Без вины виноватая

Глава 31 Жизнь в подарок

— Конечно, у меня!

Гермионе не нужно было оборачиваться. Этот голос за последние недели она слышала, наверное, чаще любого другого, только вот от манеры нарочито растягивать слова отвыкла. Пока она оборачивалась от Джинни к Малфою, растерянность сменилась возмущением. Что он мелет?

— У тебя? Я? — голос-предатель взвился на пол-октавы.

— Уже забыла? — Драко подмигнул и растянул губы в противной усмешке. — Отлично покувыркались.

Как он смеет, после того… после всего… Грейнджер не знала, от чего ей стало так жарко — от стыда или от злости.

— Ты? С ней? — возле Малфоя возникла Панси Паркинсон и окинула Гермиону презрительным взглядом, та прочувствовала каждый дюйм своей трансфигурированной в… во что-то пижамы. — Не предполагала, что у тебя такие проблемы с девушками. Обращайся, если нужно.

— Гермиона уж всяко получше тебя, — огрызнулась Джинни, почувствовала, что сказала что-то не то, и агрессивно добавила: — И никогда на Малфоя не посмотрит.

— Будто он на нее посмотрит, — фыркнула Паркинсон, ища поддержки у Малфоя и подошедших Забини и Нотта. Но те не спешили вмешиваться. Слизерин единожды, Слизерин всегда — на местах наблюдателей безопаснее.

Во время перебранки Джинни и Паркинсон Гермиона наконец включилась в происходящее: Драко не пытался вынести на всеобщее обозрение то, что между ними произошло, он… прикрывал ее перед подругой. Ведь для тех, кто знаком с Малфоем и с ней, предположение, что они провели ночь вместе, — вершина абсурда.

— Идите, куда шли, — продолжила напирать на группу экс-слизеринцев Джинни.

— Не могу, у меня свидание с твоей подругой и мадам Пинс, — продолжил валять дурака Малфой.

— Уммм… тройничок, — хмыкнул Забини. — Не знал, что вы с Грейнджер — геронтофилы.

Грейнджер возненавидела Забини, Малфоя и то, что к ее щекам прилила кровь.

— Идем, любовь моя, — Малфой сделал два шага вперед и протянул ей руку. Наблюдавшие захихикали. Гермионе очень захотелось сломать ему палец. За переигрывание.

— Поговорим позже, Джинни, — шепнула она, пихнула Малфоя плечом и стремительно выскочила из палатки-столовой.

— Притормози, — донеслось из-за спины, когда Гермиона уже почти взобралась на холм.

Сам виноват, что не дал времени остыть. Она стремительно развернулась и без паузы напустилась на него.

— Ты! Как ты мог сказать все это о нас! А если Джинни поймет?! Если твои что-то заподозрят?! — для пущей убедительности Гермиона стукнула его по груди.

— Своих я предупредил, что ты нужна мне как союзник, и ты это слышала, я почувствовал активацию зеркала, — сказал Малфой, поймал ее руку, но тут же отпустил. — Можно просто сказать «Спасибо, Драко».

— «Спасибо, Драко» за то, что я выслушала мнение о себе от Панси Паркинсон, или «Спасибо, Драко» за то, что стала предметом сальной шутки Забини?!

— «Спасибо, Драко» за то, что утащил от вопроса, к которому ты, судя по лицу, не была готова, и «Спасибо, Драко» за то, что дал время придумать достойный ответ. Ну и еще можешь за это, — он вынул из-за пазухи салфетку и развернул ее. На салфетке лежал свежий круассан.

Рот наполнился слюной, Гермиона внезапно вспомнила, что так ничего и не съела.

— Спасибо, — искренне поблагодарила она и в несколько укусов расправилась с завтраком, радуясь тому, что может получать удовольствие от еды.

— Идем, — дернула Малфоя, после того как вытерла руки и уголки рта. Он обернулся, и по его лицу расплылась широкая улыбка.

— У тебя тут… — он указал на свой нос, но затем сам нежно провел по спинке ее носа и облизнул палец, — шоколад.

