Без вины виноватая

Глава 55 Проблемы с доверием

Глаза распахнулись. В поле зрения попала облупленная штукатурка и сколотый кирпич на стыке стены и потолка. Результат отрикошетившего заклинания Пайка... Коридор с головами-светильниками... Получилось! И неважно жидкая удача тому причина или гриффиндорская.

Гермиона шумно выдохнула, восстанавливая в голове цепочку событий: вот она подносит палочку к виску, удерживая в голове намерение, а Морис… Что он в нее бросил? Петрификус? Ступефай? Не Экспеллиармус, судя по тому, что палочка все еще оставалась у нее в руке. Как бы то ни было, этого оказалось достаточно, чтобы магия зафиксировала нападение, и Обет...

Пол под спиной заходил ходуном, кусок штукатурки, державшийся на честном слове рядом с облупленной, полетел вниз и спикировал бы прямиком в лоб, если бы Грейнджер машинально не сместилась. Лимит везения исчерпан?

Она так сконцентрировалась на задаче уйти из зала, не потеряв своих воспоминаний, что забыла о последствиях. Ведь, должно быть, происходящее — следствие того, что Морис… Мориса уже нет. Сколько времени она была без сознания? Гермиона вскочила и на ватных ногах бросилась бежать по коридору, впервые преодолевая его в одиночестве. Ну как в одиночестве? В голове происходила жаркая дискуссия Гермионы Грейнджер с Гермионой Грейнджер. Так сходят с ума?

— Ты — настоящая наследница Волдеморта, образец коварства и расчетливости! — пеняла одна из Гермион.

— Я спасала других, не себя, — оправдывалась вторая.

— Ты убийца! — настаивала обвинительница.

— На кону стояло несколько жизней, — огрызалась обвиняемая. — Это принцип меньшего зла.

— Голдштейн не зло.

— Он недрогнувшей рукой убил двоих! Он — виновник пожара в Детройте, неизвестно сколько людей в нем погибло!

— Он не чистое зло, иначе ты не поставила бы на его человечность, на искренность его симпатии, на ценность своей жизни в его глазах. Он выбрал твою жизнь и пожертвовал своей, а ты обрекла его на смерть.

— Он собирался причинить мне вред и умереть, он причинил мне вред и умер. Все произошло так, как он запланировал, я всего лишь подкорректировала план.

Пол снова сотрясся. Светильники-головы ярко полыхнули огнем. Раз, затем другой. Пламя завыло, будто прокатилось по трубе. Черт! Морис, говорил, что бра — отражения или проекции лиц тех, кто был убит здесь и внизу. Что, если через них Адский огонь прорвется наверх? Сомнений в том, что в зале происходит что-то страшное и что расположен он действительно под домом, не осталось, об этом свидетельствовала буйствующая под ногами стихия. Последние ярды Гермиона пробежала уже без единой мысли в голове. Она на ходу надсекла палец, не помня, нужно ли открывать проход назад кровью, и со всей дури впечаталась в стену. Стена исчезла, как не было, и Грейнджер выпала в коридор мэнора прямо… на руки перепуганному Драко.

— Что?..

Малфой тут. Он проснулся. С ним все хорошо. Она вжалась в него всем телом, судорожно вдыхая, и он стиснул ее в ответных объятиях. «Еще одно подтверждение того, что ты убила человека», — сказала внутренняя обвинительница. «Нельзя расслабляться, нельзя останавливаться», — добавил здравый смысл, но, когда в поле зрения попало лежащее у стены тело, эти голоса были погребены под грудой необработанных, непережитых эмоций. Там, куда ее выбросило из «нижнего зала», тоже должны были лежать трупы. Их не было или она находилась в таком состоянии, что не заметила? Морис предполагал… Морис… Рыдания сотрясли ее, и остановить их уже не вышло. Гермиона ревела и ревела.

— Пикс, Умиротворяющий бальзам для хозяйки! — услышала она будто сквозь вату.

— Мы должны... — выдавила она между рыданиями. — И эльфы должны… Нарцисса…

— Что?! Мама тут?! Грейнджер?

— Она апп… Нарцисса аппарировала, — выговорила Гермиона.

