Без вины виноватая

Глава 43 Новости из мира

— Войдите! — в хриплом со сна голосе Гермионы гласные зазвенели тревогой.

Плечо словно тисками сдавили пальцы, она удивилась, что в ее трясущемся от страха существе остался ресурс для радости из-за того, что Малфой не брезгует к ней прикасаться. И для стыда за эту неуместную радость. Ухо обдало влажным дыханием, когда Драко едва слышно прошептал: «С ума сошла!»

Дверь распахнулась, и в проеме застыл подсвеченный сзади из коридора нелепый силуэт невысокого плотного мужчины, держащего по объемной торбе в каждой руке. Гость, не выпуская ноши, нащупал на стене выключатель и нажал его ребром ладони. Судя по тому, с какой уверенностью он это сделал, расположение выключателя было ему известно. Свет ударил по глазам, Гермиона зажмурилась.

— Простите за столь ранний визит, молодые люди, — начал он высоким голосом, немного похожим на голос Слизнорта. — Не то чтобы это меня извиняло, но я мотаюсь по континентам и никогда не могу правильно рассчитать время. Морис Голдштейн к вашим услугам.

За время тирады ни Драко, ни Гермиона не проронили ни слова, растерянно пялясь на вошедшего: низкорослого, лысоватого мужчину со смешными пучками торчащих в стороны жестких седых волос, в неуместном для лета светлом заношенном плаще нараспашку. Пухлые крупные губы придавали его лицу по-детски обиженное выражение, но взгляд притягивали не они, а глаза — яркие, голубые и… умные. Удивительно, но с каждым сказанным им словом страх и недоверие отступали. Нелепый человек волшебным образом располагал к себе.

— Как добрались, не спрашиваю, — продолжил монолог мистер Голдштейн, ничуть не смущаясь из-за отсутствия ответа, — эти древние порталы — хуже дыбы. Простите, что не смог встретить и минимализировать неприятные ощущения. Прибыл, как только Джон дал знать, что вы на месте. Он не оставлял ничего скоропортящегося и попросил занести еды посвежее. Юным организмам негоже сидеть на полуфабрикатах и сухом пайке.

— Джон? В смысле…

— Джон Уотсон, не доктор, — сверкнул зубами гость и наконец опустил на пол свою ношу.

— А вы…

— Старый приятель Джонни, и… скажем, знакомый и научный оппонент вашего… — думаю, слово «опекун» оскорбит вас обоих — вашего друга мастера Снейпа.

— Вы тот специалист, который…

— ...помогал подбирать терапию миссис Уилкинс. Да, это я.

Последние крохи подозрительности исчезли. Гермиона отогнала мысль, что человек перед ними может быть не тем, за кого себя выдает, — зачем придумывать такую сложную легенду. К тому же, чтоб ее придумать, нужно знать много такого, что известно ограниченной группе лиц.

С появлением Голдштейна будто бы стало светлее, и дело было не в щелчке выключателя. Почему-то вспомнилась первая после битвы встреча со Снейпом, когда тот распылил в палатке какую-то модификацию успокоительного, сейчас в воздухе тоже разливалось умиротворение. Но руки нового знакомого были заняты и все время находились на виду, а между хлопком входной двери и его появлением в дверном проеме не случалось пауз, кроме быстрого вытирания ног. Вспыхнувшее беспокойство улеглось.

— Джон передает привет.

— Как там?.. Что там?..

Как определиться, о чем спрашивать в первую очередь?

— В Австралии все стабильно, я курирую ситуацию дистанционно. Был проездом в британском Министерстве, захватил для вас последние номера «Ежедневного пророка», — из одной сумки, послушные взмаху его руки, взмыли и медленно опустились на кровать две газеты.

Уровень владения беспалочковой и невербальной магией впечатлил. Магия... Гермиона подавила приступ зависти и почти попросила помочь с извлечением вещей из ее сумочки, но вспомнила про защиту от воров.

— Северус арестован?! — впервые подал голос Драко, сразу же подхвативший одну из газет.

