Без вины виноватая

Глава 22 Рациональность против импульсивности

Они сидели возле потухшего кострища чуть в стороне от дуба, накрывшись трансфигурированным из малфоевской мантии одеялом и прижавшись друг к другу, чтобы сохранить тепло.

В какой-то момент ночи Малфой заговорил. Он говорил, говорил, говорил, перемежая забавные случаи из детства ужасами из недавнего прошлого, и иногда его голос срывался. Гермиона слушала вполуха, отвлекаясь на размышления о другом (например, о том, что в Мунго ей почему-то даже в голову не пришло разделиться и отправиться на поиски палаты Гарри, пока Малфой искал бы отца), отключаясь и почти сразу выпадая из сна. Засыпать было страшно. Они по молчаливому согласию остались здесь вместе, понимая, что этой ночью нечего рассчитывать на нормальный сон, что стоит осознанно закрыть глаза, как под веками вспыхнет страшная картина, виденная в Мунго.

Когда забрезжил рассвет, Драко замолчал. Его трясло то ли от холода, то ли от нервного возбуждения. Гермиона тоже почувствовала, что стало свежо, наложила согревающие чары и, пожалуй, переборщила. Угревшись рядом, они оба наконец вырубились и проспали несколько часов, пока их не разбудил хлопок аппарации.

— Утренний чай для мастера Драко и мисс Гермионы, — зачем-то зашептал бессовестно разбудивший их Пикс, щелчком пальцев расстилая небольшую скатерть и методично расставляя на ней тарелки со свежайшей выпечкой.

От запаха сдобы потекли слюнки, а вчера ведь Гермионе казалось, что есть больше не захочется никогда. Под боком завозился Малфой, она яростно подавила возникшее чувство неловкости, уговаривая себя, что самую… нелепую часть их бдения Драко просто забыл. Но, если вчера это казалось единственно возможным вариантом развития событий, сегодня Гермиона не была так уверена. Она нервно схватила первое попавшееся угощение и откусила почти половину.

— Мистер Снейп просил передать мастеру Драко и мисс Гермионе, что будет ждать их после завтрака в чайной комнате беседки.

Круассан едва не встал ей поперек горла.

— Какие новости с самого утра, — недовольно пробубнил Малфой, а затем перешел на впечатляющую скороговорку, последовательно применяя целый каскад чар для утреннего туалета. Гермиона почувствовала себя неандертальцем — проснулась и тут же схватилась за еду. Нет, ночью она несколько раз накладывала очищающие и освежающие и на себя, и на Малфоя, чтобы убрать последствия рыданий и всего, что им сопутствовало, но начать день так, как положено нормальному человеку, не вышло. И теперь Драко станет считать ее... Мерлин бородатый, ей не должно быть дела до того, кем считает ее этот мерзавец! На фоне последнего потрясения его безобразное поведение в день рождения несколько потерялось, но несчастье, которое произошло с Люциусом, не повод прощать его сыну всё.

— Знала бы ты, Грейнджер, чего мне стоит смолчать о том, что за ночь у тебя на голове свили гнездо… ну… если судить по размеру этого гнезда, совы.

Она закатила глаза. Конечно, нельзя просто так взять и не пошутить про ее утреннюю прическу. Она будет выше этого и не станет проходиться ни по его босоногости, ни по выдернутой из штанов (хоть и идеально отглаженной чарами) рубашке.

— Совы не вьют гнезд.

— Во-первых, некоторые вьют, во-вторых, часто занимают пустующие. Одно такое… Ладно, ладно. Сделаем вид, что я не сломался и всего этого не говорил, — Малфой убрал с лица ухмылку. Гермионе стало неудобно под его серьезным, пристальным, немного испуганным взглядом. Он же не станет ворошить... — Спасибо, что была со мной в Мунго и… что прошла со мной через все это… вчера, хоть я повел себя как мудак.

Кивок получился нервным. Она дожевала круассан, отхлебнула чай и поспешно ретировалась за дерево, чтобы разгладить вчерашнюю одежду и привести в порядок волосы и зубы.

