорил:

— Мы, Свободные, не чувствуем вины за те вещи, которые обычно возбуждают подобное чувство в других,— сказал он. И поднял взгляд на Айдахо.

«Его нужно заставить забрать Ганиму и бежать отсюда»,— думал Айдахо. Вслух он сказал:

— Совсем не в моих намерениях раздувать в тебе бурю вины.

— Понимаю,— ответил Стилгар.— Я поднял этот вопрос лишь для того, чтобы подчеркнуть подход к этому нас, Свободных — поскольку именно с этим мы и имеем дело: со Свободными. Даже Алия мыслит, как Свободная.

— А жрецы?

— Они — другое дело,— сказал Стилгар.— Они хотят, чтобы люди проглатывали серый ветер греха и чтобы он безысходно пребывал внутри них. Они хотят, чтобы на фоне грязных пятен была лучше различима их набожность,— говорил ровным голосом, но Айдахо уловил оттенок горечи и подивился, почему эта горечь не может поколебать Стилгара.

— Есть старый-престарый трюк автократического правления,— сказала Айдахо.— Алии он отлично известен. Хорошие должны чувствовать вину. С вины начинается ощущение неудачи. Хороший автократ создает много возможностей, чтобы население чувствовало себя неудачниками.

— Я это заметил,— сухо проговорил Стилгар.— Но ты должен простить меня, если я еще раз тебе напомню, что та, о которой ты говоришь, — твоя жена и сестра Муад Диба.

— Она одержима, говорю тебе!

— Многие это говорят. Однажды она должна будет подвергнуться испытанию. Тем временем, есть другие соображения, более важные.

Айдахо печально покачал головой:

— Все, что я рассказал тебе, можно доказать. Связь с Джакуруту всегда проходила через Храм Алии. Там были сообщники для заговора против близнецов. Деньги за межпланетную торговлю червями поступают туда. Все ниточки ведут в палаты Алии, к Регентству.

Стилгар покачал головой, глубоко вздохнул:

— Это нейтральная территория. Я дал слово.

— Так просто не может идти дальше! — запротестовал Айдахо.

— Согласен,— Стилгар кивнул.— Алия поймана, и каждый день круг сужается. Это как наш старый обычай — иметь много жен. Сразу говорит о мужском бесплодии,— он кинул на Айдахо вопросительный взгляд.— Ты говоришь, она обманывала тебя с другими мужчинами, «использовала свой секс как оружие», как ты, по-моему, выразился. Тогда тебе открыта совершенно законная и прямая дорога. Джавид здесь, в Табре, с посланиями от Алии. Тебе надо только ...

— На твоей нейтральной территории?

— Нет, вне ее, в пустыне.

— А если я воспользуюсь этим, как возможностью для побега?

— Тебе не представится такой возможности.

— Стил, я клянусь тебе, Алия одержима. Что мне сделать, чтобы убедить тебя в...

— Трудненько такое доказать,— сказал Стилгар. Этим доводом он уже неоднократно пользовался в течение ночи.

Айдахо, припомнив слова Джессики, сказал:

— Но у тебя есть способы доказать это.

— Способ, да,— Стилгар опять покачал головой.— Болезненный, не обратимый. Вот почему я напомнил тебе о нашем отношении к войне. Мы можем освободиться от любой войны, которая могла бы нас погубить, от любой, кроме Суда Одержимости. В этом случае, трибунал, целиком состоящий из наших людей, принимает полную ответственность.

— Вы делали это раньше, верно?

— Уверен, Достопочтенная Мать не избегала в своих повествованиях историю Свободных,— сказал Стилгар.— Ты хорошо знаешь, что мы делали это раньше.

— Я не стараюсь запутать тебя ложью,— откликнулся Айдахо, заметив раздражение в голосе Стилгара.— Это просто...

— Ночь была долга, и вопросы — без ответов,— сказал Стилгар.— А теперь утро.

— Мне должно быть дозволено послать весточку Джессике,— сказал Айдахо.

— Это было бы весточкой на Салузу,— ответил Стилгар.— Я не даю пустых обещаний. Если я даю слово — то буду его держать, вот почему Табр — нейтральная территория. Я не дам тебе заговорить отсюда.

— Я поклялся в этом всей своей родней.

— Алия должна предстать перед вашим Трибуналом!

— Возможно. Во-первых, мы должны выяснить, нет ли изменяющих обстоятельство. Неудачи власти, может быть. Или просто невезения. Это может быть делом естественных дурных склонностей, которым подвержены все люди, и даже неодержимые.

— Ты хочешь быть уверен, что я не просто оскорбленный муж, ищущий в других исполнителей своей мести,— сказал Айдахо.

— Такая мысль приходит в голову другим, но не мне,— ответил Стилгар, улыбнувшись, чтобы убрать заключенное в этих словах жало.