— Что?!

— У вашего Министра и Джонни все под контролем, не волнуйтесь. Так надо. Мистеру Снейпу ничего не угрожает, — в голосе Голдштейна смешались повелительные и увещевательные нотки. Воздействие было мгновенным, ужас и паника улеглись. Что за чертовщина?! Внезапно вспомнилось, что этот маг — один из сильнейших легилиментов современности. Мог он повлиять на их восприятие ситуации силой мысли? Гермиона посмотрела на нового знакомого с подозрением.

— На словах Джонни и Кинг просили передать, чтобы вы оставались здесь и не добавляли проблем. Впрочем, дом заколдован и вы пока не сможете покинуть территорию.

— Мы в тюрьме? — никакое стороннее влияние не могло унять ее возмущение.

— Что вы, в гостях, — по-доброму усмехнулся пожилой волшебник, но теперь взгляд голубых глаз сделался цепким и расчетливым, — дополнительная защита ради вашей же безопасности.

— В гостях… Не помню, чтобы понятие «в гостях» подразумевало насильственное удержание, — отложивший газету Малфой излучал волны холодной ярости.

Гермиона автоматически накрыла его сжатый кулак ладонью, а затем отдернула руку, вспомнив, что вряд ли ее прикосновение способно сейчас его успокоить.

Не то чтоб она планировала немедленный побег, но мозг без спроса подкинул идею снова использовать портал. После перемещения было плохо и очень больно, но на крайний случай... Вот только нужно разобраться, как его перенастроить на возвращение, вряд ли такая древняя вещь управляется обычным «Портус». Из размышлений выбил спокойный голос:

— Портал вам тоже не поможет, он исчерпал магию и пока бесполезен.

Неужели прочитал ее мысли?

— Как вы смеете!.. — начал было Драко, но замолчал, подвластный поднятой вверх руке Голдштейна.

— Я понимаю ваше разочарование, мистер Малфой, мисс Грейнджер. Но целесообразно ли обрушивать гнев на меня? Я всего лишь гонец.

— Приносящий дурные вести… — она ощутила укол вины за гнев на этого человека, он вызвался помочь, доставил им еду и новости из Англии, а они...

— Что вам еще нужно? — Голдштейн ласково поглядел на Гермиону, мастерски уводя разговор в сторону. Она по-прежнему не решалась попросить помощи с извлечением вещей из сумочки.

— Грейнджер, зеркало! У тебя есть Сквозное зеркало. Свое я, идиот, не брал на праздник. Давай! Ну же! Свяжись с крестным! — скороговоркой выпалил Драко.

— Я не могу сейчас ничего достать, — Гермиона злилась, что ее заставили признаться в магическом бессилии в присутствии чужого. — Раньше нужная вещь впрыгивала в руку после мысленной команды, сейчас ничего не нащупывается.

Всегда оставался вариант перевернуть сумочку вверх дном и высыпать из нее все, но, во-первых, что-то крупное обязательно закупорило бы выход, во-вторых, не хотелось нарушать порядок внутри, в-третьих, зеркало могло разбиться, и Гермиона отложила перебирание скарба до возвращения магии. Тем более что все необходимое, за исключением нормальной одежды, нашлось в доме, а пока что ей и Малфою хватало халатов. А если уж совсем начистоту, то за все это время она вспоминала о содержимом сумки буквально три-четыре раза.

— Пусть тебе поможет мистер Я Всего Лишь Гонец, — Драко кивнул на Голдштейна.

Стало стыдно за его наглость. Будто тролли в пещерах воспитывали.

— Защита от воров, помнишь? — шикнула она.

— Если вы откроете, я смогу призвать необходимое манящими чарами, — вмешался Голдштейн.