Когда она вышла обратно, Малфой с задумчивым лицом вертел в руках тост, осматривая три вида джемов, словно никак не мог определиться, какой из них удостоить своим сиятельным вниманием. Съязвить о буридановом осле не позволило отстраненное выражение, застывшее на его лице. Драко был сейчас не здесь. Мог ли банальный кусок подсушенного хлеба всколыхнуть новую волну воспоминаний? Почему нет, если в мыслях тот, кто был рядом с тобой каждый день на протяжении многих лет.

— Съешь еще что-нибудь, Грейнджер. А то ты такая костлявая, что после совместного сна у меня синяки по всему телу.

Совместного сна? Фактически, конечно, он прав, но…

— Ой, кто бы говорил! Твои локти — оружие массового поражения.

— Локти — это локти, а когда в колющий предмет превращается позвоночник…

Они что, серьезно обсуждают… ночь? Гермиона поборола смущение, вызывающе глядя на Малфоя, надрезала вдоль сдобную булочку и налила в разрез целую ложку вишневого джема. Малфой хмыкнул, одобрительно кивнул и отгрыз уголок сухого тоста со смачным хрустом.

Жевали молча. Ей хотелось некоторое время побыть в этом моменте, не думать о Волдеморте, безобразной сваре, изувеченном теле Люциуса на огромной кровати.

Она отставила чашку и промокнула губы салфеткой.

— Идем. Нужно узнать, чего хочет от нас Снейп.

Не то чтобы Гермиона желала появляться перед бывшим профессором в сопровождении Драко, но разделяться, чтобы оказаться потом в одной точке, было как-то совсем уж по-детски.

Стоило им встать, появился Пикс. Малфой, завидевший трусящую в их сторону Ору в сопровождении еще двух собак, едва успел подхватить с тарелки несколько тостов, как эльф щелчком пальцев уничтожил всякое свидетельство их завтрака на траве. Возможности эльфийской магии впечатляли, и лучше было думать об эльфийской магии, чем о подобном расточительстве.

Футов через двадцать они поравнялись со стайкой собак, подобострастно приседающих и метущих землю хвостами. Наблюдать за Драко в этот момент было сродни подглядыванию в замочную скважину. На его лице заиграла искренняя улыбка. Незнакомый изгиб губ, морщинки вокруг глаз — кем был этот человек? Даже не верилось, что эти самые губы кривились в мерзкой ухмылке, что с них слетали отвратительные слова, а глаза, сейчас блестящие задором, замораживали. Таким благостным и расслабленным он казался разве что в их первую встречу в парке, но тогда в нем плескался компот из зелий, а вчера вечером и сегодня Малфой точно ничего не принимал. Может, даже зря.

Он бросил собакам по кусочку подсушенного хлеба, наклонился к каждой по очереди, чтобы погладить, и присел перед Орой, бухнувшейся на спину и подставляющей под ласку пузо. Вторая собака, похожая на ирландского волкодава, к которому применили Редуцио, поставила лапы ему на спину, а третья (небольшая черная, с висящими ушками) подлезла под вторую руку.

— Ора, Ка-ай, Герда, хватит, — наигранно пожурил он псов, хихикая.

Гермиона решила не цепляться к кличкам. Ей ра́вно не хотелось высказывать свое… предубеждение, удивляясь, откуда Драко известны имена героев магловской сказки, и узнать, что Андерсен был магом.

До беседки шли в окружении свиты четырехлапых. Гермиона чувствовала себя скованно рядом с малознакомыми псами, тогда как Малфой, напротив, подпитывался от питомцев позитивной энергией. Она радовалась, что ему удалось переключиться, оставить в стороне сложный клубок эмоций, который испытывал со вчерашнего дня и даже не пытался пока что облечь в слова, ведь ночью он говорил только о событиях, тема чувств и его личного отношения к тому, о чем шла речь, осталась незатронутой.

