Исполнить обещанное

Все это Джонсон произнес на одном дыхании, неподвижно глядя перед собой. Затем он ненадолго умолк, облизнул пересохшие губы и продолжал:

— И недавно Эдвард Филиппс, который выучился в этом вашем... Хогвартсе, — маггл словно выплюнул это слово, — потом стал работать в вашей полиции, или как вы ее называете, в Аврорате... В общем, он нашел меня и рассказал мне все про ваш мир. И про Статут. И как магглам память стирают, если вдруг они чего увидят... И про вашу войну. Он узнал, что я служил в "Коммандос" и воевал, и спросил, не могу ли я помочь им достать автоматы и научить их стрелять. И я сделал все, о чем он меня попросил. Я был в том же отряде, что и Филиппс. Эти идиоты думали, что льстят мне, когда расписывали, как они любят магглов. Расспрашивали, как устроено метро и почему летают самолеты — этак снисходительно, с улыбочкой... А однажды я подслушал разговор командира с Филиппсом — командир настаивал, что мне, когда я не буду им нужен, лучше стереть память... Я несколько раз участвовал в боях с вами. Но не слишком огорчался, когда случалось попасть в своих. Хотя они — я уже сказал — никогда не были мне своими.

— И чего же ты хотел? — заинтересованно спросил Мальсибер. — Перестрелять всех магов по одному? Сначала нас, потом тех, на чьей стороне воевал? И все это в одиночку?

— Не обязательно всех. Главное — перебить чистокровных выродков. От вас никогда никакой пользы людям не будет. Магглорожденных можно оставить... Хотя бы для того, чтобы изучить. А может быть, и использовать на благо людей. А остальных перебить, Бог простит — что такое сотня тысяч мутантов, монстров — если миллиарды людей будут жить спокойно?

— Ну, положим, это ты загнул, — усмехнулся Долохов, — насчет спокойной жизни миллиардов... В умении убивать друг друга вы нас превзошли. Да и в пытках тоже — у нас такого разнообразия нет.

— Все равно, — упрямо ответил Джонсон. — Бог и сам когда-то уничтожил Содом и Гоморру, и велел убивать провинившиеся народы... Стирать с лица земли...

— Ты не уходи в богословские дебри. Ближе к делу. Чем еще ты им помогал?

— Я обещал достать для них противопехотные мины и гранатомет. И я не один. Нас таких шесть человек.

— Вот даже как... Ну что ж, значит, нам повезло, а тебе — нет, — усмехнулся Антонин. — А теперь выкладывай имена, фамилии и адреса этих шести человек, а также тех, через кого ты доставал оружие. И вообще всех, кому ты что-то говорил о нашем мире. Кстати, где этот Филиппс? По своей ли инициативе он с тобой связался, или ему поручили?

— Этого я не знаю, — ответил Джонсон. — И я написал письма в МИ-5 (5) и Папе Римскому. Чтобы он благословил новый крестовый поход... А Филиппс был убит в прошлый раз. Не мной... — он улыбнулся, и от этой улыбки у многих, слушавших его, кровь застыла в жилах. — Надеюсь, Эдварду простятся его грехи, за то, что он способствовал освобождению человечества от таких тварей, как вы...

Лица присутствующих были серьезны и суровы. Все они много раз слышали от своих родителей, бабушек и дедушек, что магглы всегда ненавидели волшебников, и только благодаря Статуту о секретности удалось уберечь волшебный мир. Почти во всех чистокровных семьях имелись предки, погибшие от рук магглов — за то, что обладали магической силой, которой магглы лишены. И пусть теперь магглы о волшебстве не знают, но если узнают, то не успокоятся, пока не истребят всех.

За века существования Статута вражда не то чтобы забылась, но как-то перестала волновать многих. Да что там, не прошло и тридцати лет после его принятия, как два министра магии, Дамокл Роули и Персей Паркинсон — один за другим были смещены за "антимаггловские настроения" (6). Так было написано в учебнике истории.

"Коротка же у людей память, — подумал Басти. — Надо будет воспоминание об этом безумце сохранить".