— У нас, Свободных, есть своя наука традиции, наш Хадит. Когда мы боимся ментата или Достопочтенную Мать, мы обращаемся к хадит. Сказано, что единственный непоправимый страх — это страх перед своими ошибками.

— Леди Джессика должна быть освещена,— сказал Айдахо.— Гурни говорит...

— Может, послание пришло и не от Гурни Хэллека.

— Ни от кого другого оно не пришло. У нас, Атридесов, есть свои способы проверки достоверности посланий. Стил, не исследуешь ли ты, по крайней мере, некоторые из ...

— Джакуруту больше нет,— сказал Стилгар.— Оно было разрушено много веков назад,— он коснулся рукава Айдахо.— Да и в любом случае я не могу выделить вооруженных бойцов. Неспокойные времена, угроза кванату ... Понимаешь? — он откинулся назад.— Нет, когда Алия...

— Алии больше нет,— сказал Айдахо.

— Ты так говоришь,— Стилгар отпил еще глоточек кофе, поставил чашку на место.— Оставим это в покое, друг Айдахо. Частенько не бывает нужды отрывать руку, чтобы удалить занозу.

«Нельзя ему быть таким наивным»,— подумал Айдахо.

Но Стилгар вставал на ноги, показывая, что беседа закончена.

Айдахо поднялся, почувствовал, как у него затекли колени. Когда Айдахо встал, вошел слуга и остановился сбоку. В комнату вслед за ним вошел Джавид. Айдахо одним быстрым движением выхватил свой нож и вонзил его в грудь ничего не ожидающего Джавида. Тот покачнулся, лезвие вышло у него из груди. Он повернулся и рухнул ничком. Ноги его дернулись: и он был мертв.

— Это чтобы унять сплетни,— сказал Айдахо.

Слуга стоял с обнаженным ножом, не зная, как реагировать. Айдахо уже убрал в ножны свой нож, оставив кровавый след на краю своей желтой робы.

— Ты опозорил мою честь! — закричал Стилгар.— Это нейтральная...

— Заткнись! — Айдахо бросил разъяренный взгляд на потрясенного наиба.— Ты носишь ошейник, Стилгар!

Для Свободного это было одним из трех самых смертельных оскорблений. Стил побледнел.

— Ты слуга,— сказал Айдахо.— Ты продаешь Свободных за воду.

Это было второе смертельное оскорбление, то самое, что разрушило первоначальный Джакуруту.

Стилгар заскрежетал зубами, положил руку на криснож. Слуга отступил назад от лежащего в дверях тела.

Повернувшись спиной к наибу, Айдахо шагнул в дверь, в узкий проход рядом с телом Джавида, и, не оборачиваясь, изверг третье смертельное оскорбление.

— У тебя нет бессмертия, Стилгар. Ни в одном из твоих потомков нет твоей крови.

— Куда ты теперь идешь, ментат? — окликнул Стилгар, когда Айдахо снова двинулся из комнаты. Голос Стилгара был холоден, как ветер с полюсов.

— Искать Джакуруту,— все так же, не оборачиваясь, ответил Айдахо.

Стилгар выхватил свой нож:

— Может быть, я тебе помогу!

Айдахо был теперь на выходе из коридора. Не оборачиваясь, он сказал:

— Если ты хочешь помочь мне своим ножом, водяной вор, то бей мне, пожалуйста, в спину. Только так и подобает носящему ошейник демона.

Двумя прыжками Стилгар пересек комнату, перемахнул через тело Джавида и настиг Айдахо во внешнем коридоре. Жилистая рука рывком повернула и остановила Айдахо. Стилгар стоял перед ним с оскаленными зубами и с ножом наготове. Его ярость была такова, что он даже не заметил улыбку на лице Айдахо.

— Вытаскивай свой нож, погань ментатская! — взревел Стилгар.

Айдахо рассмеялся и резко отвесил Стилгару — сначала левой рукой, потом правой — две жгучие пощечины.

Стилгар ударил Айдахо ножом в живот, и направленный снизу вверх нож проник сквозь диафрагму в сердце.

Айдахо осел на лезвие и улыбнулся Стилгару, ярость которого растаяла во внезапном шоке.

— Две смерти за Атридесов,— просипел Айдахо.— И причина второй, не лучше, чем у первой.

Он осел на бок и рухнул лицом на каменный пол. Из его раны растекалась кровь.

Стилгар поглядел на свой окровавленный нож, на тело Айдахо и глубоко вздохнул. Джавид лежал мертвый рябом с ним. И супруг Алии, Чрева Небесного, пал от собственной руки Стилгара. Можно было доказывать, что наиб лишь защищал свою честь, мстя за поругание своего нейтралитета. Но этим мертвецом был Данкан Айдахо. Ни разумные доводы, ни «извиняющие обстоятельства» ничто не могло оправдать такого поступка. Даже если в душе Алия это и одобрит, публично она должна будет ответить местью. В конце концов она — Свободная. Для того чтобы править Свободными, она должна была ни на йоту от них не отличаться.