Много смертей Гарри Поттера

54. Чемпионы

Ночью ученики Дурмштранга покинули Хогвартс.

Никто, в общем-то не удивился, ведь после смерти их чемпиона у них не осталось более причин здесь задерживаться. Если послание предназначалось Каркарову, то он его принял. Отступил обратно, в тайное убежище Дурмштранга, в надежде оказаться за пределами влияния Волдеморта.

Послание остальной части магической Британии оказалось не таким понятным. Министерство решило объявить неисправность цепей результатом не диверсии, а халатности. Похоже, там решили, что выглядеть некомпетентными лучше, чем неспособными предотвратить еще одну атаку.

В конечном счете волшебные газеты все равно заходились в криках, и, по словам Сириуса, обычные маги не слишком-то радовались случившемуся. С этой точки зрения саботаж вышел весьма эффективным. Теперь Скримджер выглядел слабым, что, пожалуй, являлось частью общего плана.

Гарри полагал, что Седрик и Флёр могут отказаться продолжать состязание, несмотря на последующее наказание со стороны магического контракта. Тем не менее, три дня спустя они снова оказались на поле, встречаясь лицом к лицу со своими драконами.

Флёр выступала первой. Бледная, но все равно прекрасная. Несмотря на цвет лица, выглядела она довольно собранной, и Гарри обнаружил, что восхищен ее храбростью. Флёр вышла навстречу смерти, без какого-либо утешения, что сможет перезагрузить время, если выйдет не так, как она хотела, да и особой силой она не блистала.

Ей потребовалось все мужество, чтобы горделиво стоять под взглядами сотен зрителей и не удрать поспешно прочь, но она справилась.

Гарри подыскал местечко с противоположной стороны трибун, достаточно близко к выходу, чтобы иметь возможность легко выскользнуть и выбежать на поле, если вдруг что-то произойдет. Он не собирался больше допускать смертей дорогих ему людей, не тогда, когда он мог вмешаться и помешать.

У него имелся план, как разобраться с драконом Флёр. Флакон с арахисовой пастой лежал в кармане, Гарри прикупил еще порошка тьмы и даже фейерверков Уизли и спрятал все это добро под мантией.

Когда дракон приподнялся на задних ногах, Гарри напрягся, готовый прыгнуть и промчаться по ступенькам, выбежав на поле.

Но вместо этого Флёр начала танцевать.

Завораживающее зрелище. И Гарри обнаружил, что расслабляется, практически вопреки самому себе. Ничуть не похоже на тот танец на Святочном балу, сейчас Флер двигалась медленно и чувственно, и Гарри заметил, что все мужчины среди зрителей завороженно следили за ней.

Толпа сидела предельно тихо. После катастрофы, случившейся всего три дня назад, такое не удивляло, но танец Флёр дополнительно обеспечил тишину.

Дракон выглядел таким же завороженным, как и все остальные, хотя вообще и не должен был, раз уж на поле находилась самка, но Флёр двигала палочкой в такт танцу, и ее магия, скорее всего, помогала в данном вопросе.

Вскоре Гарри осознал, что Флёр медленно продвигается вперед, не прерывая танца, из стороны в сторону, но все же постепенно все ближе и ближе к драконице с каждым шагом. Когда Флёр вошла в зону досягаемости драконицы, Гарри обнаружил, что не способен вдохнуть.

Любой промах сейчас мог закончиться катастрофой. Толпа коллективно задержала дыхание, но драконица просто сидела и смотрела на Флёр с интенсивностью кота, наблюдающего за жертвой.

Флёр крутанулась, и Гарри задумался, как же она достанет яйцо, но все необходимые движения оказались частью ее танца. Достаточно было секунды, чтобы вывести драконицу из транса, но она из него так и не вышла.

Не допустила Флёр и ошибки Крама. Даже выйдя за пределы досягаемости драконицы, она продолжала танцевать. Продолжала, пока не оказалась на самом краю поля, где и скрылась в палатке чемпионов.

Когда она исчезла из вида, на некоторое время повисла тишина, и затем толпа взорвалась ревом одобрения. Никто не ожидал именно такого представления, но исполнение вышло мастерское.

Пускай Дамблдор и заменил Каркарова за столом судей, но нелегко будет Седрику превзойти подобное, ведь представление Флёр вышло безупречным.

Вышла заминка, пока совещались судьи, но затем они вскинули таблички, демонстрируя баллы Флёр.

Все судьи поставили высшие оценки.

Гарри видел, как она стоит, раскрасневшаяся от победы, вспотевшая, но на ней даже пот выглядел прекрасно, и вокруг нее роилась толпа поклонников. Часть Гарри хотела подойти к ней, поздравить с таким выступлением.

К несчастью, в этой реальности они оставались незнакомы. Гарри подозревал, что вид ее безразличия в его адрес окажется болезненнее, чем он предполагал, в общем, лучше оставаться в стороне. В любом случае он именно так и собирался поступить с самого начала.

Двадцать минут потребовалось толпе, чтобы успокоиться, и настал черед Седрика. В прошлый раз он не участвовал, так что Гарри не знал, чего от него ждать.

Седрик поднялся, и, пускай Флёр и выжила, все равно, чтобы встать перед драконом, требовалась храбрость. Люди считали хаффлпаффцев слабыми, теми, кому нечего предложить, но Кубок выбрал Седрика из всех, бросивших заявки, из всех Домов Хогвартса.

Седрик постоял секунду и затем указал палочкой на камни, валявшиеся на поле. Взмахнул палочкой и произнес слова, которые Гарри не расслышал из-за перешептывания зрителей. Мгновение спустя камень сдвинулся и изменился, превратившись в волка в натуральную величину.

Седрик не остановился. Он изменил следующий камень и за ним еще один; остановился он удовлетворенно только после того, как превратил шесть камней в волков.