Драко слегка отстранился, она механически потянулась к нему за теплом, но он удержал ее на расстоянии. В воздухе разлился запах Умиротворяющего бальзама, губ коснулось стекло, Гермиона сделала глоток.

— Вот так, умница.

Дышать стало чуть легче, и она жадно проглотила еще немного зелья. Чтобы оцепенеть, чтобы не испытывать то, что испытывает сейчас. Под ногами снова сотрясся пол.

— Драко, эльфы, дом… он может… там пожар. Наверное, — вместо осмысленной речи изо рта вылетали обрывки фраз, Гермиона заставила себя сконцентрироваться и выпалила: — Мы должны уходить. Голдштейн уничтожил зал Адским пламенем.

— Он…

— Погиб, — она рвано выдохнула и прямо посмотрела в глаза Драко.

— Жертва за выход, — прошептал тот. — Ты была там.

Грейнджер резко кивнула, слезы опять хлынули из глаз. Большая ладонь Драко зарылась в кудряшки, притягивая ее голову к его груди. Что-то затрещало, где-то посыпались камни.

— Пикс, уходи отсюда, передай остальным домовикам, чтоб уходили. Покиньте дом. Перемещайтесь в парк. Все в парк! Поможете в птичнике. Где угодно. Нет, ты займись котенком. В беседке котенок. Кру. Он твоя ответственность. Кыш! Мы сейчас тоже...

Драко прижал ее к себе еще крепче и аппарировал.

— Черт! — выругался он.

Гермиона выглянула у него из-под мышки как раз в тот момент, когда кусок головы каменного дракона или змеи грохнулся в футе от них на нижнюю ступеньку крыльца, крошка брызнула в разные стороны, больно впиваясь в кожу. Малфой подмял Гермиону под себя. Еще один огромный, судя по звуку, камень упал слева.

— Мы?..

— Перед главным входом. Я представлял беседку, а оказался тут, что за херня? Отец налажал с «Феликсом»?

У нее закрадывались такие мысли совсем недавно, но, похоже, все вышло как надо. «Может, нам сюда и нужно», — подумала Гермиона и глупо уточнила:

— Ты… нашел зелье?

— Да, — Драко обошелся без развернутого ответа — обстановка не располагала. Земля тряслась, и с дома срывались фрагменты лепнины. Малфой продолжал прикрывать ее собой, не давая ей выползти.

— Эй, отпусти ее немедленно!

Подстегнули ее последние вайбы жидкой удачи, рефлексы, выработанные войной, или свежее воспоминание об инциденте на территории школы, но Гермиона молниеносно выставила щит в сторону агрессивного выкрика… Симуса Финнигана, не отвлекаясь на мысли о том, что бывшего одноклассника здесь попросту не может быть. Луч заклинания рассек пространство, а в следующую секунду сверху полетели новые куски отделки. Вести магическую дуэль и борьбу с осыпающимся декором одновременно было сомнительным развлечением. Откуда взялся Финни?

— Оставь ее, Малфой!

Невилл? Гермиона сдвинулась, чтобы плечо Драко не загораживало обзор, и увидела с десяток знакомых, пытающихся подобраться к ним.

— Малфой, сдавайся, нас больше! — она не узнала говорившего по голосу.

— Нет! — крикнула Грейнджер. — Не подходите. Не трогайте Драко!

Низкий протяжный звук заставил всех замереть. Он звучал так, будто в гигантском контрабасе порвалась струна, будто взревел раненый огромный дракон или затормозил чудовищного размера автобус, и сменился жутким треском, когда фасад по диагонали от фундамента до угловой башенки рассекла широкая трещина. Дом просел, и скульптура какого-то древнего мага, украшавшая портфенетр(23) на предпоследнем этаже, сорвалась вниз. Казалось, что полет длился бесконечно долго. Сразу стало понятно, что угодит каменный маг в толпу нежданных гостей, но почему-то никто не пытался ему помешать. Опомнившись в последнюю секунду, Драко бросил Бомбарду. Статуя превратилась в крошево буквально над головой того, кого должна была раздавить в лепешку, — Симуса Финнигана, который так и остался стоять истуканом, с посеченным лицом и тупо пялился туда, откуда только что летела верная смерть.

