Без вины виноватая

Глава 47 Допрос через океан

Уотсон еще что-то говорил о том, что отключается и им придется подождать его следующего вызова несколько минут. Гермиона слышала слова, но воспринимала одно через несколько, а затем и вовсе потерялась в себе. Парис Гринграсс мертв. Мертв приблизительно неделю. Значит, воспоминания в аврорат отправлял не он и вся их стройная теория о сотрудничестве Гринграсса с Пайком разлеталась к чертям собачьим. Или нет?

— Мисс Грейнджер, Драко, рад, что вы живы, — только один человек умел говорить слово «рад» таким тоном, что ты сразу понимал: радости он не испытывает. Хронически.

В зеркале отразилось лицо Снейпа. Его отражение заставило Гермиону засунуть в угол царящий в душе кавардак и сосредоточиться. Она сдвинулась так, чтобы было видно и свернувшегося рядом калачиком Драко.

— На подробности нет времени, поэтому оставим в стороне вопрос, какого дьявола вы двое оказались в Малфой-мэноре, рассказывайте, что за чертовщина там произошла.

Но ведь он там не один, а Уотсон…

— Джон уже знает о вас гораздо больше, чем мне хотелось бы, — отреагировал на ее промедление бывший профессор.

Снейп говорил ну… как настоящий Снейп, но любой бывший студент помнил эту манеру источать презрение каждой порой кожи. Под силу ли кому-то воссоздать такое? Все это было крайне подозрительно. Уотсон знает про нее? Откуда?

— Что я попросил у тебя в подарок на десятилетие? — быстро спросил Драко из-за ее плеча.

— Ты у меня? — фыркнул Северус, вздернув бровь. — Даже в пять тебе хватало ума понимать, что я не твой… Прости.

— Всё в порядке. И я в порядке. Спасибо, что спросил.

Снейп закатил глаза. Гермиона присмотрелась к нему внимательно, его лицо находилось наполовину в тени, но было заметно, что выглядит он лучше обычного. Неужто отоспался? Или все-таки это не он. Что бы такого спросить, о чем знает только Северус?

— Как зовут вашего филина?

— Сами вы филин. Аурум — бородатая неясыть, но эта информация не засекречена, так что... Ладно, давайте сразу, чтобы не тянуть резину, проясним и то, что я — это я, и то, что Джону можно доверять.

Он же не расскажет про помолвку? Гермиона не помнила точно, можно ли рассказать о ней третьим лицам.

— После битвы за Хогвартс вы с Драко нанесли визит в мое личное хранилище зелий за портретом старой карги по имени Миртос. Кроме стандартных лечебных зелий, забрали последний фиал Слез феникса. Еще вопросы?

Это было словно в прошлой жизни. Так Миртос — имя, она думала, что это пароль. Драко притянул ее спиной к себе, устроил голову на плече и крепко обнял поверх рук, Грейнджер не знала, что это должно означать: он верит Снейпу, он не верит Снейпу, он нервничает, ну… или просто захотелось.

— Давайте я возьму слово, — вместо мрачного и бледного лица в зеркале отразилось улыбчивое и добродушное. — Так уж вышло, Гермиона, что я знаю о вас несколько больше, чем всем присутствующим хотелось бы. Северус попросил организовать ему встречу с мистером Голдштейном. После визита в Австралию Морис заинтересовался вами. В общем… кое-что он смог мне рассказать. Не всё, но… Во время службы в МАКУСА я курировал его работу с исследовательскими группами не-магов и имею представление о его проектах совместно с вашим Риддлом. Насколько мне известно, вы продукт одного из них, — видимо, она сильно скривилась, потому что Уотсон тут же добавил: — Простите за формулировку.

Снейп хмыкнул, но промолчал.