Потом Долохов подробно расспросил Джонсона о тех, кто вместе с ним участвовал в войне со стороны магглов, о тех, через кого покупалось оружие, и записал все сведения. Темный Лорд применил к пленнику легилименцию — но было похоже, что маггл рассказал все — затем поднял палочку, направив ее на Джонсона и готовясь произнести заклятие, и тут Долохов его остановил:

— Милорд... Не нужно убивать его Авадой. Вы слышали — он написал в Службу безопасности и в Ватикан. Сначала надо разобраться, грозит ли это нам чем-нибудь...

Вмешался Яксли:

— Благодаря своевременно принятым мерам те, кто не должен знать о нас, те, кто мог бы быть нам опасен — ничего не знают. В маггловском правительстве и во всех других значимых для нас учреждениях есть наши люди, и все они лояльны к вам, Повелитель. Герберт Чорли (7) больше ничего сделать не сможет, а премьер-министру стерли воспоминание о том, что наговорили ему Фадж и Скримджер. Никто в маггловском правительстве не отнесется к письмам этого человека серьезно.

— Все равно надо проконтролировать, — покачал головой Долохов.

— Не беспокойтесь, все под контролем, — заверил Яксли.

— А Ватикан? — напомнил Долохов.

Руквуд вступил в разговор:

— Нынешний Папа Римский больше озабочен маггловским терроризмом и маггловскими же войнами, чем колдовством. Так что оснований для особого беспокойства у нас пока нет. Но вы правы, — он посмотрел на Долохова поверх очков, — надо, чтобы смерть этого маггла выглядела естественной и не вызвала никаких подозрений. Если он умрет от Авады — то это будет, как минимум, странно, и непонятно, почему вполне здоровый человек вдруг умер. Потому что Авада Кедавра не оставляет следов. Единственное исключение, простите, Повелитель, за неприятное напоминание — это Поттер. Если же Джонсон бесследно пропадет — это тоже может вызвать определенные сомнения. Маггловские власти могут задуматься, придется кому-то отправляться в их полицию, накладывать Конфундус... Это долго и хлопотно.

— Вот и я об этом, — согласился с Руквудом Долохов.

— Так что ты предлагаешь, Антонин? — нетерпеливо спросил Темный Лорд. — Перерезать ему горло, что ли?

— Нет, Милорд, как раз наоборот. Похоже, он тоже пьет запоями, как тот маггл, про которого он рассказывал. Надо заставить его пить под Империо, пока не выпьет столько, что его смерти никто не удивится. А потом прикончить Авадой. Я ведь прав? — перевел он взгляд на маггла. — У тебя бывают запои?

Джонсон, все еще находящийся под действием веритасерума, равнодушно кивнул.

— А родственники в Англии у тебя есть? Ты женат?

— Отец умер, мать в доме престарелых — у нее болезнь Альцгеймера. Я был женат, у меня есть сын... Но с женой мы давно развелись.

— Это хорошо, — заметил Долохов и пояснил: — Значит, никому до него особого дела нет.

Все притихли. Темный Лорд перевел взгляд со связанного Джонсона на Долохова и вынес решение:

— Хорошо, Антонин. Тогда сам и займись им.

— Как прикажете, Милорд, — кивнул Долохов и ушел вместе с пленником.

По окончании допроса Рабастан увидел за дверью взволнованную Нарциссу — в зал ее не пригласили, и она явно поджидала здесь Драко. Увидев сына, обняла его, едва сдерживая слезы. Драко, покрасневший от стыда, попытался мягко отстраниться, но мать крепко сжала его в объятиях.

— Мой Драко, — шептала она. — Мой мальчик... Слава Мерлину, ты жив! Как я только тебя отпустила?

— Цисси, — сказал Рабастан, печально улыбнувшись, — мальчик уже вырос — не удержишь ты его около себя...

— Как тебе не стыдно, Басти! — рассердилась Нарцисса. — Уж ты-то должен понимать...

— Я тебя прекрасно понимаю, — вздохнул Рабастан. — Но что ты хочешь? Чтобы парень возле твоей юбки всю жизнь сидел? Я немногим старше его был, когда...