Гермиона в раздумьях закусила губу. Им нужно было Сквозное зеркало. И сменное белье, раз уж такое дело. И одежда тоже не помешала бы. Но в первую очередь Сквозное зеркало. Северус, Нарцисса… Они с Драко так углубились в личную драму, что почти не думали о близких. Грейнджер, стесняясь, все-таки попросила извлечь необходимое. Гость сделал это быстро и никак не прокомментировал неловкую ситуацию, а затем так же быстро откланялся, сообщив, что вскоре навестит их снова, и вышел, погасив свет.

В комнате уже не было темно. Гермиона взглянула на часы над дверью, они показывали без десяти пять. Почему в голову не пришло спросить, где именно они находятся? Это позволило бы точно рассчитать, который час в Британии. Там ведь уже должен быть день?

Она мазнула пальцем наискосок по Сквозному зеркалу. Ответа не последовало. Пробовать еще? Гермиона вспомнила, как грубо разговаривал с ней Северус, когда она побеспокоила его ночью, и отложила разговор. Для начала можно ознакомиться с новостями. Грейнджер нехотя взяла в руки газету, задвигая как можно глубже свою ненависть к прессе. Через всю первую полосу «Ежедневного пророка» за второе июля тянулся мерцающий заголовок «Северус Снейп. От гувернера до сутенера» (какая пошлая глупость! Снейп — гувернер, проще представить его... художником), а чуть ниже более мелким шрифтом было напечатано: «Стало известно, что в школе чародейства и волшебства Хогвартс под руководством Упивающихся смертью происходили страшные вещи. Подробнее читайте на странице 5».

— Пф, — фыркнула Гермиона. Будто кто-то не знал до сих пор про ужасы последнего года в школе.

Она перелистнула до пятой полосы и едва не задохнулась, прочитав заголовок «Хогвартс. Недетские забавы среди студентов» и подзаголовок «Вопрос дня: знал ли директор, что происходит под его крючковатым носом?». Эту мерзость зачем-то венчала фотография с приема, где Северус прикрывал ее от репортеров своим телом. Гермиону затошнило, но она упорно стала читать дальше, заставляя себя отложить на потом анализ и эмоции и почти не обращая внимания на Малфоя, заглядывающего в газету из-за плеча.

«Напоминаем, что вчера на сорванном группой радикальной молодежи праздничном приеме в честь победы над Тем Кого Нельзя Называть (подробности о скандале читайте на 3-й полосе «Ежедневного пророка» за 1 июля 1998 года), были выдвинуты обвинения Северусу Тобиасу Снейпу. Бывшего директора школы чародейства и волшебства, двойного агента и героя войны заподозрили в попытке отравления двух уважаемых волшебников. Сегодня к обвинениям, которые адвокату мистера Снейпа удалось отклонить, добавились новые, что привело к аресту. Получены неопровержимые доказательства слов, прозвучавших вчера как навет на героя из уст недоброжелателей. Аноним прислал Отделу магического правопорядка воспоминания об оргиях с участием студентов, которые, напомним, в течение учебного года находятся под опекой директора и преподавателей, продублировав их и для нашей редакции. Аврорат наложил чары конфиденциальности, поэтому ни имен, ни подробностей мы сообщить не можем, но общественность должна знать: в 1997-1998 учебном году в Хогвартсе совершались акты сексуального насилия над учащимися. Некоторых из них доставляли на закрытые вечеринки известным политическим деятелям за пределы школы, но чаще подобное происходило в спальнях старших курсов факультета Слизерин и инициировалось студентами факультета Слизерин. Зафиксировать время, когда преступники чинили непотребства, позволили разложенные на столах газеты».

Как удобно. Гермиона цокнула языком. Неужели кому-то неясно, что это подстава? Она сделала глубокий вдох, как перед погружением под воду, и вернулась к чтению: «Нашему корреспонденту удалось разузнать, что приглашенный легилимент подтвердил подлинность предоставленных материалов. Фигурирующим в некоторых воспоминаниях членам Визангамота предписано не покидать дом, а слизеринцы, лояльные к режиму Того Кого Нельзя Называть, получившие условное наказание, были вызваны на повторный допрос. В ходе допроса применяли Веритасерум, несколько человек заключены под стражу».