Это было так похоже… Ком встал в горле, Гермиона всхлипнула, злясь на себя за реакцию, но никак ее не контролируя. А ведь ей казалось, что все позади, казалось, она пережила, и вот…

— Черт, Грейнджер, что?.. Я не хотел, — Драко потянулся к ней, но замер на полудвижении.

Дыхание сбилось, и никак не получалось объяснить Малфою, что дело не в нем, дело в том, что он воскресил одно из светлых воспоминаний... светлых воспоминаний, которые подернулись...

— Что ты с ней сделал, ублюдок?!

Сквозь пелену слез, застилающих глаза, Гермиона будто в замедленной съемке наблюдала, как Драко под силой заклинания летит спиной вперед на валун — на валун, передняя выступающая часть которого выглядит как остро заточенный нож. Этот выступ остался единственным объектом в фокусе. Она не помнила, как в ее руке оказалась палочка — тело сработало на рефлексах, без согласования с мозгом. Отсеченный кусок камня откатился в сторону, и Малфой с неприятным хрустом впечатался спиной в валун. Видимо, на смягчающие чары не хватило времени или сил и они вышли слабыми. Гермиона бросилась к Драко. В поле зрения попал луч, она поняла, что не успеет отразить его, но перед ней вырос щит. Палочка в ее руке дернулась.

Сквозь дикий стук сердца пробились возмущенные голоса:

— Довел до слез, сучий подонок.

— ...прикрываться девчонкой!

— ...наложил Империус, проклял ее, урод недоношенный.

О щит разбивались заклинания, Гермиона отстраненно фиксировала разноцветные лучи, чувствуя себя дезориентированной как после Конфундуса. Большая часть ее сознания все еще была занята, представляя Драко, насаженного на острый край камня основанием черепа, острый край камня, торчащий у него из груди или живота. Каждая возникающая перед внутренним взором картинка поднимала волну парализующего ужаса. После глубокого вздоха она добавила свой щит к пошатнувшемуся щиту Драко. Нужно обезоружить нападающих. Нужно. Еще несколько секунд — и она сможет. Еще минуточку…

Из транса выбили последовательно прозвучавшие «Экспеллиармус» и «Ступефай».

На холм быстрыми шагами поднимался Снейп, удерживая в левой руке две пойманные палочки. Точность и магическая мощь этого человека вызывали восхищение.

Бывший профессор полоснул острым взглядом двух парней и впился глазами в ее глаза. Кажется, он невербальным Легилименс достал сценку из ее памяти.

— Мистер Финниган, мистер Корнер, вы идете за мной!

Он отменил Ступефай и тут же наложил Силенцио.

Гермиона знала, что так оставлять нельзя, что это не последняя попытка навредить Драко, но мозг работал медленно, правильные слова не подбирались.

— Стоп! — выкрикнула она. — Майкл, Симус, вы чуть не убили его. Вы чуть не убили человека! — в голосе звенела истерика, но Гермионе было все равно. — Невиновного человека! — она проигнорировала недоверчиво-глумливые гримасы и, подчеркивая значение слова, повторила: — Невиновного! Малфой не может мне навредить, у нас магическое соглашение, я… расчувствовалась, а вы… вы напали, не пытаясь разобраться... Как можно? Неважно, кем он был! Малфой не причинил мне вреда, а вы…

— Всё? — Снейп откровенно скучал во время ее горячего монолога. — Зря воздух сотрясали, Минерва объяснит доступнее, а если не она, то я или кто-то из дежурных авроров.

Процессия удалилась. Минуты две они провели в тишине, а потом Драко начал хохотать. Он смеялся как умалишенный, а Гермиона сидела и смотрела, не пытаясь помешать. Не пыталась помешать и позже, когда у Малфоя из глаз полились слезы и он стал кататься в пыли. Она знала, нужно дать ему пощечину, нужно остановить истерику, но адреналин схлынул и накатила такая усталость, что даже дыхание казалось непомерно сложной задачей.