Вслед за первой вниз сорвалась вторая статуя, а за ней третья, четвертая, пятая — все скульптуры, формировавшие выгородки портфенетров на верхних этажах, посыпались, как плюй-камни, выбитые твердой рукой опытного игрока. Оцепенение отпустило, присутствующие во дворе обратили палочки против общего врага. Изваяния разбивались в воздухе и каскадом мелких камушков приземлялись между наведенными щитами, пока каменный град не сошел на нет.

Красный луч, летящий в Драко, Грейнджер заметила чудом. Времени, чтобы создать щит, не осталось, и она просто встала на его пути.

— Гермиона!

Она очнулась на руках у Гарри. Драко! Грейнджер резко села и стала искать его глазами. Он нашелся в четырех шагах под прицелом пяти или шести палочек. Невилл и Финниган удерживали его за плечи.

— Отпустите немедленно! — закричала Гермиона, выпутываясь из рук друга. — Всё не так!

— Облей ее «Гибелью воров», — обернувшись на голос, она увидела Денниса Криви, рядом с которым размахивался Макмиллан.

Отклоняться было поздно, в лицо прилетела порция прохладной воды.

— Что ты себе позволяешь, Эрни?! — отфыркиваясь, Грейнджер пихнула обидчика, выбивая у него из рук пузырек, а затем бросилась к «охранникам» Драко.

— Идиот, он тебе жизнь спас! — заорала она, пытаясь вырвать малфоевское плечо из хватки Симуса.

Краем глаза она заметила тень улыбки у Драко на лице. Невилл и Симус выглядели обескураженными, но у нее не было ресурса анализировать и их поведение, и поведение Малфоя, у Гермионы была цель — вернуть свое. Она продолжала тянуть Драко на себя и отталкивать удерживающих, затем вспомнила, что у нее была волшебная палочка, метнулась к Гарри, который без слов вернул ей инструмент, и, не раздумывая, отправила жалящее в чужие пальцы.

— Ауч! — обиженно вскрикнул Финниган, и рядом с ним ойкнул Лонгботтом. Это не имело значения, это было сопутствующим ущербом, главное, что теперь никто не трогал Драко. Она дернула его за рубашку, показывая, что нужно спрятаться ей за спину. Возможно, он не сразу понял намек, но когда ткань затрещала, послушно встал за ней. Грейнджер обвела враждебным взглядом своих друзей и для пущей убедительности приняла дуэльную стойку. Здравомыслие не покинуло их, ибо они синхронно отступили на шаг. Гермиона выпрямилась и почувствовала знакомую руку на шее и острый подбородок на макушке.

— Прячешься за девчонкой, Малфой! — крикнул кто-то... сзади.

Черт, она забыла о Макмиллане и Криви! И о Гарри. Но не станет же он угрожать тому, кого она защищает, значит, из-за спины не нападут и опасность все-таки спереди.

— Завидуешь? — спросил Драко, даже не удосуживаясь повернуться к Деннису. Как же давно она не слышала этих малфоевских интонаций. У них сейчас на двоих одна палочка (кстати, кто его обезоружил?) и более десятка потенциальных врагов, неужели нельзя придержать язык?

— Драко! — осадила она.

— Стоп! Стоп! Чего вы? — наконец включился в происходящее Гарри. — Мы здесь не для этого.

— А, собственно, для чего? Как вы все вообще здесь оказались? — резонно поинтересовалась Гермиона.

— Ну я вернулся в кабинет Кингсли, а тебя там нет. Узнал, куда он тебя отправил, собрал ребят. И вот…

Она ведь совсем не думала о Гарри, рассчитывала только на себя, а он собрал ребят из ОД(24), и те, не теряя времени, не задумываясь о последствиях, пришли ей на выручку. На душе стало теплее, но Грейнджер не позволила себе проникнуться этой теплотой и общностью. Они пришли на выручку Гермионе Грейнджер — маглорожденной волшебнице, подруге Гарри Поттера, а не Гермионе Грейнджер — кровной… родственнице Волдеморта, невесте, девушке или жене (неважно) Драко Малфоя.