— Мисс Грейнджер, я понимаю ваш страх, что всякий, кто узнает об этом, захочет вас уничтожить. Не стану скрывать, мы с Морисом заинтересовались вашим случаем. У вас поразительный потенциал, вы умны и сильны магически. Очень сильны. Но есть ли смысл в истреблении сильных волшебников ради спокойствия средних и слабых? Не стоит нас опасаться. Клянусь магией, что не причиню вам вреда ни лично, ни опосредованно, — аврор резко отодвинул зеркальце, чтобы в нем отразилось свечение вокруг руки с палочкой. Гермиона кивнула, пряча за сдержанной реакцией замешательство (магическая клятва будто бы между делом!), а Уотсон без паузы продолжил напирать: — Голдштейн дал понять, что ваше… ммм... приключение может немного прояснить ситуацию. Со смертью мистера Гринграсса-младшего расследование зашло в тупик, а ведь кто-то продолжает раскачивать лодку.

Можно было сказать, что со смертью Гринграсса и то, что они с Драко могли добавить к картине, не прояснит ситуацию, на чем и закончить этот допрос, притворяющийся вежливым разговором, но… возникла идея получше. План сформировался молниеносно.

— Я расскажу обо всем, что произошло. Кроме слишком личного.

— Конечно, мисс Грейнджер, вам выбирать, чем делиться. Слушаем.

— Погодите, не так быстро! Мне нужна еще одна клятва. Поклянитесь магией, что Драко не будет предъявлено обвинений.

— Грейнджер!

Она проигнорировала этот укоризненный возглас.

— Вам недостаточно того, что мистер Малфой в розыске, а я, исполняющий обязанности главы британского аврората, знаю о его местонахождении и не предпринимаю никаких попыток экстрадиции?

— Я хочу быть уверенной, что так останется впредь, — жестко отрезала Гермиона.

— Вы же понимаете...

— Это мое условие, — она вскинула подбородок. Руки Малфоя исчезли с ее плеч, но через пару ударов сердца протиснулись под мышками, и Гермиона ощутила их под грудью. Было не очень удобно, но реакция Драко сбросила с ее души один камень: не придется прямо сейчас бороться еще и с его комплексом виноватого. Прикидывать, как их видят во втором зеркале, она не стала. Кажется, Уотсон давно не обманывался насчет их отношений. Пусть верит в сильные, проверенные временем чувства. Так даже лучше — меньше шансов, что станет торговаться.

— Для галочки, ни я, ни Министр не собирались давать ход делу мистера Малфоя, но его появление в Малфой-мэноре и исчезновение из-под надзора не оставило выбора. Миссис Малфой не согласилась бы работать с нами без гарантий безопасности для сына, — улыбнулся Уотсон своей улыбкой хорошего парня. — Но если таково ваше желание... Клянусь магией, пока аврорат находится под моим руководством мистеру Драко Малфою не грозит криминальное преследование.

Он опять отодвинулся от зеркала, и Гермиона убедилась, что магия приняла клятву.

— Рассказывайте, ради кружевных панталон Мерлина! Начальник аврората не может остаться ночевать в камере.

— А похоже придется, — пробормотали рядом со Снейпом.

Хоть Северус и просил упустить предысторию, начала она с того, что произошло на вечере после его ухода: поведала о Джинни, предупредившей, что их с «Гарри» хотят похитить, о Невилле, рассказавшем о заговоре против Нарциссы, о решении посетить мэнор.

— Идиоты! — резюмировал Снейп.

Рассказывая о вечере, Гермиона осознала, что ничего не знает о судьбе Джорджа и Гестии, и не удержалась от вопроса.

— Еще одни идиоты. Живы. Но, как и в вашем случае, не благодаря, а вопреки.

— То есть…

— Кэрроу не Гестия. Осталась в живых Флора. Салазар пойми, с чего она решила жить под именем умершей сестры, там в голове гиппогрифий навоз. Впрочем, это не моя забота. Девчонка собиралась трагически умереть вместе с Уизли, понадеявшись, что для ритуала нужно настоящее имя, но связь начала формироваться, хотели того Уизли и Кэрроу или нет. Эта пара болванов идет на поправку под бдительным оком Молли. Всё. Мы отвлеклись от другой увлекательной истории.