Драко открыл дверь, придерживая ее, пока Гермиона проскользнет внутрь, и командным «Нельзя» пресек поползновение собак войти в ее временное жилище вслед за ней. Босоногий, в закатанных штанах, животные вокруг. Драко Малфой в образе Маугли. Или Тарзана. Гермиона улыбнулась, затем вспомнила, к кому на заклание они идут, и улыбка сползла с ее лица. Отодвинутая ненадолго реальность навалилась свинцовой гирей. Та самая реальность, в которой Люциус Малфой завис между жизнью и смертью в больнице, а ее родители…

— Явились, — не стал размениваться на пожелания доброго утра Снейп. Он окинул каждого из них взглядом, который обычно приберегал для Гарри и Невилла. Вот только эффекта это не возымело, Гермиона уже некоторое время нисколечко не боялась «грозного профессора». Она не смогла бы обозначить на временной шкале момент, когда стала воспринимать его почти на равных, как… соратника, наставника, что ли, когда дистанция между ними сократилась от совершенно чужих людей до вот этого.

Взгляд Снейпа задержался на лице Драко, на ее шее и сделался ироничным. Гермиона механически прикрыла место, куда тот был направлен.

— Совместная ночь, — хмыкнул некогда грозный профессор.

— Это не то…

— Ты же не думаешь...

Они с Драко остановились на полуслове, косясь друг на друга.

— Конечно не то, — Снейп снова мазнул глазами по ее шее. Гермиона была уверена, что там ничего нет. Ну… она ничего не ощущала, да и если вспомнить, как именно Малфой… Нет, нельзя вспоминать о таком при легилименте! — А думать мне есть о чем и без ваших… чем бы вы ни занимались, — он движением руки пресек новую волну протестов. — Не в последнюю очередь благодаря вам.

— Давай ты опустишь ту часть, где высказываешь нам свое возмущение, и тогда я тоже опущу свое, — предложил Драко скучающим тоном, сквозь который пробивалась злость. — Ты ничего не сказал мне! Только попробуй свести все к твоей любимой теме...

— Ты узнал бы, когда мне было бы что сказать по существу, — не пытаясь завуалировать гнев, прошипел Снейп в ответ. — В свете… происшествия моим приоритетом стало обеспечить тебя палочкой. Можешь не благодарить.

— Обеспечить…

— Палочка! Потом остальное. Думаю, ты догадался, что нашим присмотром дело не ограничивается. На ней следящее. На боевые заклинания у тебя вето, если не хочешь увидеть рядом с собой отряд бравых авроров. Но! Случись ситуация, когда тебе понадобится отряд бравых авроров рядом, считай это возможностью призвать на помощь. И бояться получить такую помощь не стоит. Следит за палочками молодежи, оказавшейся на стороне Волдеморта, сам Уотсон. Ему можно доверять. Но! — снова выделил голосом Снейп. — У доверия есть пределы. То, что вы учудили вчера...

— Крестный, я через три дня буду в школе, если я правильно понимаю, меня там собираются держать как раба и шансов покинуть территорию не будет. Я должен был убедиться…

— И нашел лучший способ! Да еще и мисс Грейнджер втянул.

— Она не смогла бы вернуться в мэнор без меня.

— На самом деле план был моим, — вступилась Гермиона за Малфоя.

— Определенно. От него за чейн разит Гриффиндором. Поздравляю вас с первыми недоброжелателями в аврорате.

Он серьезно решил попугать ее недоброжелателями? Да весь прошлый год недоброжелателями Гермионы Грейнджер, нежелательного лица номер два, маглорожденной подруги Гарри Поттера, была половина магической Британии.

— И кого мне добавить в этот длинный список?

— Оштрафованных на недельный оклад и переведенных на три месяца в отряд охраны Азкабана авроров, мимо которых вы легко проскользнули в Мунго.

— Мне жаль? — в голосе прозвучал вопрос. Гермиона прислушалась к себе. Нет, определенно не жаль. Всё, что она узнала вчера про порядки в Аврорате…