По его команде волки помчались вперед на драконицу.

Та дыхнула огнем, но волки оказались быстры и уклонились. Они стремительно окружили драконицу, и находившиеся за ее спиной нападали, тогда как волки впереди оставались вне досягаемости клыков и когтей.

Седрик тем временем двигался, практически вжимаясь в стену. Прикладывал все силы, чтобы вести себя тихо и остаться незаметным.

Драконица, кажется, его не замечала. Все ее внимание поглощали назойливые вредители, окружившие драконицу. Она сумела развернуться и схватила одного из волков, швырнула его о стену, и брошенный взвыл в полете. Он упал и остался лежать неподвижно, пока остальные пятеро продолжали нападать на драконицу.

Седрик уже практически достиг границы досягаемости драконицы на пределе натянутых цепей.

Гарри не особо хорошо знал Седрика, но и его гибели допускать не собирался. Хотя Гарри не знал, сможет ли что-то сделать с такого расстояния. Единственной надеждой оставалось то, что усмирители драконов окажутся подготовлены лучше, чем в тот раз, когда драконица Гарри вырвалась на свободу.

Основываясь на том воспоминании, которым поделился Гарри, Дамблдор заменил часть бригады усмирителей. Директор никому не рассказал о причинах, но Гарри надеялся, что эта группа окажется хоть немного более компетентной, чем предыдущая.

Седрик едва уловимо повел палочкой, и атаки волков усилились. Седрик ступил в пределы досягаемости драконицы и начал незаметно продвигаться к яйцам.

Поначалу драконица, занятая волками, даже не замечала его. Но все же, когда Седрик схватил золотое яйцо, она оцепенела и развернулась к нему.

Огонь промчался над Седриком и яйцами, но он успел наколдовать чары замораживания пламени. Тем не менее, прослышав о том, что случилось с Крамом, Седрик не прекращал двигаться. Под прикрытием пламени он побежал, и к тому времени, когда драконица закончила выдыхать огонь, преодолел половину ее радиуса досягаемости.

Драконица рванула вперед, и Седрик уклонился. Перед ним выпрыгнул трансфигурированный волк, и зубы драконицы вонзились в него вместо Диггори.

Она выплюнула волка, пытаясь достать Седрика до того, как тот выбежит за пределы длины ее цепи, но все равно опоздала.

Он не останавливался и продолжал бежать до самой палатки чемпионов, но толпа все равно ревела.

Независимо от оценок, в глазах школы он являлся чемпионом. Вспышки света от фотоаппаратов, и Гарри знал, что Седрик окажется на первых страницах газет.

По мнению Гарри, как Флёр, так и Седрик являлись чемпионами.

Гермиона, сидевшая рядом, пошевелилась. Со времен катастрофы три дня назад она вела себя необычно тихо. По словам Невилла, Гермиону преследовали ночные кошмары о смерти Крама.

Гарри не знал наверняка, успел ли в этой временной линии подкатить к ней Виктор или нет, но подозревал, что все же подходил. В таком случае, смерть кого-то, кого она только начала узнавать, вызвала шок у Гермионы.

Гарри из собственного опыта знал, как тяжело терять дорогого тебе человека, но не знал, как ее утешить. Опыт подобных утешений у него отсутствовал напрочь.

Кажется, она не хотела об этом говорить, и Гарри мог понять такое желание, поэтому не давил на нее. Как подозревал Гарри, она даже не знала, что он знает о ее общении с Крамом, ведь в этой версии событий у самого Поттера отсутствовали причины для подобной осведомленности.

Легче ничего не говорить и посмотреть, как все развернется, пускай Гарри и тревожился, что принял не самое лучшее решение. Не у каждого имелся его опыт травм, и не все справлялись с ними так хорошо, как он.

— Нам следует идти, — тихо сказал он Гермионе.

Она просто сидела молча некоторое время. Выглядела Гермиона так, словно погрузилась в раздумья. Наконец, она подняла на него взгляд и взяла Гарри за руку.

— Я боялась, что все повторится, — сказала она.

Гарри кивнул.

— Думаю, все боялись.

От толпы исходило ощутимое чувство облегчения. Люди переговаривались возбужденно, и Гарри полагал, что сегодня вечером, независимо от оценок, с Седриком будут обращаться как с королем.

Судьи посовещались, и вскоре объявили свои оценки. Не так хорошо, как у Флёр, но все равно высокие.

Несмотря на это, зрители наградили Седрика одобрительными возгласами и аплодисментами.

Гермиона стиснула руку Гарри и не отпускала, пока они выбирались с трибун и возвращались к Хогвартсу.

* * *

Объявление о Святочном бале восприняли с тем же восхищением, как и в воспоминаниях Гарри, хотя теперь части парочек пришлось измениться, из-за того, что отсутствовали ученики Дурмштранга.

Девушек, пошедших на бал с учениками Дурмштранга, пригласили другие школьники, и это означало, что тем девушкам, кого эти школьники приглашали в прошлый раз, пришлось искать себе других партнеров, и все это в итоге создало какую-то странную цепную реакцию, которой не предвидел Гарри.

Сам Гарри ожидал, что сможет пропустить бал, в конце концов, он больше не входил в число чемпионов и посещение не являлось обязательным. Он решил, что будет больно наблюдать танцы Флёр и Гермионы с другими, и первым побуждением Гарри стало пропустить бал целиком.

Однако он не учел Гермиону в своих расчетах.

— Я могу научить тебя танцевать, — заявила она.

— Я не пойду, — ответил Гарри. — И я умею танцевать.

— Когда это ты научился танцевать? — спросила Гермиона. — Тебе же, кажется, неинтересно подобное?

Гарри пожал плечами.

— Нахватался там и сям.