Гермиона собралась с мыслями и сухо, тезисами пересказала то, что произошло дальше: как Лестрейндж, Макнейр, Долохов, Пайк и Нотт-младший аппарировали с миссис Малфой в холл, как миссис Малфой между делом сообщила, что никто из «гостей» не может причинить вреда Драко, про попытку покинуть дом и бойню возле входа. Сначала Гермиона думала умолчать о стихийном выбросе, но все-таки рассказала и о нем, и о решении подставиться под заклинание. Драко ненавязчиво перехватил инициативу и поведал о части, которой она не помнила, поскольку была без сознания. Как прикрыл собой ее парализованное тело, пожертвовав палочкой и сумкой, как прикинул, что не отобьет у такого количества противников, даже если никто из них не может его поразить магией, и пригласил всех в дом, чтобы потянуть время и попытаться понять, что нужно «дядюшке», как играл с ним, не давая точных ответов, как созрел план уйти туда, куда есть ход только у… гостьи хозяев, как почти все получилось, но за ними увязались Тео с Пайком, как выяснилось, что Нотту нужна Грейнджер. И... замолк.

— Можете упустить подробности.

— Оказалось, что Нотт и Пайк — двойняшки, — сухо выдала Гермиона и увидела невероятное: изумление на лице Снейпа.

— Нотт-старший по глупости дал дурацкую клятву, которая могла угробить и его, и наследника, — подхватил Драко. — Поэтому, когда получил двоих, не признал одного из них и спрятал. С чего-то решил, что, если остальные Нотты перемрут, этот будет признан магией. Но он, старый придурок, одновременно связал обетом и Пайка. Тот должен был помочь Тео выполнить условие клятвы отца.

— В духе старика Нотта, — фыркнул Снейп.

В этот момент Грейнджер осознала, что их складный обтекаемый рассказ сейчас перестанет быть таковым.

— Клятва касалась меня, — сказала прямо. — Дальше просто: Теодор любил брата и полагал, что брат любит его, в чем ошибался. Брат любил себя. Теодор решил, что если убьет меня, Пайк останется в живых, Пайк же понимал, что для этого умереть должны и я, и Тео. Нотт стал меня душить, прямо у... той комнаты, — она поискала в зеркале взгляд Снейпа. Сейчас они с Уотсоном держали зеркало на достаточной расстоянии, чтобы в полумраке камеры было видно по две трети напряженного лица каждого из них. — Похоже, Пайк счел, что я уже умерла, потому что…

— Не надо меня выгораживать, — перебил Малфой. — Я ухватился за его палочку и…

— Ты не мог сам сотворить Аваду, я дам свои воспоминания! Это были намерения Пайка!..

— Прикончи он брата, его убила бы клятва отцу, а Пайк тогда выжил!

— Смею напомнить, что я тоже должен был умереть, но меня удержал на краю магический, скажем, контракт, — напомнил Северус. — С чего вы решили, что с Пайком вышло иначе?

Почему Гермиона до сих пор не рассматривала эту версию? Возможно, это уменьшило бы уровень самоедства Драко.

— Вот видишь! — сказала она через плечо.

— Не отвлекайтесь, господа, — напомнил о себе Уотсон. — Если я правильно понял, мистер Нотт-младший был убит из палочки мистера Пайка.

— Да, — сухо подтвердил Малфой.

Вспоминать следующую часть истории было тяжело, Гермиона плотнее прижалась к груди Драко, а он, почувствовав ее дрожь, наколдовал согревающее, отбросил палочку, отобрал зеркало и сгреб обе ее руки в свою свободную. Согревшись физически и эмоционально и игнорируя ноющую от перекоса спину, Грейнджер продолжила рассказ:

— Кажется, смерть Теодора запустила какой-то механизм. Мы рухнули вниз. То есть не рухнули, опустило нас медленно. Куда — не знаем. Может, даже не вниз. Ощущения были странными. Мы оказались в каком-то зале. Огромном. Ужасном. Заполненном книгами, манускриптами и разными... жуткими предметами. Буквально пропитанном темной магией. Без пузырей там и дышать не получалось.