— И ты забыл, чем все это для тебя закончилось? И ты еще жив остался, а у меня два кузена погибли... Эван и Регулус...

— Мама, перестань, пожалуйста, — тихо произнес Драко, по-прежнему пытаясь вырваться из материнских объятий. — Я уже взрослый, ничего со мной не случится. Вот и Винс с Грегом тоже...

Нарцисса, увидев подошедших Крэбба и Гойла, отпустила сына, и Драко, все еще красный и смущенный, облегченно вздохнув, направился к друзьям.

— Нотт запретил своему Теодору и думать о том, чтобы вступить в Организацию, пока школу не окончит, — вздохнула Нарцисса.

— И правильно сделал, вообще-то... — согласился Басти.

— Правильно? — возмутилась Нарцисса. — А почему тогда ты Драко поощряешь?

— Разве ты не видишь, что он все равно сделает по-своему?

— Да... — вздохнула она. — Такой уж он уродился. Вот Теодор — мальчик спокойный, разумный, а Драко у нас... И в кого только пошел?

— Так ведь в Блэков, — усмехнулся Басти. — Вообще, Гриффиндор по твоему сыну плачет, Цисси. Малфоевской рассудительности в нем пока не видно.

Миссис Малфой грустно рассмеялась и посмотрела на своего сына, который о чем-то спорил с Винсентом Крэббом. Было похоже, что Драко, который всегда был признанным лидером в своей компании, теперь понемногу уступает первенство Винсенту, который пусть и не так умен, но упрям, напорист и, с тех пор, как его отец угодил в Мунго, где пробудет до конца своих дней, очень повзрослел и словно бы ожесточился.

Цисси взяла под руку Люциуса, и они ушли к себе, Рабастан тоже направился в свою комнату. Раздеваясь, чтобы принять ванну, он заметил у себя на груди кровоподтек и вспомнил, как что-то ударило его в грудь, и он чуть не потерял сознание. Похоже, драконий колет сегодня спас ему жизнь — Долохов с МакНейром тогда, в октябре, привезли из Уэльса много драконьей кожи, и малфоевские домовики под руководством двух портных из фирмы "Твилфитт и Таттинг" целую неделю трудились, не покладая рук, шили колеты на всю армию Темного Лорда. Оплатил все Люциус, но в Министерстве это было оформлено как поставка для нужд обороны и безопасности Магической Британии, так что Малфой получил существенные налоговые льготы на весь следующий год.

Этой ночью Басти долго не мог заснуть — перед глазами стояло лицо маггла с горящими фанатичным блеском глазами. "Безумие какое-то, — думал он. — Нас так мало, и мы еще убиваем друг друга... А некоторые из нас готовы погубить весь наш мир, лишь бы не дать Темному Лорду победить. Не понимают, что его враги приведут как раз к тому, чего хотел бы этот сумасшедший. Грязнокровок, говорят, ущемляют — а кто их когда ущемлял? (8) Разве что сейчас стали... А что еще с предателями делать? Если они идут на сговор с такими, как Джонсон... Ох, прав был Салазар. Кстати... Изабелла рассказывала, что одного из тех, кто ее в Брайтоне под арестом держал, звали Филиппс. Наверное, он самый... Хотя он вроде не грязнокровка, но это еще хуже. И зачем его мать за маггла вышла? И ему жизнь сломала, и себе, и из сына Мерлин знает что выросло. Нет, стеной от них отгородиться — только так..."

Вообще, события этого дня восстановили его душевное равновесие, пошатнувшееся с тех пор, как несколько дней назад Рабастан сопровождал Темного Лорда в Годрикову Лощину.

Примечания:

(1) Я думаю, что некоторые члены Ближнего круга имели в подчинении рядовых УПСов (поскольку Ближний круг — это отнюдь не вся организация). И у них должны были быть какие-то способы связи.

(2) По всей вероятности, в Отделе тайн разбил головой сосуд, наполненный временем, не кто иной как Крэбб-старший. Его голова превратилась в младенческую. Вряд ли он смог выздороветь после такой травмы.