— Зря, зря ты не позволила им завершить расправу, — сквозь всхлипы снова пробился смех. — Раз — и всё, и отлично. К черту такую жизнь! Это навсегда. Так будет всегда. Они меня ненавидят. Все меня ненавидят.

Собрав силы, Гермиона все-таки повернулась и хлопнула Драко по щеке, но он даже не заметил этого.

— Почти. Для тех, кто не ненавидит меня, я обуза.

Она стукнула его сильнее.

— Отца, считай, в живых нет, мать вызвалась на самоубийственную миссию и тоже умрет. Кому я на хрен нужен?!

Гермиона заподозрила попытку получить подтверждение, что он нужен ей. Мог ли он думать о таком во время истерики? У нее не было сил разбираться со всем этим.

— Себе нужен. Не смей мерить свою значимость другими!

— Зачем я себе?

— Драко, прекрати! — перед глазами все еще стоял его полет вперед спиной, она подняла палочку и точным ударом раскрошила в пыль недавно отбитый кусок камня, вкладывая в заклинание весь остаточный ужас. И словно по волшебству к ней вернулась способность мыслить логически. Стало ясно, почему Малфоя совсем не впечатлили ее пощечины — ему адски больно. Он влетел в камень спиной, и на спине наверняка появится огромный синяк (лопатки отозвались фантомной болью). Нужно было проверить, не сломаны ли ребра, но сначала… Гермиона решительно направила в лицо Драко палочку, наколдовала Агуаменти и держала струю, пока он, преодолев шок, не начал уворачиваться.

— Славно, инстинкт самосохранения заработал, — сухо сказала она. Первый пункт плана воплотился, но Грейнджер понятия не имела, как подойти ко второму. Вопрос лечения был… пикантным, поэтому она начала издалека: — Идти можешь?

— Всё в порядке, — процедил Малфой, резко поднялся на ноги и побрел к дверям в школу, на ходу применяя высушивающее заклинание.

Гермиона растерялась от совершенно непривычного теперь тона, но не нашла что возразить и постаралась догнать гордеца. С ней осталось ощущение незакрытого гештальта. Насколько ему плохо? Как заставить его показать спину целителю или хотя бы Снейпу? Способен ли… что-то с собой сделать? Не может же он действительно думать так, как сказал?

Пинс не прокомментировала их вчерашнее отсутствие и сегодняшнюю задержку (возможно, была предупреждена), дала им задание разложить починенные в прошлый раз книги по алфавиту и перестала обращать внимание. Делать это следовало без магии — использование чар могло повредить уже наложенную защиту. Работали молча, сортировка требовала сосредоточения, однако Гермиона нет-нет да и поглядывала на Малфоя, когда тот, меняя позу, непроизвольно дергался. Но заговаривать первой после проявленной им враждебности не спешила. Ведь она, похоже, ему жизнь спасла, ведь они… между ними столько произошло, а он ведет себя… будто вернулись в школьные времена.

У нее была надежда, что Драко зайдет к Помфри, когда соберется на обед, но на обед никто из них не ходил — оторвались от работы ближе к ужину, если судить по солнцу.

Из замка они вышли вместе. Между ними все так же висела тишина. Это было странно и некомфортно. Гермиона успела привыкнуть к малфоевской болтливости. Что она сделала не так? Обидела его? Он ведь до сих пор не поблагодарил за… спасение. Малфой не хотел, чтобы его спасали?

— Я к себе.

— Еда... Помфри... — залепетала Грейнджер.

— Не нужно, — отрезал он и ушел, а Гермиона просто смотрела ему в спину. Хотелось догнать Малфоя и… разобраться в том, что происходит, но вокруг сновали другие добровольцы, направляющиеся в столовую, и она выглядела бы странно. После утреннего инцидента и без того могут пойти слухи.

Не было ни малейшего желания идти на ужин, Грейнджер решила, что вполне обойдется без него.

— Вот ты где! Ой!

Гермиона отказывалась признавать вину. Локоть впился под чужое ребро, не посоветовавшись с мозгом. Просто рука, сомкнувшаяся на ее плече, стала совершенной неожиданностью.